Дорога Короля

Пратчетт Терри Дэвид Джон

— Давайте я попробую, — сказал Серебряный Шип и, повернув голову, как сова, посмотрел Артуру прямо в глаза. — Нам удалось, так сказать, активизировать теорему Макленнона о перемещении мельчайших частиц во времени и пространстве. Однако же мы чего-то не учли: то ли переменной Хелмхайзера, то ли принципа неопределенности Коберникова… — Он помолчал. — Ну вот. Теперь ясно?

— Не очень, — признался Артур.

— Да какая разница! — воскликнул Ройял-Блю. — Мы здесь, и это главное.

— Но я так и не понял, почему вы именно здесь, —

стоял на своем Артур.

— Причина этого — предмет особой гордости нашего народа, — с достоинством заявил Ройял-Блю.

Артур почесал в затылке.

— Вы что же, гордитесь тем, что прилипли к полу у меня подвале?

— О господи! Разумеется нет! — раздраженно воскликнул старый Серебряный Шип. — Мы здесь для того, чтобы защитить свою честь.

— Каким образом?

— О, у нас запланирована целая кампания! Организованные грабежи, уничтожение частной собственности и прочие виды мести, — сказал Ройял-Блю. — Ваш мир содрогнется от ужаса! Сильные мужчины станут падать в обморок, женщины и дети спрячутся за крепко запертыми дверями, даже дикие звери разбегутся кто куда, уступая нам дорогу!

— Ну, еще бы! — засмеялся Артур. — Они до смерти испугаются каких-то крошечных фей, которые не могут даже собственные ноги от пола отлепить!

— Зря ты нас так недооцениваешь! — грозно нахмурился Колокольчик и воскликнул своим пронзительным фальцетом: — Мы парни упорные! И способны терроризировать целую планету! — Он поморщился. — Точнее, были бы способны. Нам бы только освободиться!

— Значит, вы семеро представляете собой некий авангард?

— Какой еще авангард? Мы представляем собой основные силы вторжения!

— Силы вторжения? Численностью в семь фей драже? — Артур уже не скрывал издевки.

— Неужели ты никогда не видел «Великолепную семерку»? — презрительно спросил его Ройял-Блю. — Юл Бриннер, например, считал, что семерых, если это отличные стрелки, более чем достаточно для паршивой мексиканской деревушки.

— И Тосиро Мифуне понадобилось всего семеро в «Семи самураях», — поддержал его Колокольчик.

— Семь — вообще число мистическое; оно обладает огромной магической силой, — заметил Порфиронос.

— Да и все равно звать на помощь больше некого, — тихо прибавил Серебряный Шип.

— А никому из вас не приходило в голову, что вы отнюдь не самураи и не меткие стрелки, вроде Юла Бриннера? — спросил Артур. — Вы, на минуточку, всего лишь жалкие недоростки, толстопузые и совершенно беспомощные!

— Эй, детка, — процедил Клякса сквозь зубы, — потише! Мы, может, и небольшие, зато жилистые.

— И кровожадные! — прохрипел Индиго. — Глотку перережем, кишки выпустим — и по домам!

— До дому еще надо суметь добраться, — тихо заметил Серебряный Шип, ни к кому не обращаясь.

— Мы пытались вторгнуться на вашу планету по-людски, и куда нас это завело? — раздраженно сказал Колокольчик. — На обратном пути мы выберем вторую звезду справа.

— Ну, это

еще бабушка надвое сказала, — засомневался Порфиронос.

— Да-а? — снова взвился Колокольчик. — А ты что предлагаешь?

— Просто нужно закрыть глаза, щелкнуть каблуками три раза и сказать: «Нет места лучше, чем дом родной!», — спокойно ответил Порфиронос. — Это любой дурак знает.

— Ты кого это дураком назвал? — возмутился Колокольчик.

— Видите ли… я… хм-м… право не хотел бы встревать в ваш спор, — сказал Артур, — но мне кажется, вы оба стали жертвами ложной доктрины.

— О’кей, «мудрый старец»! — пискнул Колокольчик. — И что же ты нам посоветуешь?

— Но у меня нет даже самого туманного представления о том, откуда вы явились, — пожал плечами Артур.

— Из страны Драже, откуда же еще! Нет, все-таки ты непроходимый тупица!

— Ну хорошо, порой я действительно бываю туповат, — миролюбиво согласился Артур, — но все же не настолько, чтобы прилипнуть к полу в подвале чужого дома! Да еще и в совершенно чужом мире! Да еще и не имея ни малейшего представления о том, как вернуться домой!

— Ну и что? — проворчал Колокольчик, понимая, что его посадили в лужу. — Значит, в пути возникло небольшое затруднение, только и всего. И нечего делать из этого проблему государственного значения!

— Ты прав. Только предупреди, когда у вас возникнет действительно серьезная проблема, — сказал Артур. — Эх вы, лицемеры!

— А ну перестань над нами насмехаться, гринго проклятый! — оскалился Индиго. — Не то мы и тебя в свой список внесем!

— Это что же, список ваших потенциальных жертв?

— Вот именно, hombre.

— Нельзя ли полюбопытствовать, велик ли ваш список?

— Ну, — сказал Ройял-Блю, — по самым грубым прикидкам — по наметкам, если можно так выразиться, — он достигает трех человек.

— И кто же эти несчастные? — с интересом спросил Артур.

— Номер один в нашем списке — это Уолт Дисней, — твердо заявил Ройял-Блю.

— А двое других?

— Этот проклятый хореограф… как там его? Ах да, Баланчин! И еще русский композитор Чайковский.

— Господи, и что же они вам сделали-то? — удивился Артур.

— Они выставили нас на всеобщее посмешище! — воскликнул Колокольчик. — Дисней в своей «Фантазии» изобразил фей хотя и довольно сообразительными, но обожающими обниматься и целоваться, а Баланчин, поставив «Щелкунчик», заставил нас танцевать на пуантах. Интересно, как нам после такого воспитывать собственных детей? Как требовать от них дисциплины и послушания? Даже наши жены хихикали при виде нас, тогда как должны были бы почтительно склоняться и замирать! А наши враги не обращали на нас ни малейшего внимания, даже когда мы осаждали их города! — Колокольчик прямо-таки задыхался от ярости. — Мы же предупреждали этого русского: будет худо, если он не переделает свой «вальс феи Драже» на «марш»! Но теперь он у нас за все заплатит!