Дорога длинная

Подгорная Светлана

– Быстрее садитесь по своим местам, – скомандовал юный водитель, и пассажиры повиновались.

Бусик двигался все ближе к границе, приостанавливаясь на некоторое время. Из проезжающего в противоположную сторону буса выглянул мужчина и что-то сказал на непонятном языке. Ваня кивнул и сказал:

– Не пропустили с биометрическими паспортами.

Вдруг женщина с каре спросила у Вани на его же непонятном языке, и он эмоционально ей отвечал с какими-то объяснениями.

– Что это за язык у вас такой? – поинтересовалась Светка.

– Молдавский, – ответила женщина

с каре.

Пассажиры немного растерялись. Они не понимали, что случилось и почему они говорят на румынском. Бусик подъехал к украинской части границы, и пограничник попросил у Вани паспорта. Все украинские, один молдавский и одна маленькая ID-карта, которая все время выпадала из общей кучи. Украинский пограничник открыл дверь салона и, проверяя каждый паспорт, называл имя владельца и пристально осматривал каждого:

– Татьяна! – спросил он, глядя в первый паспорт.

– Это я, – отозвалась худощавая женщина и помахала рукой.

– Светлана, – позвал владельца второго паспорта, и Светка с женщиной с каре вместе отозвались.

Пограничник глянул и показал молдавский паспорт.

– Это я, – сказала женщина с каре.

Светка пришла в ужас от того, что ее имя ещё и у этой особы.

– Волга, – произнёс пограничник, и тучная блондинка у окна с редким светлыми волосами помахала рукой.

– Вы гражданка Белоруссии? – уточнил пограничник.

– Да, но у меня есть вид на жительство, – ответила белоруска.

– Тарас, – продолжал опрос пограничник, и Тарас отозвался.

– Светлана, – и Светка выглянула в открытую дверь, неосознанно улыбнувшись.

– Катерина, – услышав своё имя, Катя отозвалась, также пытаясь выглянуть из-за сиденья.

– Вы не очень похожи на фото, – пристально всматриваясь, сказал пограничник.

– Анна, – продолжал он, и Аня, отозвавшись, привстала из-за сиденья.

– Марьян, – назвал пограничник имя из последнего паспорта в его пуках и, получив отклик, глянул на владельца паспорта. Украинская граница была пройдена достаточно быстро и легко, невольно попутчики узнали имена всего экипажа мини-корабля, национальности и места назначения. Оставалось пройти румынскую границу, и они окажутся в Европе, сутки путешествия настолько всех утомили, что каждый думал только о своём пункте назначения с удобным местом горизонтального положения. Бусик легко проехал украинский пропускной пункт, где были знакомы все работники и, как говорится, все схвачено. Приехали к румынскому пропускному пункту и, несмотря на то что это считается уже Европа, пункт был настолько неопрятен и грязен, что очутившимся там казалось, будто время остановилось со времён Советского союза.

Ваня взял все паспорта, раскрытые на первой страничке, в ладонь и вложил туда несколько сотен евро, аккуратно прикрывая их полузакрытыми паспортами.

– Добрый день, – сказал пограничник на румынском и из последующей незнакомой речи попутчики догадались о дальнейшем их разговоре с Ваней, о вопросах, зачем пересекаем границу и есть ли рабочие визы. Ваня протянул пограничнику паспорта, прикрывая взятку рукой.

– Какой грозный пограничник,

нас не пропустят, – сказала женщина с каре.

– И-и-и, – протянула Волга, – ай-яй-яй.

– Уже несколько бусов развернули с биометрическими паспортами, и нас, наверное, вернут, – поддерживала накал тревожной обстановки Татьяна.

Светка в середине между скулящими пессимистками молча и пристально, стараясь не пропустить деталей, наблюдала за движениями и взглядом пограничника, который, приоткрыв паспорта со взяткой, резко закрыл их и отдал назад водителю, прокомментировав свой вердикт на румынском.

– И-и-и – нас не пропустят! – протянула дама с каре.

– Та все будет хорошо, – раздражительно выразилась Светка, – не надо паники.

Но это ни на кого не подействовало, дамы продолжали сетовать и создали шумный балаган. Пограничник отдал Ване все паспорта, закрыв их вместе с евриками, и, откланявшись, удалился, указав линию, куда выезжать.

– Не пропустили, – сухо объявил Ваня, и тут же молдаванка начала говорить с ним на молдавском языке. Никто их не понимал, всем хотелось какой-то ясности в происходящем, но любые попытки Светки и Ани узнать перевод встречали игнор. Ваня вышел из буса к другому водителю, который позвал его жестом.

– Это некрасиво – говорить на незнакомом языке в присутствии других людей, – возмутилась Светка.

– А я о своём спрашивала, – фыркнула молдаванка.

– Мы не понимаем, что происходит, скажите наконец, – умоляла Аня.

– Сказал же Ваня, что нас не пропустили всех, – злая молдаванка раскраснелась и выпалила почти басом.

Аня внезапно расплакалась, прикрыв лицо руками. Она представила, как возвращается домой без денег, сколько всего нужно купить годовалому ребёнку и как сложно будет выжить ей в такой безденежной ситуации. Где заработать? Опять просить маму сидеть с малышом, а чем оплатить маме ее отказ от работы? Как вытерпеть упреки родных и материнские слёзы? Как подавить в себе чувство безысходности и отчаяния? Мысли путались, и сознание застыло на месте…

– Ой, ну не плачь, – сказала Татьяна.

– Что теперь делать? Капец, – причитала женщина с каре.

Катя в ужасе повернулась к Ане с переднего сиденья и не понимала, что делать дальше, этот стресс, накаляемый сорокапятилетними бабами, захватил и ее, сковывая в каких-либо действиях.

Светка вспыхнула от злости:

– Давайте не накалять обстановку негативными комментариями, человек даже расплакался.

– Вы раздражительная со вчера, постоянно фыркаете, – резко сказала женщина с каре.

– Мне не доставляет удовольствия находиться в постоянном стрессе от бессмысленной болтовни, наушники уже не помогают, вы же тут не одни. Девушка не выдержала этого напряжения. И так все нервничают, а вы накаляете обстановку ещё больше.

– Она что, ребёнок, что плачет? – возмутилась молдаванка.

– Та тут любой с ума сойдёт.

– Слышь, ты, помолчи, – поддержала молдаванку с каре Волга.

– Это я и предложила тебе минуту назад, – спокойно, сдерживая себя, сказала Светка, и тетка, осознав, что сказать тут нечего, молча отвернулась.