Донской хронограф. Хронологическая история донских казаков

Коваленко Г.

Тогда на Волгу, для усмирения разбоев, был послан деятельный и великий стольник Иван Мурашкин с сильным войском. Стольник стал железной рукой наводить порядок на великой реке: разбил часть воровских казаков, и безжалостно казнил захваченных донцов. Однако царь не ограничился посылкой войск на воровских казаков, но и потребовал этого от Войска Донского. Историки Визен и Броневой, в своей работе писали: «На Дону, после получения царского указа, атаман собрал войсковой Круг, на котором было принято решение, против отряда Ермака выслать войско казаков, и Ермак должен быть отправлен в Москву». Этим самым Войско Донское объявило атамана Ермака вне войскового права и закона.

Однако решение Войска запоздало.

По пятам преследуемый стольником Мурашкиным, Ермак ушёл в астраханские степи. Где напал на «мирных» нагаев, громил их улусы, взял и разграбил столицу нагаев Сарайчик, ограбив даже мусульманские могилы. (Смотри упомянутую выше жалобу Урамамет мурзы) Но нагаи считались подданными России и жаловались на разбои ермаковской ватаги. Казакам пришлось бежать далее, на север, на Каму, где был основан казачий стан.

Жестокость Ивана Грозного, при подавлении заговоров противников единовластия, многочисленные казни не только князей и бояр, служилых людей, городовых казаков и посадских людей, имели свои негативные последствия. Спасаясь от ужасов беззакония, служилые и посадские люди, десятками покидали свои волости, устремляясь на Дон, Волгу, Медведицу, Хопёр, Базулук. Часть из них, слившись с коренными донцами, совершали дерзкие морские и конные походы на Крым и Азов.

Тогда как вторая их часть, тяготясь опасностями войны с татарами и турками, занялась грабежом купеческих караванов и рыбных учугов на Волге и Каспии. Первое время, в 50 – 60 годах, правительство Ивана 4 закрывало на это глаза, так как казаки держали в страхе и повиновении Москве нагаев, мордву, черемисов, башкир, татар и других инородцев. Однако со временем, разбои эти слабо пресекаемые государством, приняли такие размеры, что на Волгу, как мы видим, стали посылаться крупные карательные экспедиции, такие как стольника Мурашкина.

Часть 2 Донской хронограф 1578 – 1605 г.

Казаки Лейб гвардии Казачьего полка. Сидит четвёртый слева – полковник Хрещатицкий. Офицер с солдатским Георгием – сотник Васильковский. Крайний справа сидит казак х. Средне Митякинского Исаев В. Фото из семейного архива автора.

1578 г. Стараясь пресечь массовое бегство на Дон и Волгу, и усиления в связи с этим «воровских казаков», Иван Грозный отправил всем воеводам украинных городов и земель «именной наш приказ, что не велено ни кого на Дон пропущать и с Дону казака ни какова пущать не велено на украины». На Волге царские воеводы продолжили истребление «воровских казаков». Так после очередного разгрома донскими казачьими атаманами Иваном Юрьевым и Митей Бритоусовым Сарайчика, они были схвачены царскими войсками и в присутствии нагайских посланников казнены вместе со своими товарищами.

Меж тем основная часть Войска Донского продолжала, пусть и не осознано, служить интересам России, преграждая своей саблей набеги татарских и нагайских отрядов на окраины государства. Постоянно тревожа Азов и Крым своими опустошительными набегами, казаки, зачастую не желали соотносить свои действия с интересами Москвы, ставя её в затруднительное положение. Тем не менее, карательные действия против казачества на самом Дону были не в интересах России, и потому дьяки Посольского приказа отвечали туркам и татарам, на их жалобы что: «те холопи наши в нашей земле многое лихо сделали и убежали в Поле». Или: «на Дону и близко Азова живут казаки, все люди беглые».

Но в то же время, московские государи слали на Дон тайные грамоты, с просьбами тревожить турок и татар в Крыму и под Азовом. Вести за ними непрестанное наблюдение и сообщать о замыслах мусульманских владык, и готовящихся набегах на Россию.

