Дорога мёртвых
Шрифт:
— А если ты откажешься? — в отчаянии воскликнул эльф.
— А если не откажусь? — робко улыбнулась она.
Он покачал головой:
— Я опасаюсь, что старшие маги станут отговаривать тебя, и они будут правы. Сейчас тебе нужно думать в первую очередь об учёбе, а не о создании семьи. И я не собираюсь этому препятствовать. Запирать тебя в кухне возле кастрюль и котелков или требовать рождения наследников. О детях мы можем подумать потом, когда ты закончишь обучение. Но всё же нам предстоит разлука, и я бы хотел знать, что мы вместе, даже когда придётся разлучиться на какое-то время, — выпалив всё
Она продолжала смотреть на него и задумчиво улыбаться:
— Если ты боишься, что за время разлуки я найду кого-нибудь другого, то напрасно, — тихо произнесла она. — Отправляясь в Академию, я вообще не собиралась устраивать здесь сердечные дела. Родители хотели выдать меня замуж, а потому мне пришлось бежать из родного дома как можно скорее, и уж вовсе не затем, чтобы искать жениха в далёких краях.
— Знаю, — кивнул эльф, не отрываясь от её глаз. — Я и сам надеялся укрыться от всяческих чувств в лабораториях Академии, и какое-то время мне это даже удавалось. Несмотря на то, что среди студенток есть весьма настырные особы.
Лиза сделала небольшой глоточек вина и осторожно попросила:
— Расскажи мне о той девушке, Велиор. На которой ты собирался жениться в прошлый раз.
— Зачем? — он нахмурился и принялся ковыряться вилкой в тарелке. — Разве ты недостаточно услышала тогда?
— Я подслушала разговор случайно, а теперь хочу узнать об этой истории от тебя самого, — она протянула руку и коснулась его запястья.
— Так я и знал, что этот вечер будет подпорчен. Так всегда бывает, когда долго мечтаешь и загадываешь о чём-нибудь, — угрюмо отозвался он.
— Подпорчен? — изумилась Лиза. — Это замечательный вечер! Но если ты собираешься делать мне предложение, то уж будь добр рассказать обо всех скелетах, запертых в твоём шкафу.
— Некромант боится скелетов? — хмыкнул Велиор, поднимая голову.
— Я не боюсь, но хочу справедливости. Ты знаешь всё о моём прошлом, а я о твоём — недостаточно.
— Что ж, ладно, — грустно усмехнулся он и приступил к рассказу.
Девушка сосредоточенно замерла.
— На посвящении в Гильдии призывателей меня предупреждали о том, что прогулки по междумирью и общение с тенями требуют достойной оплаты. Но я не был готов к тому, что когда-нибудь тёмная магия отберёт у меня сразу двоих близких. Мой отец всегда был для меня примером. Он могущественный маг, и я не думал, что после смерти матери кто-то сможет пробиться к его сердцу. Ты ведь знаешь, что мы принадлежим к древнему и знатному роду, а потому всегда есть желающие оказаться поближе… Тем более теперь, когда отец служит алхимиком в королевском дворце в Фэите.
— Её звали Донния? — еле слышно вклинилась Лиза, не выпуская его руки.
— Да, мы были знакомы почти с детства, много времени провели в замке Хранителей, — дыхание эльфа постепенно выравнивалось, и говорить ему становилось легче. — Она стала жрицей в храме Ньир, её семья тоже со временем перебралась в столицу и поселилась неподалёку от дворца. Долгое время мы были только друзьями. У жриц всегда в достатке поклонников, а у меня после окончания Академии хватало поручений Гильдии. Я проводил в сумраке куда больше времени, чем в мире живых, а потому
Девушка слушала внимательно и настороженно, в её взгляде не было ни излишнего любопытства, ни осуждения, лишь выражение переживания и участия.
— И вы вместе навещали твоего отца? — шёпотом предположила она.
— Да, — вздохнул Велиор. — Он довольно-таки мрачный тип и терпеть не может принимать гостей, но нам всегда был рад. Ради нас даже сдерживал свой скверный характер, пытался улыбаться и быть приветливым. Откуда же я знал, что дело было в ней, в Доннии? Как я мог заранее догадаться, что он задумал отобрать её у меня?
— Ты думаешь, он сделал это при помощи магии? — уточнила Лиза.
— Я знаю это! — с болью в голосе сказал эльф. — Вот только так и не выяснил, как именно ему это удалось. Приворотное зелье, или чары, или его любимые тени что-то нашептали в ухо Доннии, пока она спала. Как бы там ни было, я потерял её и возненавидел отца. Решил навсегда перебраться в Академию к Тэрону, потому что он оставался единственным существом, которому можно было доверять. А потом появилась ты.
Девушка улыбнулась:
— Ты всё ещё любишь её, Велиор?
— Нет, — глядя ей в глаза, ответил эльф. — Но предательство отца всё ещё отравляет меня, как долгоиграющий яд. И я пока не нашёл способа вывести эту дрянь из сердца.
— Знаешь, я ведь тоже думала, что родители предали меня, — сказала Лиза, поправляя оплывшую свечу и совсем забыв об ужине. — Когда хотели нацепить на меня миралитовые браслеты и выдать замуж. Когда выяснилось, что они всю жизнь скрывали моё происхождение. Но сейчас я понимаю, что они никогда не задумывались о том, что это может причинить мне боль. Они просто делали то, что считали правильным.
— Келлард, мой отец, считал правильным уничтожать инквизиторов из Ордена. Он создал несколько порталов на эту сторону гор и время от времени охотился за ищейками, устраивал им засады и ловушки. Это развлекало его. Он находил в этом некий смысл жизни. В Железной крепости, где его пытали, он видел, как над эльфами проводили жуткие эксперименты, — Велиор говорил тихо, так, чтобы слышала только его собеседница. — Несколько раз ему удавалось поймать кого-нибудь из искателей и утолить свою жажду мести. Я видел, что оставалось от этих людей. И видел, что душа моего отца давно поселилась во тьме. Донния никогда не выбрала бы его по доброй воле. Она светлый маг, прорицательница и лекарка, её магия чиста, как лесной родник, и в данном случае мне нравится глупая терминология людей в отношении «тёмных» и «светлых».
— Когда-нибудь, — сказала Лиза, немного помолчав, — я бы хотела познакомиться с ними. Не потому что не верю тебе, а потому что вижу, что ты не до конца разобрался во всей этой истории. Я бы хотела помочь тебе, если позволишь. Тэрон говорит, что Гильдия призывателей до сих пор жива только благодаря взаимной поддержке.
— А ещё Тэрон говорит, что ты желторотый птенчик, которому неведом страх! — ответил Велиор, не в силах долго хмуриться, глядя на её лицо.
— Мне действительно не бывает страшно, когда я знаю, что вы рядом, — заявила Лиза.