Дорога к любимому
Шрифт:
— Не люблю «дружеских» вечеринок, где только и делают, что напиваются и перемывают друг другу косточки! — отрезала Мейбл.
Вид у нее был равнодушный, но сердце сжалось от острой боли. Эрнест был у Кэтрин, а ей ничего не сказал! Что же, по-видимому, им не суждено построить брак на доверии и тем более любви. Весть о том, что его связь с Кэтрин продолжается, подействовала на Мейбл подобно удару грома средь ясного неба.
Когда они прощались, Тереза обняла ее и прошептала, что очень рада за
— Из тебя вышел бы отличный актер, Эрнест, — не выдержала она в конце концов. — За такую игру тебя следовало бы выдвинуть на премию «Оскар».
— Спасибо. Только я не понял, о чем это ты, — ответил он.
Мейбл промолчала. Подъехав к дому, Эрнест припарковал машину, помог жене выйти и тихо спросил, когда они подошли к входной двери:
— Если тебе чего-то хочется, только скажи.
— Чего-то? Очевидно, ты имеешь в виду секс. — В голосе Мейбл сквозило отчаяние. — По-твоему, это главное, что имеет значение в семейных отношениях?
Разозлившись, Эрнест буквально втащил ее в дом и, с трудом сдерживая негодование, воскликнул:
— Знаешь, что меня поражает больше всего? То, что женщина, которая стоит сейчас передо мной, искренне любит Эву и делает все, чтобы девочка была счастлива. Но стоит мне приблизиться, и эта же женщина обливает меня презрением.
Мейбл не знала, что сказать. Она понимала, что любая попытка оттолкнуть его сейчас обернется вспышкой ярости или — о чем и вовсе думать было невыносимо — желания.
— Прости, — тихо произнесла Мейбл, боясь шевельнуться и вызвать знакомый огонь страсти. — Я не знала, что со стороны мое поведение выглядит именно так. Попытаюсь держаться более… дружелюбно.
— Спасибо, что хоть не вымещаешь свою злость на Эве.
Мейбл резко перевела дыхание.
— Не смей так говорить! Я люблю девочку, ты это знаешь. И я никогда не стану вести себя жестоко по отношению к ней… или к любому другому ребенку.
— Значит, ты признаешь, что жестока по отношению ко мне? — произнес он с горькой усмешкой.
— Отпусти меня, Эрни, я устала. Я хочу спать…
— Упаси меня Господь, чтобы я не пускал свою прелестную женушку в ее просторную одинокую спальню, — язвительно произнес Эрнест, опуская руки. — А ведь приятно видеть, как воркует твой кузен со своей благоверной, да?
— Да, правда. И у Эрики тоже симпатичный парень, — согласилась Мейбл. — Я от всего сердца рада за нее. Она слишком долго избегала общества мужчин. Вообще оказывается, мир полон влюбленных. Жаль, что у вас с Кэтрин ничего не вышло, а она так увлечена тобой.
— О чем ты, дорогая? — спросил Эрнест после недолгой паузы.
— Не надо… — Голос Мейбл дрогнул. — Ты был бы сейчас
— Послушай, тебе ничего не известно о моих отношениях с Кэтрин, мы ведь с тобой почти не говорили о ней.
— Неудивительно. Ты предпочитаешь держать ваши отношения в тайне от меня! — отрезала Мейбл. — Ты ведь был у нее совсем недавно и ничего мне не сказал.
— А, значит, вот как она все представила сегодня вечером, — протянул Эрнест, не сводя глаз с искаженного гневом лица жены.
— Да.
— Мейбл, это была чисто деловая встреча, — произнес он спокойно. — Ты никого там не знала, и я решил, что тебе нечего делать в этой компании.
— Не утруждай себя объяснениями. Поступки говорят громче слов. Спокойной ночи, Эрнест. Спасибо, что достойно вел себя сегодня и помог мне в нелегкой ситуации.
— В любое время, Мейбл, можешь рассчитывать на меня.
Его ехидный голос все еще звучал в ушах, когда Мейбл раздевалась и принимала ванну. Лежа в постели, она с тоской смотрела в темноту, видя перед собой алчный взор Кэтрин, неотрывно следящий за Эрнестом.
— Мне надо лететь в Уганду, — неожиданно сообщил Эрнест три недели спустя, просматривая за завтраком газету.
Мейбл замерла, держа в руках тост для Эвы, намазанный арахисовым маслом. Сердце ее сжалось.
— На севере страны свирепствует засуха, людям не хватает продовольствия и питьевой воды, — пояснил Эрнест.
— И тебе обязательно надо быть там?
— Да, обязательно. Хочешь кофе? — сменил он тему.
— Спасибо, лучше чаю.
Последние несколько дней Мейбл мутило от запаха кофе, а ведь совсем недавно ей казался приятным его аромат. Наверное, подцепила какой-то вирус или стычка с Кэтрин во время ужина в доме кузена подействовала на нее столь странным образом.
Слава Богу, у нее было полно дел, и это отвлекало от грустных мыслей. Она сумела спланировать свое расписание так, чтобы побольше бывать с Эвой. Лишь в первой половине дня девочка находилась под присмотром миссис Рен. А затем появлялась Мейбл, играла с Эвой в саду или занималась делами в кухне. Они вместе рассматривали книжки с картинками, пекли кексы и булочки, а потом сидели у телевизора.
Мейбл рассеянно убрала со лба прядь волос.
— Когда ты летишь?
— Сегодня вечером.
— Сегодня? — Мейбл произнесла это таким тоном, что Эрнест невольно взглянул на нее с тревогой.
— Дня на четыре вместе с грузом гуманитарной помощи… Послушай, с тобой все в порядке? У тебя вид, прямо сказать, не очень.
— Все нормально, спасибо, — ответила она и повернулась к Эве, которая с упорством, достойным лучшего применения, крошила на столе яблочный пирог.