Доннерджек
Шрифт:
— Тогда взгляни на меня.
Лидия подняла глаза и покраснела. Мартин улыбнулся. Она улыбнулась в ответ и спрятала лицо у него на груди.
— Я чувствую себя так… неуверенно. Глупо, правда?
— Нет. Мне пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы подойти к тебе. Я сомневался, что ты меня узнаешь. Я боялся, что ты отвесишь мне пощечину и назовешь невежей.
Она захихикала:
— По-моему, теперь никого не называют невежами.
— Может, и нет, но я самый настоящий мерзавец. Бросил тебя и нашу дочь на целых два
— Я тебе рада.
— Лидия… я не хотел спрашивать раньше, но… два года — долгий срок, в особенности когда ты молода и красива. Ты нашла кого-нибудь другого?
Она посмотрела на него сквозь ресницы, вспоминая свой разговор с Гвен. На мгновение ей захотелось увильнуть от ответа — может быть, так Амбри будет ценить ее больше. Потом она отбросила все сомнения.
— Никого. Я на них даже не смотрела.
— Я тоже.
Он вздохнул, и от радости у него заблестели глаза. Они долго не разжимали объятий. Над озером пара ласточек носилась за мошками.
— Как скоро тебя ждут дома, Лидия?
— Через час.
— Тогда проведи его со мной, пожалуйста. Я расскажу тебе о том, где побывал, а ты мне — обо всем, что произошло за это время с тобой.
— Всего за один час? — Лидия рассмеялась, и на лице у нее впервые появилось счастливое выражение.
— Один час, — ответил Амбри, сжимая ее руку так, словно он никогда не собирался ее отпускать, — а потом мы назначим следующую встречу.
Они сидели обнявшись на виртуальном берегу и разговаривали о любви и других весьма реальных вещах.
Ни одна из тайн, связанных с юным воспитанником Дэка, не прояснилась в последующие шесть месяцев. Мальчик рос, его словарный запас увеличивался. Когда Дэк осторожно расспрашивал мальчика о мотыльке, змее, собаке и обезьяне, он всегда отвечал одно и тоже: «Они мои друзья. Приходят поиграть».
Вместе с мальчиком рос и браслет. Однако Джон-младший часто пытался его снять — как туфли, носки и одежду.
— Сними! — потребовал он однажды у Дэка.
— Нет, — твердо ответил робот. — Его сделал твой отец и ничего мне не объяснил. Я считаю, что тебе не следует с ним расставаться.
При упоминании об отце недовольство мальчика сразу исчезло.
— Расскажи мне об отце, — попросил он, — и о матери.
— Я покажу тебе, как они выглядели, — ответил Дэк, вызывая топографические образы Эйрадис и Джона-старшего.
Юный Доннерджек долго смотрел на изображение родителей.
— Ты похож на них, молодой сэр, — сказал Дэк.
— Они были хорошими людьми? — спросил мальчик.
— Да, — ответил Дэк, — я считаю, что да. Мальчик обошел вокруг застывших фигур.
— Симпатичные, — наконец проговорил он.
— Кто знает? Наверное, когда ты вырастешь, то будешь похож на них, — предположил Дэк.
— Хорошо.
— Пойдем. Пора обедать.
Дэк выкупал Джона, переодел и повел в столовую.
— Вы
Артур Иден поднял взгляд от книги «Храмы из песка»; глаза у него покраснели и слегка слезились. Взглянув на часы, он понял, что рабочее время давно закончилось. Келси стоял на пороге его кабинета.
— Да, сэр. — Он встал и потер затылок. — Думаю, пора сделать перерыв, пока мои мышцы не застыли навсегда в одном положении.
— Что-то интересное?
— Архитектурный анализ руин древних шумерских развалин с последующей экстраполяцией возможного внешнего вида зданий. Очень старая книга — конец двадцатого столетия, написал некто Кейм, он также работал на раскопках в юго-западной Америке вместе с археологом Муром. Мне кажется, нам удастся воспользоваться некоторыми идеями Кейма о структурном напряжении для улучшения виртуальной программы Священной Цитадели.
— Великолепно. Ряды нашей паствы ширятся, а следовательно, растут и обязательства — мы должны служить прихожанам на всех уровнях. Облачение, которое вы помогли создать для нового монашеского братства, пользуется большим успехом у посвященных.
— Для приверженцев Иннаны? Благодарю. Мне и самому понравилось.
Они прошли по короткому коридору и остановились перед дверью лифта из чеканной меди, на которой был изображен фрагмент мифа о сотворении мира. Келси нажал на кнопку, скрытую в глазу одного из мелких демонов.
— Напомните мне, Дэвис, как долго вы уже с нами?
— На постоянной основе? Около двух лет. Со мной консультировались за год до этого — тогда я уже год как являлся прихожанином церкви. Получается четыре.
Подъехал лифт, дверца скользнула в сторону. Внутри кабину украшали изображения нескольких старших божеств, каждое со своей характерной эмблемой — оригинал работы известного художника, ставшего элишитом. Картина помещалась под пуленепробиваемым стеклом. Церковь открыто демонстрировала свое растущее влияние (не гнушаясь самыми земными деталями), однако не забывала соблюдать осторожность.
— Всего четыре года? Вы удовлетворены своим продвижением?
Дверь лифта открылась, и Келси жестом предложил Идену выйти в коридор. Иден с интересом осмотрелся. Его еще никогда не приглашали на этот этаж. Подняв глаза, он увидел прозрачные панели купола, за которыми виднелось голубое небо, и нахмурился. Небоскреб заканчивался пирамидой. Как такое может быть?
Келси заметил его удивленное выражение и усмехнулся:
— Постоянно анализируете, Дэвис! Перед вами иллюзия. Стеклянный потолок реален, но «небо» — проекция. Сделано очень искусно, поскольку можно установить изображение настоящего неба — как сейчас, — а в пасмурные дни никто не мешает показать что-нибудь более привлекательное. Давайте зайдем ко мне и выпьем по стаканчику. Вы так и не ответили на мой вопрос.