Дорога мертвецов
Шрифт:
– В смысле?
– Ты что с луны свалился?
– Нет, конечно.
– А о хабаре слышал?
– Слышал.
– Ну тогда в том смысле, что судьбу, где надо выправляет, – пояснил Бараско.
– Врешь?! – Федор Березин так возбудился, что перестал дрожать, а выбитые зубы у него перестали болеть.
– Поверь мне, друг, он у него есть. Но показывать бессмысленно, потому что опасно. Пусть меня Зона сожрет, если вру!
– Что за военная тайна! – воскликнул Березин. – Мы в одной компании,
Бараско вопросительно посмотрел на Костю.
– Ладно, – сказал Костя, – покажу, только не хватай, а гляди издалека.
– А то что?
– А то будет 'бо-бо'.
Костя не без гордости достал 'анцитаур'. Он относился к нему, как к личной собаке, которая предана до гроба.
На этот раз 'анцитаур' был серым и только с одного бока, обращенного к Косте, стал краснеть то ли от любви, то ли от обиды.
– Херня! – презрительно оценил Березин. – Камень как камень. Таких на дороге, знаешь, сколько валяется?
– Знаю, – согласился Бараско. – Но именно такого камня ты не найдешь.
– Да что ж в нем такого особенного?! – воскликнул Березин и, изловчившись, схватил 'анцитаур'.
После этого он сутки валялся без сознания и дергался во всех членах. А очнулся только оттого, что его поливали холодной водой из залива. Вода попала в нос, и он чихнул.
– Ну слава богу! – воскликнул Бараско. – Я уже думал, что ты помер.
– Уйди… – попросил Березин, отчаянно чихая. – Уйди! Русские офицеры просто так не помирают.
С этими словами он побежал в ближайшие кусты, спуская по пути штаны, потому что кишечник тоже проснулся и потребовал освобождения.
– Фу-у-у… – с облегчением произнес Березин, выбираясь из кустов и застегиваясь. – А что со мной случилось-то?
– Не надо лапать, чего не велено! – ответил Костя. – Я же тебя предупреждал.
– Подумаешь! – расхрабрился Березин. – Я и не такое видел!
Хотел он рассказать этим простофилям о духе 'камбуне' Гайсине, и о том, что они вдвоем вытворяли, но вовремя прикусил язык. Не надо казаться самым умным, подумал Березин, не надо, себе дороже.
– А такое видел? – спросил Бараско, указывая куда-то рукой.
– Такое? – Березин вооружился биноклем. – Так это… это… Это НВО! – вскричал он уверенно.
НВО торчал над сопкой и напоминал аиста, задравшего в небо клюв во время гона.
– А что это значит? – спросил Костя.
– Где-то здесь должен быть развернут ЗРДН , или я ничего не понимаю в этой жизни.
– Скорее всего, второе, – ехидно заметил Бараско. – По мне, так это сухое дерево, а не антенна.
– Откуда в тундре деревья? – удивился даже Костя.
Но Березин уже скользил меж валунами и скалами, как ящерица. Им не оставалось ничего другого, как поспешить следом.
Была ночь, но полярное солнце не закатывалось
Комплекс С-400 стоял в долине за скалами. Без прикрытия, в гордом одиночестве, явно брошенный на произвол судьбы.
– Стоп! – скомандовал Березин. – Если мы попремся прямо, точно угодим на сигналки или на минные поля.
– В скалах они хорошо заметны, – сказал Бараско, разглядывая комплекс.
Четыре пусковых установки стояли на острове в центре озера. Их контейнеры с ракетами были нацелены в небо. Крышки были закрыты. Единственная дорога вела от острова и упиралась в гору. Лишь редкая полярная ива маскировала позиции.
Шестигранная ФАР находилась на левом фланге позиций, расположенных подковой. КП , замаскированный сетью, прятался в низине с другого края, ближе к дороге. Четыре балка стояли поодаль.
– Я же на таких служил, – обрадовался Березин. – Здесь должен быть взвод охраны, а подступы должны простреливаться из пулеметов.
– Ага, – согласился Костя. – Вижу ДОТ у воды.
– Я тоже, – сказал Бараско, – только там ничего нет. А шины у половины машин спущены. Похоже, это брошенные позиции.
Поперек дороги лежал ничком труп. Справа от него валялся автомат. Почему автомат-то не забрали? – удивился Костя, с опаской пробираясь мимо и тут же сообразил, что человек лежит давно: автомат был присыпан пылью, а лица у человека не было – сгнило.
Они спустились к озеру, страхуя друг друга, и чем ближе к нему подходили, тем меньше прятались за валунами. И все-таки не углядели часового в ДОТе.
Березин вскинул автомат в последний момент, но стрелять не стал, хотя, будучи в обличии 'камбуна' Гайсина, убивал солдат пачками. Часовой стоял у входа в ДОТ, прислонившись к скату окопа. Казалось, он то ли курит, то ли задумался.
– Эй… – окликнул Березин.
Часовой встрепенулся и посмотрел на Березина, но оружия с плеча не снял. Вместо лица у него была черная маска. Точнее, не маска, а пустота. Но он четко смотрел туда, где стоял Березин, и вдруг сказал:
– Товарищ Чепухалин… не стреляйте…
У Березина отвисла челюсть, на кончике носа от страха повисла капля пота, а шея и лицо стали вмиг мокрыми, хотя ветер дул по-прежнему сильно и даже нес редкие снежинки.
– Откуда ты меня знаешь, боец? – спросил он.
– Как же, мы служили в одном дивизионе. Только я в роте охраны, а вы в технической службе.
– Точно… – растерянно ответил Березин и подумал: да он же читает мои мысли!
– Я вам помогал вещи разгружать, когда контейнер пришел, а вы меня обидели – купили конфет и яблок, а обещали водки. Из-за этого меня взводный прописал два раза подряд. А это не по понятиям.