Дорога Домой
Шрифт:
Анхель и Сёма.
Анхель надрывно орал уже почти несколько минут. До этого он лупился в стальные прутья, и грозился позвать министров по защите прав человека и одного ушастого.
–Хель, хватит орать, ничего не выйдет…
–Если ты сдался, ушастик, то я нет!
–Только Рив может меня так называть!
–И что сделает мне ушастик?
Сёма зарычал, но Хель был прав. В отличие от него, эльфа приковали к стене, и он мог сделать только
Сема вздохнул, и длинные уши поникли на плечи.
– Все равно, это бесполезно. Мы в королевской темнице. В камерах для смертников…нас никто не будет слушать.
–А я тут при чем?! Я же им сказал, что не виноват! Это все Алиера! Жена моего брата!
–Хель, я слышал уже эту историю…– сказал Сема. – Конечно, это весьма…странно, что Алиера могла все это сделать…она милая и добрая. Я с ней разговаривал. И видел ее чувства к некроманту…она, его любит до безумия.
–Оно и видно…
–Слушай Хель, даже если это все, правда и Алиера зачинщица всей этой кутерьмы, то нас тем более не будут слушать. Ее отец– член совета. А мы кто? Бастарды. По сути даже не нормальные граждане королевства. Я – убийца, ты …просто всех раздражаешь.
–Ну, спасибо.
–И много знаешь…– тут же сказал Сема.– Тебе жизнь не оставят. Как и мне. Мы обречены, если Ривиэль не придумает, как нас вызволить. Кстати, ты так и не сказал, где она.
Анхель вздохнул и отошел от решетки.
–Не знаю. Алиера что-то кинула мне в лицо…какой-то порошк. А потом что-то прошептала. И я тут же вырубился. Очнулся уже здесь.
–Думаешь, она жива? Алиера ведь напала на вас, и Рив была не в лучшей форме…
–Не знаю…– еще раз повторил Хель.– Но Рив не могла умереть…
Сема молчал. Анхель как-то нервно дернулся и зло проговорил.
–И ты ведь так не думаешь?
–Я не знаю, что думать.
–Сема!
–Что?!– вспылил эльф.– Я не знаю! Я тоже ничего не знаю! Рив уже бросила меня однажды. Не потому что хотела, но бросила. Что могло измениться в этот раз…?
Анхель сплюнул и молча, отвернулся от Семы.
–Ты недостоин ее дружбы…
Сема вскинул глаза, но слова комом застряли в горле. И он лишь сжал зубы от горечи.
***
До центра города добралась автостопом. Оказывается много еще людей в наше время, могут помочь просто так.
Потом добралась пешком до искомого универмага. Здесь всегда было людно, потому что он работал круглосуточно. Ярко светились огромные окна с плакатами аппетитных продуктов, сновали сонные и уставшие прохожие, которые поздно возвращались с работы. Я вертелась около входа, пытаясь найти ту самую старуху в темном пальто. Она стояла поодаль. В освещенном круге фонаря и пила что-то горячее из небольшого термоса.
Кинувшись к ней, я чуть не споткнулась. Она раздраженно повела кустистыми белыми бровями и злые колкие глаза, все также вперились в меня, как несколько лет назад…
–Чаго?
–А добрый вечер бабушка, я вот…– запыхаясь, начала я.
– Да помню, чай не совсем старая, – перебила меня старуха, продолжая цедить горячий
–Да? Это хорошо. Так вот, мне бы…
–Вот молодежь пошла…– снова заворчала старуха. – Бегут, кричат, чего-то требуют. Ни стыда, ни совести! Говорила ведь, обойди, не ходи! Ну конечно, кто старуху слушать будет, все ведь умные, всем некогда…
–Бабушка, мне очень нужно…– начала я снова, но бабка и тут влезла.
–Нужно ей! Чего тебе нужно?! Вертай назад, и иди, отколь пришла! Нужно ей…
Старушенция снова стала невозмутимо попивать свой термос и на меня внимания больше не обращала. Я сжала кулаки. Однако чутье мне подсказало, что силой тут ничего не решить…толку с того, что я покрою ее матом? Она лишь рассмеется мне в лицо, но делать ничего не будет. Надо сменить тактику…
–Да, тяжело вам бабушка…– медовым голосом начала я.– Ох, что за жизнь пошла! Никакого уважения к старости! Где льготы? Где прибавки к пенсии? А про медицину и говорить нечего…вот при Сталине, такого бардака не было!
Бабка заинтересовано оторвалась от своего термоса, и в ее колких глазах проскользнуло что-то вроде любопытства. Ну а меня понесло, потому что, войдя в образ, надо ему соответствовать.
– А чтобы сказал Ленин? Ой, даже слушать не хочу. Какая музыка похабная нынче! А молодежь во что одевается? Срам не могут прикрыть! Какую страну развалили…ай-яй-яй. А ведь цены растут. А денег нет. Как жить? Вы видели, сколько хлеб стоит?! И это в нашей-то стране! А врачи нынче и не врачи! Вот случай был…друг простудился. Температура, все дела…позвонил в скорую, мол, приезжайте, мне плохо. А они ему, как вызов оформлять, платно или нет? Говорит, так откуда ж деньги, так приезжайте. И что вы думаете? Не приехали! Отказались! А друг помер…ай, что жизнь-то с нами делает… То ли напиться с горя, то ли гадость какую сделать…
Бабка удивленно расширила глаза.
–Юродивая что ли?
Я чуть не чертыхнулась. А я тут соловьем пою! Бабка-то крепкий орешек…
–Нет. Просто разговор поддержать.
–Нечего мне зубы заговаривать. Сказал же, иди. Нечего тут высматривать!
Я шумно выдохнула через нос.
–Что вы хотите, за пропуск обратно?
Бабка заинтересовано стрельнула в мою сторону глазами, а потом, как можно небрежнее окинула меня взглядом.
–Да что у тебя есть-то? Говорилка твоя, не самой свежей модели? Или пятьсот рублей в левом кармане пальто?
–А что вам нужно?
–Хех…с таких как ты, и брать нечего…
–Тогда…тогда…тогда…– я лихорадочно думала, что можно предложить, но на ум ничего не шло. Эх, Тома, была, не была. – Давайте загадку!
Бабка вздернула кустистую бровь.
– А справишься ли?
–Не попробую, не узнаю.
–Видать, сильно тебе вернуться надо…– задумчиво проговорила бабка. – Ну, смотри. Дело твое.
Старуха отложила термос, отряхнула руки и повернулась ко мне.
–Попытка только одна. Времени тебе…пять минут. Не отгадаешь, этими вратами уже никогда не пройдешь. И меня больше не будешь видеть. Так что не оплошай, девонька.