Дорога к иным мирам

Шорников Александр Борисович

Землянину так и не удалось выбить из этих воинов эдакое презрительное отношение к летящим в них стрелам. Эта привычка не кланяться стрелам, вбивалась всем новобранцам и вот результат — потери у желтоглазых, были, раз в пять выше, чем у его бойцов.

Хорошо, что ещё он в приказном порядке велел всем лучникам, сражавшимся на стенах, надеть доспехи это позволило снизить смертность среди этих отважных бойцов.

Теро честно говоря не любили тяжёлые доспехи, из-за особенностей своего тела, которое не было предназначено для больших тяжестей, они сразу же становились

медлительными и быстро уставали в строю. Поэтому войско теро в основной своей массе — были легковооруженные воины и стрелки, наёмники в их войске брали на себя функцию тяжеловооружённых воинов.

Сейчас, несмотря на доспехи, теро довольно успешно отражали вражескую атаку, и руки лучника в кожаных рукавицах размеренно натягивали тетиву и выпускали стрелу вниз. Изредка в этот размеренный процесс, вплетался резкий щелчок от сидящего на набитом мешке арбалетчика. Им было дано строгое указание — на пеших воинов не переводить болты зря, только в крайнем случае и сосредоточится на истреблении вражеских лучников. Что они с успехом и проделывали.

Неожиданно вдалеке глухо зарокотали барабаны, отбивая монотонный ритм, под стенной, надрывно заорали глотки вражеских десятников, но к подобному ритмы они уже привыкли — барабаны отбивали приказ — отступить. Отступить в очередной раз.

Никитин высунулся за мешки и сквозь прозрачное забрало шлема осторожно огляделся. Вражеское войско неровной, ломаной линией отступало от стены, скрываясь за небольшими щитами и связанным на скорую руку всяким мусором, которым они, прикрываясь от летящих со стены стрел. Теро рядом с ним уже не скрываясь за мешками с песком, стал одну за другой посылать вниз стрелы. Другие лучники тоже престали таиться и начали с азартом стрелять в отступающих врагов.

— Хорошо, что лучников противника почти всех уложили! — подумал Никитин, вглядываясь вдаль.

Арбалетчики действительно неплохо поработали, от той тысяче стрелков которые горделиво, выстроились перед ними с кокетливо вставленными белыми перьями в шлемах, тогда в первый день штурма, теперь осталось только жалкие остатки.

Неожиданно один из тех воинов, которые отступали внизу, вдруг бросил своего раненого, или убитого товарища и, подхватив валяющиеся на земле копьё, яростно взревев с силой, бросил в их сторону. Никитин резво нагнулся, и копьё молнией мелькнуло прямо в том месте, где секундой раньше была его голова.

— Однако! — промелькнуло у него мысль. — Силён дядя!

Минуту спустя, он осторожно вновь высунул голову. Краснокожий здоровяк нур, одной рукой прикрываясь, большой кучей мусора, быстро пятился назад. Лучники пытались поразить его, но тот под своей импровизированной защитой вскоре вышел из зоны обстрела. Груда хвороста, которой он прикрывался, украсилась пятью стрелами с белым оперением, но спасла своего хозяина.

Остатки вражеского войска шустро отступили за пределы дальнобойности их луков и арбалетов, и уныло потащилась к виднеющемуся неподалёку лагерю. День угасал.

Лучник-теро отставил в сторону свой лук, и устало присел на мешок рядом с арбалетчиком. Боевой азарт как то вдруг сошёл на нет, и все почувствовали

накопившуюся за день усталость. Сергей оглядел стены, откуда со смехом и шутками, смешав ряды, спускались его воины, вместе с ополченцами и стражей. Население, которое не особо себя проявляло, когда они подавляли бунт наёмников, при приближении вражеского войска повинуясь инстинкту самосохранения, вдруг дружно полезли на стены.

Обитатели города хорошо понимали, что когда краснокожие возьмут город, то ничем хорошим им это не светит. В худшем случае убьют под горячую руку, в лучшем вместе с домочадцами продадут на рынке рабов.

— Держи, держи крепче морда! — послышалась неподалёку от него, чья-то ругань.

Никитин лениво обернулся в ту сторону. Там двое горожан, не теряя времени, на ремнях спускали со стенки третьего. Быстро спустившись, тот стал деловито обшаривать и переворачивать мёртвые тела, собирая всё более или менее ценное.

Его примеру последовало ещё несколько горожан, никто им не препятствовал в этом. Товарищи убитых угрюмо наблюдали за этим мародёрством из своего лагеря, но никаких попыток помешать этому не делали.

— Давай лови!

Вниз полетела большая корзина, и горожанин начал торопливо её набивать чем попало под руку.

— Эй, вы там! — гаркнул вниз Никитин — Стрелы не забудьте прихватить и копья тоже. Те, что целые! Поняли!

— Да, поняли! — хором хмуро отозвались снизу.

Никитин осторожно посмотрел вниз и брезгливо сморщился. Масса трупов уже на второй день боёв начала противно вонять, все надеялись, что пришельцы попросят временного перемирия, что бы убрать трупы своих бойцов, но этого не произошло и покойники продолжали разлагаться.

Среди трупов деловито шарили мародёры, с радостными криками вытаскивая из смердящей кучи те или иные ценные вещи. А там было, что поискать, мелькали и стальные ножи, золото, амулеты, да и доспехи временами попадались довольно неплохие.

Вся поднятая добыча тут же на месте сортировалась местными мытарями, которых быстро приспособили для этого дела, и потом всё это делилось на две равные части, между ополченцами-горожанами вместе со стражниками и отрядом Никитина.

Особенно высоко ценилось стальное оружие, секрет изготовления которого был ещё не известен широкой публике. За нож можно было с ходу получить двести золотых, а если поторговаться то и поболее.

Закончив осматривать шевеление трофейных команд, землянин перевёл свой взор на невысокие холмы километрах в двух от стен города, где находился военный лагерь их противников.

— А ведь, похоже, их там не так много осталось! — подумал он — Тысячи три-четыре от силы. Половину их войска мы за эти дни точно перемололи. Ещё один такой штурм и численность нападавших и обороняющихся сравняются. После этого им придётся или уйти или бросить все силы в последний и решительный бой.

Впрочем, в последний вариант Сергей сильно сомневался, у противника осталось очень мало лучников, а без их прикрытия штурмовать даже такие не Бог весть, какие высокие стены как у них краснокожим придётся сильно постараться.