Дорога мертвеца. Руками гнева

Лансдейл Джо Р.

Я совсем не против двоеточий. Бывает, сам их использую. Но в тот раз с ними переборщили. Где смог, я их убрал, но время поджимало, поэтому значительное число осталось, вместе с парой «пробормотал». Редактора я не виню. Только себя. Плохо старался.

Никто не сможет прорычать или пробурчать фразу – попробуйте сами. Можно буркнуть или рыкнуть, даже, если на то пошло, пробормотать, но в целом так не годится. Это отвлекает от чтения. Не выношу, когда готовишь себя к тому, чтобы увидеть новую замену слову «сказал».

Он заметил.

Он ответил.

Он

пробормотал.

Он рявкнул.

Он пробурчал.

Он приказал.

Он пропердел. (Шутка.)

И дальше в том же духе.

Еще хуже, когда простое и ясное «сказал» подменяют ярлыками вроде:

Он ответил с воодушевлением.

Он заявил со всей прямотой.

Он громко выдохнул.

Он негодующе проревел.

Р-р-р-р!

Да, я знаю. Такие приемы используют многие писатели, но не давите на мою любимую мозоль. Время от времени я могу смириться, но все равно ловлю себя на том, как промурлыкать, прокурлыкать, прореветь или извергнуть (последнее, правда, жесть) какую-то фразу. Получается черт-те что.

Когда автор пишет: «Она отозвалась с воодушевлением», – это литературный хлам. О воодушевлении героини должен говорить характер персонажей и сама сцена, а не ярлык в конце предложения. Потрудитесь соответствовать.

Ладно. Я поправил. Но если даже что-то упустил, проявите благосклонность. Я очень старался, чтобы книга сохранила первозданный вид: правки здесь минимальны, без переписывания заново.

Как бы там ни было, читается гладко и увлекательно, чем я горжусь.

Тираж был маленький, однако внимание привлек, и за прошедшие годы ко мне неоднократно обращались с предложением об экранизации. В итоге один французский продюсер приобрел его за хорошие деньги, но… фильм так и не сняли. Так что права на сценарий по-прежнему у меня.

Весьма прискорбно. Фильм был бы замечательный.

Ну, хоть книга удалась.

С течением времени меня не раз пытались раззадорить еще на одну книгу о Преподобном, но в ту пору достойный замысел не родился.

Лишь недавно появились мысли написать короткие рассказы о новых похождениях Преподобного – после событий, описанных в романе. Там он предстает более мрачным, циничным и расчетливым, чем прежде. Впрочем, в последнем рассказе под названием «Темные недра», который публикуется впервые, проявится и более светлая сторона.

Теперь вы держите в руках полный комплект историй о Проповеднике с револьвером, его странствиях на Западе и борьбе со злом. Возможно, появятся и другие – мне хотелось бы свести его еще с одним моим персонажем, Богом Лезвий, но пока судить об этом рано.

И последнее. Пока сочинял пару последних историй, я забыл имя Преподобного и взял его из наскоро написанного вестерна «Ночные летуны Техаса». Сам не заметил, если бы не один рецензент. То имя, Рейнс, почему-то засело у меня в голове, и я использовал его вместо настоящего имени Преподобного Мерсера. Не знаю, отчего так вышло. «Смерть на Западе» во всех отношениях лучше, чем «Ночные летуны Техаса», и все же то имя прицепилось, и

я неосознанно поменял их местами. Это примечание для тех, кто прочитал все рассказы, кроме последнего, и задался вопросом, были ли Рейнс и Мерсер одним персонажем, ведь их сходство налицо.

Ответ – да.

Путаница вышла только с именами, и теперь, чтобы оправдать невинных или виновных, я снова поменял их местами. Так, как было задумано.

Надеюсь, чтение доставит вам столько же удовольствия, сколько я получил, занимаясь сочинительством. Эти истории – возврат к «бульварщине» и написаны для развлечения. Это не Книга Великих мыслей, а собрание старомодных, стремительных, захватывающих и брутальных сказаний.

Коль скоро вы читаете, – надеюсь, это именно то, что вы искали.

И, кто знает, возможно, приключения Преподобного продолжатся.

Мне хотелось бы верить.

Но – хватит!

Наслаждайтесь – и, как говаривали Рой Роджерс и Дэйл Иванс: «В добрый путь!»

Джо Р. Лансдейл (собственноручно)

Смерть на Западе

Пролог

I

Ночь. Узкая лесная дорога сворачивает влево, за частокол темных сосен. Проплывающие облака временами закрывают свет луны. Голос издалека доносится все яснее.

– Вы, проклятые, трусливые, длинноухие, бестолковые подобия мулов. Живей, упрямая скотина.

Из-за поворота выкатил громыхающий дилижанс, с фонарями, напоминавшими громадных светлячков, раскачивающимися по бокам кучерского сиденья. Ход дилижанса понемногу замедлился – и вот, под аккомпанемент проклятий, он замер посреди дороги, в окружении восточно-техасских сосен.

Кучер, Билл Нолан, обернулся единственным уцелевшим глазом к своему стрелку, Джейку Уилсону. Вторую глазницу, пробитую индейской стрелой, Нолану закрывала повязка.

– Ну, ради Христа, скорее, – сказал Нолан. – Мы опаздываем.

– Так не я заставил колесо слететь.

– На место ставить ты тоже не спешил. Давай уже, слезай и помочись.

Джейк спрыгнул с козел и направился в лес.

– Эй, куда поперся? – крикнул Нолан.

– С нами леди.

– Так тебе не в дилижансе ссать, чертов болван.

Джейк скрылся в чаще.

Из окна на правой стороне дилижанса высунулся щеголевато одетый юноша.

– Эй, мистер, – сказал юноша. – Следите за выражениями. С нами леди.

Нолан обернулся и наклонился, оглядывая юношу. – Это я уже слышал, – сказал Нолан. – Так вот, мистер Игрок Пустозвон. Та леди рядом с тобой, Лулу Макгилл, всю задницу тебе начисто вылижет за четыре монетки.

Игрок разинул было рот, но, прежде чем сообразил, что ответить, женская рука втащила его в дилижанс, и в окне появилась хорошенькая рыжеволосая головка Лулу.

– Черт тебя возьми, Билл Нолан, – сказала Лулу. – Ты прекрасно знаешь, что такого я никогда не делала, ни за какие четыре монетки. И сейчас я леди.