Дорога домой
Шрифт:
— Вот так вот, — девушка качнула
— М-да, — Ярт бросил косой взгляд на своих спутников, со стороны которых долетел слишком уж понимающий вздох, и снова посмотрел на Волчицу. — Послушай, Лаэнэ. Извини, что спрашиваю. Это, конечно, не совсем мое дело… Но как получилось, что ты осталась жива? Все твердят, что Стая была уничтожена полностью.
— Просто меня тогда уже не было в Стае, — она криво улыбнулась. — Когда Лайнэ взял в жены твою мать, я решила, что моя гордость не в силах этого перенести, и перечеркнула себя и Стаю.
Ее глаза затуманились от воспоминаний. И Ярт тоже увидел…
Большая поляна в лесу, круг из костров. Юная Хэйли непонимающе смотрит на мрачную взъерошенную Волчицу, которая, в свою очередь, не сводит глаз с Лайнэ.
И примолкшая Стая — широким полукругом за спиной Вожака…
И только одна безумная — перед всеми…
— Ты сошел с ума, Лайнэ… — голос негромкий, но в тишине поляны он раскатывается эхом. — Ты соображаешь, что ты делаешь? Зачем? Она — не одна из нас. В ней даже нет Пути! Ни капли! Ты ведь видишь это! Мы все видим! Ты можешь дать ей нашу кровь, но ты не дашь ей наш дар… И что ты будешь делать с ней? Все время водить за руку? — Лаэнэ вскидывает голову. — Она слаба! Разве такая жена нужна Вожаку? — ее глаза тщетно ищут поддержки среди своих. Волки молча слушают, но ни один взгляд не выражает сочувствия и понимания. На всех лицах — печать уверенности в том, кого они назвали своим Вожаком. Стая приняла выбор Лайнэ.
— Почему? — ее голос срывается на крик, а в глазах сверкают злые слезы. Которые Лаэнэ всеми силами пытается спрятать.
— Потому что я люблю ее, — негромкий голос Лайнэ тверд, как всегда. — И она будет прекрасной женой Вожака. Это я сказал…
— Когда-нибудь ты еще поймешь, как ошибся, — девушка дергает плечом и кривит губы в горькой усмешке.
А потом делает то, что заставляет всю Стаю взвыть от ужаса и непонимания.
Алтейн оставляет на запястье глубокую длинную рану, и черная кровь льется под ноги.
— Оставляю кровь Стаи Стае. У меня больше нет рода и нет народа, — эти слова сейчас звучат как-то слишком буднично, бессмысленно, словно она сама не до конца понимает, что говорит.
И только ее взгляд, потемневший от боли, ярости и решимости, неотрывно смотрящий в глаза Лайнэ, невозмутимо наблюдающего за происходящим, выдает ее истинные чувства, ее осознание неотвратимости этого поступка.
В глазах Хэйлы слезы. Она бросает умоляющие взгляды то на мужа, то на Волчицу, явно желая прекратить то непонятное, что происходит перед ней и из-за нее, но не решается сказать ни слова.
— Отрезано… — Лаэнэ заметно колеблется, прежде чем произнести это последнее слово. Словно ожидает, что ее остановят… Но черта все-таки ложится между ней и остальными, начерченная решительно, даже зло.
И
— Ты всегда можешь вернуться, — раздается в тишине голос Лайнэ. — Я буду рад этому, сестренка.
Лаэнэ медленно оборачивается и несколько мгновений смотрит на него. Потом ее плечи мелко вздрагивают, и девушка сломя голову бежит прочь, выкрикнув на ходу:
— Ты больше никогда меня не увидишь!..
И, повинуясь легкому кивку Лайнэ, за ней следом устремляется палево-серый волк…
— Я очень скоро поняла, какую глупость сделала, — тихо добавила Лаэнэ после нескольких минут молчания. — Но гордость не позволяла мне вернуться назад… А вот сейчас я нередко задумываюсь над тем, что лучше было бы тогда вернуться. И вместе со всеми моими родичами лежать там, — она мотнула головой в сторону кургана. — А кто я сейчас? Никто… Только и есть, что волчья гордость… Пойти в братство я не могу. Доказывать все оставшееся время, что я ничуть не хуже них, терпеть насмешки и недоверчивость, пересуды… Нет, это не для меня… Я пыталась найти тех, кто ушел после смерти Алта… Тоже не вышло. След слишком давно выветрился, а миров на Пути чересчур много, чтобы обыскивать каждый, — девушка сплела пальцы и грустно улыбнулась. — Вот я и сижу над курганом, лелея планы мести… Все-таки в душе я всегда оставалась Волчицей. И за Стаю готова любому глотку перегрызть… Но эти твари — вайеры… По крайней мере, те, которые смогли уцелеть… Попрятались в свои норы, забились так, что даже Туман их выследить не смог. Я за эти годы всего около двух десятков переколотила. Но для их поголовья это все равно, что травинку в лесу сорвать. Плюнуть и забыть.
— А ты хотела бы вновь вернуться в Стаю? — поинтересовался Ярт. — Если бы у тебя появилась такая возможность?
— Это следует понимать как то, что ты решил собрать Стаю? — Лаэнэ усмехнулась и поглядела на его спутников. — Из таких вот щенков? М-да!..
— Может, и щенки. Но зубастые, поверь мне, — Ярт улыбнулся. — Значит, не хочешь?
— Если честно… — она посерьезнела и качнула головой. — Конечно, хотелось бы. Ты ведь вырос не в Стае. И даже не представляешь, что она для нас значила. Чем была для нас…
— Поверь мне, представляю, — Ярт улыбнулся. — И очень хорошо… Семья. Место, где ты это ты. Где ты нужен. Где ты чувствуешь себя на своем месте и можешь быть собой… Гармония, спокойствие, уверенность… Я не прав?
— Прав, — Лаэнэ улыбнулась в ответ. — А еще это свобода. И никогда не одиночество…
— Те, кому ты, не задумываясь, доверишь спину, — добавил он. — И за кого действительно способен порвать глотку любому — за всех вместе и за каждого в отдельности. Потому что каждый из них — это часть тебя.
— Точно, — Лаэнэ кивнула. — Именно так, — она бросила в огонь ветку и хмыкнула. — Из тебя получится чудный Волк.
— Я бы сказал, что из меня уже получился чудный Волк, но это прозвучит нескромно, — ухмыльнулся Ярт.
Девушка покачала головой и рассмеялась:
— Вылитый Лайнэ! Он таким же ироничным самолюбием страдал.
— Расскажи мне про него, — попросил Ярт. — Если тебе не трудно, конечно.
— Нет, не трудно. Даже с удовольствием. За последние годы я слишком часто вспоминаю его и мою жизнь в Стае, и порой даже кажется, что я уже брежу этим, — Лаэнэ оперлась локтем о колено и положила голову на ладонь, задумчиво глядя в огонь. — Спать мне сейчас не хочется. А заняться все равно нечем… Не гонять же посреди ночи твоих щенков.