DOOM: Небо в огне
Шрифт:
Когда я сел, прислонившись спиной к стене, и посмотрел на профиль капитана, дружелюбно разговаривающего с Арлин, мне стало интересно, что бы он сделал, если бы понял, какие у нее мысли по поводу него. Может быть, он пожал бы плечами и вернулся бы к делам.
Человеку, хорошо делающему свою работу, не нужно беспокоиться о тыле, если только там нет предателей. Под его командованием таких не было.
— Нам известно, какие Врата нужно использовать? — спросил Альберт у Идальго.
Я почти ответил. Но нельзя — цепи устава.
Ответил
— Если ты помнишь, директор дал нам код доступа и координаты телепортации для определенных Врат.
Он улыбнулся нам с Арлин.
— Вам, героям, предстоит разработать для нас самый лучший маршрут к этим самым Вратам, когда мы приземлимся. Коммандер Тейлор доставит нас так близко, как это по-человечески возможно.
На короткий миг я подумал было, что он называет нас героями с сарказмом. В такие моменты, как этот, у нас с Арлин включалась телепатия. Та же мысль мерцала и в ее глазах. В следующую секунду чувство прошло, — у меня, во всяком случае. Идальго говорил искренне, от всего сердца.
— Вы, парни, — сказал он, и Арлин это пришлось по душе, — ценный груз на «Бове». — Точно так же мы обращались с Джилл на пути в Лос-Анджелес — как к кейсу особого назначения.
— Когда мы прилетим на Фобос, мне понадобятся все сведения, которые вы сможете предоставить.
— Условия изменились, — сказала Арлин.
— Да. Или они могли остаться теми же с момента вашего ухода. Какими бы они ни были, вы знакомы с ситуацией лучше, чем кто-либо из живых людей.
Я был рад, что Арлин принимала участие в дискуссии.
— Перед вашим визитом мы спорили, остался ли еще воздух на разных уровнях.
— Независимо от этого, на нас будут космические скафандры, — ответил Идальго. — Даже если все пойдет по плану, мы не имеем никакого представления, что нас ждет на другой стороне.
— Это миссия веры, — отметил Альберт, и никто не возразил. — Мы должны уверить себя, что находящиеся на той стороне не станут нас убивать. Мы можем только запасти побольше воздуха.
Если мы обнаружим себя под давлением, нам следует приберечь наши запасы воздуха для той стороны Врат.
— Мы будем под давлением, даже если там будет воздух, — пошутила Арлин, напоминая нам про демонов.
— Может быть, и нет, — сказал Альберт. — Демоны могли оставить базу Фобоса.
— Не хочу рушить твоих иллюзий, Альберт, — сказал я. — Но я удивлен, что Арлин не напоминала тебе вот о чем. Независимо от того, что берешь с собой, на другую сторону Врат ты выйдешь голым. Таким образом, ты чертовски прав по поводу веры в доброту инопланетян, находящихся с той стороны.
— Ты прав, — сказала Арлин. — Так было с нами. Но мы останемся в дураках, если не подготовимся. Вдруг обнаружится, что проход сквозь врата не обязательно подразумевает стриптиз?
Моя подруга говорила дельные вещи.
— До сего момента нам улыбалась удача, — сказал Идальго. — Мы знаем, что враг имеет корабли, идущие обратно и дальше между Фобосом и Землей.
Я ненавидел летать вслепую.
— Они используют Деймос для чего-нибудь? — спросила Арлин.
— Насколько известно директору и его команде, нет. Вы вдвоем так основательно там все порушили, что они, наверное, все там побросали.
— Молодцы, ребята, — сказал Альберт. Конечно, он смотрел на Арлин, а не на меня.
— Все это время нам везло — мы не столкнулись с врагом, но космос велик, не так ли?
То, как Идальго это сказал, заставило меня заподозрить, что он пытается шутить.
И тут он пошутил!
— Вы знаете, лейтенант Райли рассказал мне анекдот, — начал он. Я заметил, что он был в весьма дружеских отношениях с радарным офицером, но почему бы и нет? Одинаковый ранг сближает, особенно между разными службами. Нечто похожее было у меня с Дженифер, старшиной второго класса. Я редко называл ее по фамилии.
Какова бы ни была причина, было приятно видеть в Идальго человека, даже несмотря на такие вот шутки:
— Как вы думаете, в чем разница между атакой и обороной адских демонов? Сдаетесь? Вы не найдете разницы, потому что даже когда мы гоним их пинками под зад, они все еще остаются захватчиками.
Дисциплина обязывала. Я заставил себя засмеяться. За этот вид службы должны существовать отдельные медали. После того, как Идальго пошутил, он оставил нас одних. Я был целиком настроен возобновить свою песню, полагая, что после таких шуток запросы публики сбавятся.
Но Арлин меня опередила.
— Альберт, — сказала она быстро, — ты нашел какие-нибудь хорошие книги в коробке флота?
— В большинстве своем там старые книги, — сказал он. — Одну из них я прочитал дважды — «Бюрократия» Людвига фон Мизеса. Он писал о той свободе, угрозу которой представляли лишь другие люди. Ему принадлежат слова о том, что капитализм — это хорошо, потому что он «автоматически определяет ценность каждого индивидуума по тому, какую услугу тот способен оказать своему товарищу».
— Недруг социализма, да? — спросила Арлин. Альберт не расслышал игривости в ее голосе.
И поэтому дал прямой ответ:
— Книга была написана во времена Второй Мировой. Автор использует Гитлера и Сталина как создателей двух образцовых моделей социализма в действии.
Арлин была знакома с предметом:
— Они, может быть, и не убили столько же людей, сколько демоны, но вовсе не потому, что не пытались.
Я добавил.
— На гавайской базе я подслушал разговор двух женщин-лаборантов. По их словам, то, что случилось, пойдет только на пользу роду человеческому, потому что истребление миллиардов людей заставит оставшихся в живых бросить свой мелочный эгоизм и объединиться для общественной пользы.