Доннерджек
Шрифт:
Когда границы и стены Вирту начали истончаться, Джей разглядел множество базовых программ и древнюю Мировую Сеть. За верстаком стоял какой-то человек, и вдруг Джей узнал своего отца. Тот чуть повернул голову и заговорил с мужчиной в длинном голубом одеянии, расшитом мистическими символами. Ноги собеседника Джона Д'Арси Доннерджека покоились на облаке. Когда Медный Бабуин пронесся мимо них, Джей вдруг сообразил, что это Рис Джордан.
Между облаком и верстаком на парашюте висел третий мужчина, который нажимал кнопки на каком-то устройстве, прикрепленном к поясу. Его веселье резко контрастировало
Впрочем, необычные картины промелькнули в одно короткое мгновение, и Джей увидел муар — возникло облако черных, словно сажа из трубы, хлопьев, потом повалил настоящий агатовый снегопад, затем откуда-то примчались тучи летучих мышей, и пейзаж начал меняться. Проги рассыпались на части, попадая в зловещую тень; муар опускался и пожирал их.
— Включи экраны, Джей! — заверещала Дьюби прямо ему в ухо.
Словно загипнотизированный, Джей с трудом оторвал взгляд от окна и понял, что обезьянка уже некоторое время пытается до него докричаться. Он потянулся вперед и нажал на нужную кнопку. Фиолетовое сияние окружило кабину, потекло дальше, окутав спасительным облаком платформу, на которой ехали Транто и Мизар.
— Извини, Дьюби.
Обезьянка молча жевала кончик своего хвоста. Муар стал таким густым, что теперь сквозь двойное искажение — экранов и самого муара — можно было только иногда увидеть базовую программу.
— Нам нужен свет, — заявил Джей и нажал на кнопку, под которой стояла надпись «Огни».
Впереди разлилось яркое фиолетовое сияние. Медный Бабуин с грохотом и скрежетом мчался сквозь бесформенное мельтешение и круговорот образов, становившихся с каждой секундой все более и более непонятными. Пейзаж за границей фиолетового облака был тошнотворно удручающим, цвета и оттенки сменяли друга с такой головокружительной скоростью, что в конце концов сливались в один единственный — белый.
Мизар и Транто пришли в неописуемый восторг от происходящего: один пронзительно выл, другой радостно топал ногами. Медный Бабуин прокричал что-то оглушительно громкое и исключительно непристойное, но непонятное. Подозревая, что производимый шум придаст им нечто вроде плотности — или прочности, — пока они несутся сквозь эти дикие земли, Джей потянулся к свистку и изо всех сил дернул за веревку. Вариация на тему «Дикси» закончилась, зазвучала новая песня. Дьюби повисла, раскачиваясь на хвосте, и принялась размахивать лапками, изображая дирижера оркестра. Музыка несла поезд вперед по дороге, проложенной от конца времени до усеянных обломками и развалинами огромных пространств Непостижимых Полей.
Над безжизненной долиной возвышался величественный замок с множеством башенок.
Нужно возвести сказочный дворец безумного короля Людвига Баварского, взяв вместо строительных материалов кошмарные сновидения и серовато-бежевый мрамор, затем распилить все это на части, а потом собрать их, не обращая ни малейшего внимания на порядок и форму. И вы получите Костяной Дворец, созданный Джоном Д'Арси Доннерджеком-старшим.
Джею дворец понравился, и он восхитился очередным проявлением гениальности своего отца.
— Дж. Д, заставил меня промчаться сквозь стены, — завопил Медный Бабуин. — Повторим?
— Нет! — ответил Джей. — Я хочу, чтобы
— Хватит, — заверил Медный Бабуин.
— Давай. Когда остановишься, мы выпустим целую тучу чудесных магнитов… ну, вроде праздничного салюта. Если Транто съел не слишком много, нам должно хватить, и еще останется.
Фант икнул с важным видом.
— Я употребил всего несколько штук и уверен, что сей продукт ускорил процесс заживления моих ран.
Джей оглянулся на фанта. Шкуру Транто все так же обтекали диковинные потоки энергии, но фант явно чувствовал себя намного лучше. Больше раздумывать на эту тему Джею было некогда — Медный Бабуин с пронзительным визгом завернул за угол, чтобы выполнить его просьбу.
— Хо-о-о! Ха-а-а! — орал Джей, наслаждаясь скоростью и новыми впечатлениями. — Охо-хо-хо!
Дыоби, которая продолжала висеть на хвосте на потолке кабины, покачала головой, однако не вызывало сомнений — и ее охватило радостное возбуждение. Ведь они бросают вызов всему, от чего разумные существа стараются и должны держаться подальше!
— Можно я буду отвечать за фейерверк, Джей?
— Валяй. Только подожди, когда МБ остановится. Я хочу устроить салют, чтобы наши ракеты взмыли в воздух над башнями — военные действия в мои планы не входят.
— Хорошо!
В тот самый момент, когда Медный Бабуин с диким скрежетом и нахальной улыбкой на морде замер на месте, Дыоби сделала первый залп.
Возможно, потому что Джею так хотелось, чудесные магниты превратились в сверкающие белые полосы и унеслись ввысь. В небе они неожиданно начали наталкиваться друг на друга, потом взорвались яркими ослепительными вспышками — золотистые всполохи сменили зеленые, затем радужно-голубые, которые постепенно потускнели и серебряным дождем пролились на мраморные башни, окатили горгульи, блистающим покрывалом накрыли барельефы на колоннах и портиках. Короткий миг восхитительного представления!..
Когда последняя из серебряных искр погасла, из главных ворот замка выехал Танатос.
Властелин Ушедших создал своего коня из материалов, которые собрал в Непостижимых Полях, рассчитывая напугать и привести в трепет каждого, у кого чудовище встанет на пути. Получилось нечто среднее между драконом, конем и орлом. Краски Танатос взял у ясного дня и черной ночи исчезнувших царств виртуальной реальности.
Когда конь вылетел из сводчатых ворот замка, неся на спине Господина в развевающемся на ветру одеянии, Джей Д'Арси Доннерджек вдруг понял, что желал бы владеть этим необычным существом, как ничем другим на свете.
Вокруг шеи скакуна обвилась Фекда — что-то вроде уздечки и венка одновременно; когда Танатос остановился возле кабины Медного Бабуина, она подняла голову и приветственно зашипела:
— Итак, ты пришел в Непостижимые Поля, Джей Доннерджек. Знай, что тебя здесь ждут.
— Спасибо, Фекда, — ответил Джей. Затем, поклонился Властелину Энтропии:
— Я благодарю вас, сэр.
Танатос ухмыльнулся, его скрытое в глубине черного капюшона лицо казалось особенно белым.
— Твой отец побывал у меня дважды, теперь пришел ты. Что ты хочешь попросить?