Дорога королей (Конан-мятежник)
Шрифт:
Дневной свет, проникавший в эти катакомбы, был бессилен бороться с кромешным мраком, он только разгонял его, превращая в глубокие тени, теснившиеся по углам. Вентиляционные шахты лишь слегка освежали воздух, выпуская наружу миазмы дыма, нищеты, разорения.
Потолки пещер, располагавшиеся на высоте трех-четырех метров, походили на черное беззвездное небо. Оно покоилось на многочисленных опорах, словно служащих основанием для того солнечного мира наверху. Наполовину срезанные дома старого города упирались в потолок, служа фундаментом для верхних построек. Подвалы многих домов Кордавы сообщались со старым городом через систему замаскированных подземных ходов. Таким образом, Преисподняя
Во время бешеной скачки по улицам Кордавы Конан едва успел перекинуться со своими спутниками парой слов. у них не было времени на болтовню. Сантиддио поручился за молодого варвара, и люди Мордерми приняли его в свой круг без лишних расспросов. Сейчас Сантиддио был занят оживленной беседой с Мордерми и Сандокадзи, и Конан мог без помех поразмыслить над своим положением. То обстоятельство, что расстояние между ним и Танцевальным Помостом постоянно увеличивалось, как нельзя больше устраивало Конана. Сантиддио был среди своих. Правда, что может объединять аристократического отпрыска и его высокообразованных друзей с преступным миром? Но не это сейчас занимало мысли Конана. Он размышлял, как ему без помех проникнуть в гавань и попасть на корабль, отплывающий куда-нибудь подальше от этих берегов.
Они ехали по узкому коридору, образованному витринами магазинов и стенами домов. Коридор заканчивался тупиком. Перед всадниками высилась кирпичная стена. Но они продолжали двигаться, не сбавляя хода, как будто этой стены не существовало. И Конан не удивился, когда часть стены ушла в землю, образуя проход для проезда небольшого отряда. Когда они проехали, стена встала на место. Конан услышал слабый скрип шестеренок и движущихся противовесов.
Наверное, эта стена когда-то служила границей большого поместья с садом и многочисленными угодьями, подумал Конан. Под копытами лошадей сквозь слой грязи угадывались мозаичные изображения морских нимф и дельфинов. На месте бывших клумб высились горы мусора, а садовый фонтан был забит грязью. Кирпичные опоры заменяли в этом саду деревья, а покрытый копотью и сажей потолок служил небесами, звездами и облаками одновременно. Откуда-то доносился йодистый запах морского ветра.
Невдалеке виднелись остатки того, что раньше было одним из прекраснейших дворцов старого города. Его массивные стены достигали высоты двух этажей, на них громоздилась новая кирпичная кладка. Конан решил, что это фундамент здания, находящегося в новом городе. В окнах горел свет, отбрасываемый смоляными факелами.
На шум выбежали хорошо вооруженные люди, приветствовавшие прибывших громкими криками. Между кирпичными столбами и разбитыми статуями с визгом носились ребятишки, выражая всеобщее ликование. В окнах показались несколько неряшливо одетых женщин и тоже приветственно махнули рукой всадникам. Отсалютовав в ответ, Мордерми и его спутники спешились и передали лошадей подоспевшим воинам.
Конан последовал за ними, чувствуя на себе подозрительные взгляды.
Мордерми поднял руку и крикнул, стараясь заглушить поток вопросов и восклицаний:
– Прошу внимания, друзья! Тише! Как вы знаете, сегодня я решил похитить у короля Риманендо одну пташку, которую он уже собирался вздернуть на виселице. И что же? Король будет сегодня в ужасном гневе ведь он подарил мне целых двух птичек из королевских клеток. Он не только возвратил нам нашего брата Сантиддио, известного мастера полемики...
Его слова потонули в радостных криках. Сантиддио отвесил почтительный поклон.
– ...не только Сантиддио, - продолжал Мордерми.
– Его Величество презентовал нам прекрасного фехтовальщика и мятежника
Воцарилась тишина; слушатели оценивали все произнесенное Мордерми. Затем разразилась буря восторженных криков и аплодисментов. Мужчины приветствовали Конана, хлопали по плечам, щупали мускулы. Конан был рад такому обращению: вокруг него были люди такого же сорта, что и он.
Неожиданно толпа расступилась, и вперед вышла Сандокадзи. Она быстро поцеловала Конана, и ее поцелуй был неожиданно теплым и мягким. Она быстро отступила назад.
– Я видела, что произошло на Помосте, - сказала она.
– Сантиддио мой брат. Я не забуду твоей услуги.
Неожиданно между ними возник Мордерми.
– Ну, а теперь, Конан, - сказал он приветливым тоном, с несколько натянутой улыбкой, - раз уж тебя целует моя женщина, почему бы нам не сбить с тебя железные украшения, которые ты все еще носишь?
Глава 3.
"БЕЛАЯ РОЗА"
Девушка плеснула еще один ковш кипятка, и все вокруг окуталось паром. Конан, втиснутый в дубовый чан, не сумел увернуться и ошпарился. Он выругался, делая очередной глоток вина, и шлепнул девушку зажатым в другой руке цыпленком. Девушка - Конан не помнил ее имени - хрипло рассмеялась и, встав на колени принялась тереть ему спину намыленной мочалкой, от которой пахло серой. Сантиддио уверял, что это лучший способ отбить тюремный запах. Ее тонкое платье намокло и плотно облегало тело, подчеркивая все прелести фигуры. Конан, с чашей вина в одной руке и недожаренным цыпленком в другой, воспринимал ее заботы как должное.
Один из людей Мордерми сбил с него кандалы, и теперь он вдвоем с Сантиддио, смывал с себя тюремную грязь в большом дубовом чане. Пар клубился до потолка, тут и там сновали хихикающие девицы, и вся комната напоминала публичные бани. Конаном же владело только одно стремление набить свой урчащий живот, и он не видел причин откладывать это удовольствие.
Сантиддио, сидевший в чане рядом, казалось, не испытывал ни голода, ни жажды. Ожесточенно натирая свои костлявые бока, он беспрерывно трещал, описывая все детали своего ареста и заключения - никакого следствия и суда по его делу, очевидно, не было, - а также борьбу на помосте виселицы. Мордерми вежливо слушал, изредка задавая тот или иной вопрос. Сандокадзи, со светящимися от возбуждения глазами, больше внимания уделяла Конану.
Сейчас, когда она была рядом с братом, их сходство было очевидным. У обоих это проявлялось в округлом подбородке, форме носа и чувственного рта, огромных, светящихся глазах. Как и все зингаранцы Сандокадзи была брюнеткой. Ее пышные черные локоны были изящно перевязаны красным шарфом. Это была высокая, длинноногая, стройная девушка, одетая в свободную блузку и широкую юбку. Она была примерно того же возраста, что и брат, и Конан никак не мог определить, кто же из них старше.
Мордерми сказался моложе, чем его себе представлял Конан. Он был на голову ниже огромного киммерийца, несмотря на сапоги с высокими каблуками, которые постоянно носил. Предводитель кордавских воров имел репутацию опасного соперника как в сражении, так и в одиночном бою. Подтверждением тому служила его гибкая фигура и хорошо развитые мускулы. У Мордерми была квадратная челюсть, а нос был переломан в нескольких местах. На лице его застыла настороженная маска. Глаза смотрели пронзительно, как бы пронизывая собеседника насквозь, и становясь непроницаемыми, когда встречали ответный взгляд.