Дорога без возврата 2
Шрифт:
А кто такой егерь?
– неожиданно спросил он.
– В смысле?
– удивился я.
– Вы там говорили - это егерь, - терпеливо пояснил он.
– Меньше надо фантастику читать и больше интересоваться историей Народа, - позлорадствовал я.
– Обычно это ты мне рассказываешь новое, а выясняется, что простейших вещей не знаешь!
До Войны, - наставительно сообщаю, - где-то южнее места, где мы находимся, проходила граница с другим государством. Там жили егери - это тоже, вроде нас, искусственно выращенные. В старые времена мы с ними вечно дрались. А после Войны никто их больше не видел.
Как там это... А! " Третий день бежал Волк. Из его двадцатки больше никого не осталось. Последний был застрелен в спину. Нельзя останавливаться! Командир должен знать про вторжение. Слишком дорого стоили сведения, даже когда подруга осталась задержать преследователей, он не обернулся. Чтобы сберечь свою землю стояли на краю леса заставы и бдительно следили воины за ворогом, но не удержатся они, если вовремя не предупредить.
Прямо на дорогу перед ним с дерева спрыгнул егерь и, поигрывая длинным клинком, насмешливо улыбнулся. Остановился Волк и стал перекидываться в человеческий облик.
– Что же ты, егерь, обманываешь?
– молвил он, вставая на ноги.
– На поединок вызываешь, а прямо за тобой стоит подмога?
Оглянулся удивленно егерь назад, хотел посмотреть, кто там кроме него имеется, а Волк только этого и дожидался. Одним ударом проломил он висок врага, плюнул на тело и тяжело побежал дальше".
– У вас же нет художественной литературы, - неуверенно сказал Летчик.
– С чего ты взял, что это выдумка?
– удивился я.
– Легкое поэтическое приукрашивание настоящего донесения начальству. Там на самом деле еще масса подробностей, но за давностью лет только суть помню.
– А!
– уверено сказал Летчик.
– Тогда я понял, что произошло. Крыс просто ошибся.
– Это как?
– Тебе что говорили? Пришли из-за реки некие разумные, да еще нескольких видов. Погромили поселок у острова, применяя стреляющее оружие...
– Ха, а ведь интересная мысль. Спасибо Летчик. Он решил, что они вернулись по новой и уже навсегда. А видов у нас много, еще и человеки бродят. Если следили, наверняка видели, что мы вместе работаем.
– Вот именно! А этот, скорее всего из приходивших. Вот вождь и вернул пленного в качестве жеста - мы с тобой не ссорились, наоборот, потеряшку возвращаем.
Я встал и, подойдя к двери, высунулся наружу. Младшая сидела снаружи, играя в гляделки с егерем.
– Давай его сюда, - сказал ей.
– Будем разбираться.
Вид у него уже был не такой голодный, и имелись штаны, явно доставшиеся ему из трофеев от сбежавших крыс. Наши были слишком большого размера, да и расцветка немного другая. В полутемном помещении он не мигал так часто и сразу начал с интересом осматриваться. Я молча ждал. Он внимательно посмотрел на пулемет возле кровати, потом глянул на висящий на моей голой груди жизняк и прищурившись уставился куда-то в район солнечного сплетения. Выглядел он при этом очень удивленно.
– Думаешь, вторую тень смотрит?
– спросил я Младшую.
– Смотрит, - уверенно сказала она.
– Что мы не крысы очень быстро понял. Сказители говорили -
– Ну что говорить будешь?
– спросил я его.
Егерь развел руками и произнес классическую фразу: "Не понимай".
– Не, - сказала Младшая, - он действительно не понимает.
– Мы уже пытались проверить.
– В смысле над ухом орали и совещались за его спиной, каким способом убивать будете?
Она смущенно улыбнулась. Похоже, так и было.
– А может, по-русски понимаешь?
– без особой надежды поинтересовался.
– А то я других языков все равно не знаю.
Тут егерь неожиданно оживился и спросил: Руси? Сыбыр? Калашникоф?
– Во дает, - восхитилась Младшая. А Сыбыр это что?
Еще пятнадцать минут я пытался вытянуть из него хоть что-то. Он, радостно улыбаясь, повторял про моя твоя не понимай и иногда разражался фразой, в которой неизменно присутствовали Руси, Сыбыр и Калашникоф иногда вместе, иногда раздельно, но что он хотел сказать уже я не понимай. Единственное, что выяснили - так что он с другой стороны реки и пришел с юга.
– Так, - не выдержав, сказал я, показав, чтобы он замолчал,- когда баржа придет?
– К вечеру должна быть, - ответила Младшая.
– Ты уже решила, кого здесь оставишь?
Она посмотрела на меня как на идиота.
– Сама останусь и еще три десятка. Наше присутствие должно быть постоянным и границы надо поверить, сам говорил.
– Здесь тридцать, в Кривом Дубе и Большой воде еще по столько же. Разведчиков десяток. Мастеров надо на остров. Девять погибших, шестеро тяжело раненых. Кто работать-то будет? Там еще трудиться и трудиться. Я начинаю понимать Вожака, когда он стонет, что ничего не успевает. Уже осень, а у нас даже на острове треть работ не выполнена. Хорошо хоть жратвы теперь навалом. Пустой поселок оставляем за собой, а эти три пусть другие заселяют. Подарок Клану, а?
– Так справедливо, - согласилась она.
– Пусть они заселяют и сами охраняют.
– Вот и хорошо. Сейчас сплаваю за человеками, пора им уходить в зону с нашими списками на покупки и добрыми пожеланиями. Здесь намного теплее и река льдом не покрывается - уже хорошо. Наводи порядок и не теряй бдительности, вполне мог кто-то сбежать и любовью он к нам не пылает. Придет ночью и спалит вас вместе с продуктами. Надеюсь понятно? Она кивнула.
– А этого, перевезу на ту сторону и отпущу.
– Э?
– Отпущу, - повторяю.
– Если я правильно понимаю, непременно вернется и приведет с собой переводчика. Дать ему язык могут только Черепаха с Койот, а их тут нет. Длинному зубу я такое не доверю. Впрочем, он все равно на острове остался. Вот и получается, никакого смысла в дальнейшем общении нет.
Нам все равно то, что за рекой, пока без надобности, но поговорить стоит. Автоматам не удивляется и "Калашникоф" говорит. Занятный тип. Отведи его к трофеям и пусть выберет себе одежду, оружие и еды на дорогу из моей доли. А! Дай ему еще солнечные очки, что я тебе подарил. Обязательно достану еще лучше, - поспешно сказал я в ответ на ее обиженное выражение лица.
– Ты ж видишь, у него явно проблемы с Солнцем. Или в яме сидел, или привык к ночному образу жизни. Знаешь что? Пистолет себе возьми взамен, из тех, что я привез.