Дорога к счастью
Шрифт:
— Смотрите, вырежете мне два десятка вот таких форм, как на картинке.
Злата раздавала задание тем, кто шёл отдыхать. На рисунке был изображён сидящий котик, именно он должен был поразить дам и детей в качестве мыльной фигурки.
— Ещё нам понадобятся вот такие ящички, — образцы она совала в руки. — Это всё для мыла. Мы в них зальём массу, она затвердеет, и когда извлечём её из форм, то нарежем на брусочки.
— Значит, всё делать гладеньким и разбирающимся на части?
— Да, чтобы ничего не цепляло и разбиралось, — подтвердила Злата. —
Все вместе мужчины изготовили лэре множество форм уже через пару дней. Варить мыло из готового сырья оказалось очень простым делом и увлекательным. Злате это тоже нравилось. На Земле, когда ещё были живы родители, она варила мыло из готовой массы к новому году и дарила его родным. Стоило это удовольствие недёшево, но ощущение, что ты творишь нечто необыкновенное, окупало затраты.
Мужчины с любопытством смотрели на работу своих соседей, экспериментировали с цветами, аккуратно водили палочкой, делая красивые разводы, с детской непосредственностью совали свои носы в ароматизаторы. Злата руководила процессом и едва сдерживала смех, слушая их споры, чем должно пахнуть зелёное мыло с белыми прожилками или оранжевое с синим.
Мыловарение понравилось всем, но девушка не ожидала от его продажи серьёзных доходов. Пока это было скорее развлечение, способ разнообразить жизнь военных и разжечь в них любопытство к увлечениям, пробудить стремление к чему-то. Вот если у неё получится изготавливать мыло, начиная с золы, то тогда есть смысл устраивать собственную мыловарню. Но пока она вела переговоры с госпожой Буф и очень нервничала по этому поводу.
Уже спустя пару дней после приезда Злата взялась за выпечку ромовых баб. Первая партия из ста штук разошлась между воинами, а вторую сотню она отправила управляющему госпожи Буф. Все участники приготовления сладкого угощения целый день волновались, как пройдут продажи и когда в конце дня Злата узнала, что продано едва ли четверть, то опустились руки. Она была вынуждена переговорить с почтенной госпожой.
— Мне очень жаль, что дело не оправдало себя. Я попробую ещё что-нибудь придумать, но пока даже не знаю, — посетовала Злата.
— Но лэра Эйш, разве это плохо? Двадцать пирожных — и это только начало!
— Это ужасно, госпожа Буф. Завтра этот десерт будет уже суховат, а послезавтра вызовет только недоумение.
— Если вы скажете рецепт сиропа, то мы можем смачивать их прямо в лавке, — предложила женщина.
— Нет, я вынуждена отказаться от этой идеи в принципе. Поймите меня, я рассчитывала продавать эти бабы тысячами, иначе нет смысла.
— Тысячами?! — ахнула Буф.
— Конечно. Это угощение не для знати, а для всех людей. Не думаете же вы, что я по дурости назначила низкую цену? — Злата смотрела на госпожу и вдруг поняла, что всё дело в цене. — Позвольте узнать, а по какой стоимости вы выставили их на продажу?
— Ну, мы решили сделать их дешевле, чем в центральной кондитерской, — замялась женщина.
— Ясно, минимум в десять раз больше моей, — усмехнулась девушка и вежливо попрощалась с
— Я устрою небольшую чайную с ром-бабами и лоточную торговлю, — поделилась своими предложениями госпожа, — но и вы тогда уж не повышайте цену.
— Моя цена будет зависеть от поставляемого вами сырья. Для меня наше сотрудничество имеет смысл, если за день мы продадим минимум полтысячи штук. Понимаете, это минимум, чтобы не терпеть убытки!
— Ох, лэра, такие объёмы… даже не знаю, может, все же сделаем их дороже?
— Дороже будет у наших конкурентов, которые вскоре появятся. Никто больше не сможет тягаться со мной в количестве, а за счёт количества я могу снизить цену.
— И то верно, — задумалась женщина, — рискнём!
Злата подумала, что Буф как раз особо ничем не рискует, но дело возобновили. В замке стояла гигантская печь, и она целый день поддерживалась в рабочем состоянии. Грех было не использовать её жар на полную катушку!
Первые дни, пока мужчины ещё обжигали в местной гончарной печи новые формы для ромовых баб, Злате приходилось с утра до вечера торчать на кухне и работать с теми стаканчиками, что есть, ставя их в печь до десяти раз в день. Часть из них была земного происхождения, но остальные были сделаны на заказ в столице, когда она готовила ореховый рулет.
Через пару недель торговли необычной мокрой выпечки они подошли к своему пределу в пять тысяч, и госпожа Буф сообщила, что если и требуется увеличение поставок, то небольшое. Злата решила сохранить некоторый элемент дефицита и стала добавлять на продажу небольшие партии кексов с изюмами или маффины с жидкой начинкой внутри.
К концу месяца Злата пришла в кабинет генерала и ошарашила его:
— Имрус, держите деньги. Это доход с нашей выпечки!
— Но… — он даже растерялся, глядя на увесистый мешочек.
— Расходы я вычла, свою зарплату директора тоже…
— Зарплату директора? Это как управляющий?
— Да, вы же не будете отрицать, что я заслужила?
— Никогда, радость моя!
— Чтобы вы знали, это десять процентов от дохода, — сообщила ему Злата.
— Это очень мало, — удивился он.
— Нормально, — смутилась девушка, зная, что уже в этом месяце больше не будет проявлять столь активного участия, как ранее. Немного контроля, проба продукции, передача новых рецептов и всё.
— Имрус, я записала, кто из ребят сколько работал. Там, где стоит единичка, это не один золотой, а означает, что практически весь месяц после ночных дежурств человек работал ежедневно с полной отдачей. Таких у меня немного. Там, где одна вторая, то значит, что приходил через раз, ну а где одна третья, то ещё реже.
— Угу, понял.
— Это всё зависело от службы, а так-то все хотели бы подзаработать.
— Но, Златушка, я не собираюсь все деньги делить между вашими рабочими. Мне надо их ещё на что-то кормить.