Просили Войско, чтобы казаки «промышляли» заодно с Москвой: «Когда же вы нам послужите, и мы вас пожалуем своим жалованьем».

Весной 1578 г. казаки вновь совершили набег на Азов и его окрестности, разорив их до тла. Эта акция донцов вызвала гнев султана, отправившего в Крым грамоту с выговором хану, за плохую защиту города. Хан, раздосадованный этим выговором и дерзостью казаков, в очередной раз потребовал от царя свести их с Дона. «И которые казаки у тебя на Дону, и ты б тех казаков велел свести, чтоб брата нашего Хандыкерева величества городу Азову от них ни какой докуки не было».

На это царь, через своего посланника Василия Зузигина и дьяков Андрея и Василия Шевкаловых отвечал: «А что наш брат Магомет Кирей (Гирей) царь писал нам в своей грамоте, чтоб нам з Дону казаков свести, чтоб Азову убытки не чинили, и наших казаков на Дону нет, и не посылаем ни кого, а живут на Дону всяких земель беглые люди, нашего государства и Литовские земли; а на наших украинах воеводам имянной наш приказ, что не велено ни кого на Дон пропущать и з Дону казака ни какова пущать не велено на украины. А кого изымут на украине, и тех казнить смертью». Или: « «казаки живут на Дону не по моей воле; бывают в войне и в мире с Азовом без моего ведома; они беглецы из моего государства и собравшись для разбоев, неоднократно грабили и мою казну на Дону и на Волге, за что многие казнены были. Моих же людей я не токмо не посылал к Азову, но даже, сведав о нынешнем набеге казаков на оный, приказал по всем окраинным городам казнить всякого казака, бывшего под Азовом, коль скоро который из них явится туда».

Но отвечая так, царь имел в виду только воровских казаков, грабивших пограничные волости и кочевников, принявших русское подданство. Торговые казаки пропускались беспрепятственно.

Донцы же тем временем, не смотря на грозный тон Москвы, не переставали громить и притеснять азовцев, крымцов и турок. По некоторым известиям, партия донских казаков, присоединившись к запорожцам, участвовала в морском походе к берегам Крыма и Турции. К новому султану Амурату потоком шли жалобы на казачьи разбои и грабежи. И тот винил во всём Россию, посылавшую на Дон государево жалованье хлебом и боевыми припасами. Положение усугубляли Яицкие и Терские казаки, громившие турецких союзников на Кавказе.

О том, что донские и запорожские казаки издавна совершали морские походы, известно и из западно-европейских источников. Так в «Хронике Европейской Сарматии», впервые опубликованной на латинском языке в 1578 г. и затем изданной в расширенном польском варианте в 1611 г., А. Гваньини, характеризуя казачьи суда, замечал: «В таких же точно лодках прежде Русь чинила шкоды греческим (византийским) императорам, заходя иногда даже под самый Константинополь, как о том Зонарас, греческий историк, пишет. Да и сегодня едва ли не то же делали бы казаки, если бы их было так много». Эти же фразы мы находим в «Хронике польской» И. Бельского, вышедшей в свет в 1597 г. и использованной при написании труда А. Гваньини.

***

1579 г. Война с Речью Посполитой продолжалась, русские войска терпели поражения, и как всегда требовалась лёгкая казачья конница. С Дона на театр боевых действий прибыло несколько казачьих отрядов донцов во главе с легендарным атаманом Черкашениным. Польский король Стефан Баторий оказался опытным полководцем и к исходу лета осадил Полоцк. Царь, обеспокоенный победами поляков, 1 августа 1579 года отправил на помощь осаждённому городу воеводу Шеина и князей Лыкова, Палицкого и Кривоборского «с дружинами детей боярских и донских казаков». Перед ними была поставлена задача побиться в Полоцк «хитростию или силою, а в случае невозможности занять крепость Сокол, тревожить неприятеля, мешать его сообщению с Литвой».