Доносчики в истории России и СССР

Игнатов Владимир Дмитриевич

В феврале 1939 года Бабель сказал: «Существующее руководство ВКП (б) прекрасно понимает, что такие люди, как Раковский, Радек и другие отмечены печатью таланта и на много голов возвышаются над окружающей посредственностью нынешнего руководства. Поэтому руководство становится беспощадным: арестовать, расстрелять!».

Уже накануне ареста один из доносчиков сообщал: «Бабель знает о высших руководителях страны нечто такое, что, попади эти сведения в руки иностранного журналиста, они стали бы мировой сенсацией…»

Допрашивали Бабеля с пристрастием. Первый допрос длился трое суток без перерыва. Его вынудили признать связь с троцкистами,

а также их тлетворное влияние на его творчество. Руководствуясь наставлениями троцкистов, Бабель намеренно искажал действительность и умалял роль партии. Он «подтвердил», что вел «антисоветские разговоры» среди писателей Ю. Олеши, В. Катаева, артиста Михоэлса, кинорежиссеров Александрова и Эйзенштейна и «шпионил» в пользу Франции. Бабель показал, что в 1933 году через Илью Эренбурга он установил шпионские связи с французским писателем Андре Мальро, которому передавал сведения о состоянии Воздушного флота.

На заседании «тройки» 26 января 1940 года Бабель отверг все обвинения. «Я не виновен, — заявил он. — Шпионом не был. Никогда ни одного действия не допускал против Советского Союза. В своих показаниях навел на себя поклеп. Себя и других оговорил по принуждению». Бабель был приговорен к расстрелу и расстрелян на следующий день.

Такая же, как у Бабеля, судьба была и у Артема Веселого, Валериана Правдухина, Владимира Зазубрина, Александра Воронского, Николая Гумилева, Ивана Катаева, Николая Клюева, Михаила Кольцова, Осипа Мандельштама, Бориса Пильняка, Ивана Приблудного, Дмитрия Святополк-Мирского, Павла Флоренского, Александра Чаянова, Павла Васильева, Бориса Корнилова, Сергея Клычкова, Михаила Герасимова, Владимира Кириллова, Петра Парфенова, Николая Олейникова, Иосифа Кассиля, Тициана Тобидзе и сотен других талантливых писателей и поэтов.

По неполным данным Всесоюзной комиссии по литературному наследию репрессированных членов Союза писателей СССР, было репрессировано около 2000 членов Союза. (На фронтах Великой Отечественной погибло примерно 1000 писателей.) Истреблены были не только русские писатели и поэты. Были уничтожены лучшие представители интеллигенции Украины, Белоруссии, Грузии, Армении и многих народов, населяющих страну: татар, удмуртов, алтайцев, башкир, марийцев и других.

От доносов стукачей пострадали не только писатели и поэты.

В 1937—1938 годах были репрессированы многие известные деятели науки и культуры.

— Физики: М.П. Бронштейн, А.А. Витт, Г. Гельман, Л.В. Шубников. Конструкторы: В.И. Бекаури, П.В. Бехтерев, К.А. Калинин, И.Т. Клейменов, С.П. Королев, Г.Э. Лангемак, А.Н. Туполев, К.Ф. Челпан.

— Биологи: Э.С. Бауэр, Г.А. Надсон, Г.Г. Элиава.

— Астрономы: Б.П. Герасимович, Е.Я. Перепелкин, Н.И. Днепровский, М.М. Мусселиус, П.И. Яшнов, И.А. Балановский, И.Н. Леман-Балановская, Н.А. Козырев.

— Лингвисты: А. Байтурсынов, Н.Н. Дурново, Н.А. Невский, Е.Д. Поливанов, А.П. Рябов.

— Деятели театра и кинематографа: А.В. Ахметели, Л. Курбас, М.К. Лейко, B.C. Нильсен.

— Художники: А.Д. Древин, Г.Г. Клуцис, P.M. Семашкевич, B.C. Тимирев и многие, многие другие.

Большинство из репрессированных были казнены или сгинули в сталинских лагерях. Те, кому «повезло», выжили, работая в тюремных шарашках.

Стали известны имена некоторых осведомителей, причастных к аресту и гибели как Бабеля, так и других писателей.

Лауреат Государственной премии СССР, автор романов «Московские зори», «России верные сыны»,

«Мертвая зыбь» и книги с многозначительным названием «Высшая мера» Лев Вениаминович Никулин (настоящая фамилия Олькеницкий) был одним из тех, кто приложил руку к уничтожению Бабеля. В те годы в литературных кругах ходила эпиграмма: «Каин, где Авель? Никулин, где Бабель?» Известно, что вскоре после ареста Бабеля с таким вопросом к Никулину прилюдно обращались Константин Паустовский и Виктор Шкловский. После разоблачения культа личности жизнь доносчика не изменилась, и он продолжал спокойно заниматься тем же, чем и раньше, а в писательских кругах стала ходить новая язвительная эпиграмма: «Никулин Лев, стукач-надомник, недавно выпустил трехтомник».

К аресту Бабеля и других писателей причастен и литературовед Яков Ефимович Эльсберг, доносивший на них по поручению органов [34] .

В писательской среде существуют резко негативные оценки деятельности Я.Е. Эльсберга. Считается, что он является автором множества доносов на своих коллег: И.Э. Бабеля, С.А. Макашина, Е.Л. Штейнберга, Л.Е. Пинского, Л.З. Лунгину и других. Репутация его была настолько одиозна, что статья в «Краткой литературной энциклопедии» о нем опубликована с подписью «Г.П. Уткин», с намеком на учреждение, с которым он сотрудничал (автором статьи был литературовед Д.П. Муравьев) ^{178} .

34

Яков Ефимович Эльсберг (настоящая фамилия Шапирштейн) (1901—1976 гг.) — советский литературовед и критик, доктор филологических наук. Бывший секретарь Л.Б. Каменева, который тогда возглавлял ИМЛИ. Выступал с программными критическими статьями о советской литературе в рапповском журнале «На литературном посту». Лауреат Сталинской премии второй степени (за книгу «А.И. Герцен. Жизнь и творчество»). Член Союза писателей СССР (исключен в 1962 году).

Эльсберг сыграл губительную роль и в судьбе своего близкого приятеля-востоковеда, доктора исторических наук, профессора Евгения Штейнберга. Во время «борьбы с космополитизмом» по доносу Эльсберга Штейнберг был арестован и 20 февраля 1952 года осужден Особым совещанием при МГБ СССР «за антисоветскую агитацию» на 10 лет ИТЛ. Когда, отсидев семь лет, Штейнберг после XX съезда вернулся, Эльсберг встретил его с букетом белых роз. После XX съезда по инициативе Ивана Ивановича Чичерова был раскрыта и обнародована роль Эльсберга в судьбе ряда арестованных писателей. За доносительство «в особо крупных размерах» Эльсберга исключили из Союза писателей ^{179} .

Крупным доносчиком был также журналист, партийный работник, литератор, прозаик и драматург, член Союза писателей Борис Александрович Дьяков (1902—1992 гг.) — «литературный стукач по призванию», как называет его Виталий Шенталинский, изучавший в архивах КГБ наследие репрессированных писателей.

Широкую известность Дьякову принесла «Повесть о пережитом», книга с портретом автора, одна из первых книг о сталинских репрессиях, вышедшая почти одновременно с «Одним днем Ивана Денисовича» Солженицына и даже соперничавшая с ним в популярности ^{180} .