Дорога на малолетку

Дёмочка Виталий

— Да никто там не будет прикалываться. Че ты вот нагоняешь на себя? Все нормально будет, — настаивала Оля и подошла к открытому окну. — Они ж не над тобой смеются, с чего ты вот…

— А над кем?! — перебила ее Катя. — Впереди больше никто не шел даже, кого бы можно было толстой назвать!

— Да они друг на другом просто смеялись вчера, — пыталась слабо оправдаться Оля, хотя прекрасно понимала, что это не так.

— Ага, как раз! — фыркнула Катя и отвернулась. — Не пойду я. В УВВАКУ пойду…

— Тихо-тихо, — на этот раз ее перебила Оля и стала прислушиваться к голосам за листвой внизу, со стороны курилки.

Катя встала с кровати и с любопытным лицом подошла тоже к окну.

— Че там? — спросила Она, выглядывая

вниз.

— Тихо, я Димы голос слышала, кажется, — потихоньку произнесла Оля. — Давай помолчим, послушаем. Может, точно он.

Они молча уставились на заросли, которые скрывали курилку, и пытались расслышать раздающиеся оттуда мужские голоса. Осенью еще совсем не пахло, и листва еще и не думала даже редеть. Поэтому разглядеть там что-то или кого-то было невозможно. Лишь изредка в малюсенькие просветы между листвой мелькала чья-то фигура. Но увидеть, кто это, было нельзя. А разговаривали большинство из них слишком тихо, для того чтобы можно было узнать по голосу. Лишь Леша Быков, известный всей округе, разглагольствовал там так громко, что его слышали, наверное, и на той стороне общежития.

— Ну это Леша же этот, — сразу определив его, сказала Катя.

— Да тише ты. Че ты орешь-то, — оборвала ее Оля, стараясь говорить тише. — Это понятно, что Леша. Там с ним, слушай, еще кто. Я точно слышала голос, похожий на Диму.

— А разве Леша знает Диму? — удивилась Катя. — Че-то я их никогда вместе не видела.

— Ну х…й его знает. Может, и знает, — чуть не шепотом ответила Оля и опять стала слушать.

— Да они вообще разные, они даже не смогут быть вместе, — возразила Катя.

Оля резко вскинула палец вверх, напрягшись и прислушиваясь вниз. Потом повернулась к подруге и нервно произнесла.

— Бл…дь, говорю же, тихо. Вот щас опять его голос был. Ты можешь помолчать пять минут?

Катя подняла руки в знак примирения и тоже высунула голову в окно. Они стали молча слушать голоса внизу. В какой-то момент действительно казалось, что там говорит что-то именно Дима. И девушки синхронно поднимали палец вверх, означая внимание. Но тут же следом раздавался громкий голос Леши, заглушающий всех, и они опускали руки. Но тут Леша вдруг затих, и они отчетливо услышали голос Жеки, который и рассмеялся сначала так, что одного его смеха было бы достаточно, чтобы узнать его. А потом еще и заговорил громко.

— Же-е-еня, — одновременно протянули девушки разочарованным голосом, синхронно отпрянув от окна.

— Бл…дь, ну уж с Женей-то Димы точно не может быть, с придурком с этим, — уверенно констатировала Катя.

— Ну да, — задумчиво согласилась Оля, но потом опять повернулась в окно и спросила: — Бл…дь, ну не может же быть, чтобы нам обеим тут показался его голос. Ты же сама слышала.

Катя немного походила по комнате, потом предложила:

— Да пойдем сходим да посмотрим, кто там. Че нам его бояться? Пройдем просто мимо, да увидим, кто там таким голосом похожим говорит.

— Точно, согласилась Оля, отходя от окна. — Пошли.

* * *

Димон сидел с Жекой на стульях, и они разговаривали, как старые собутыльники. Все было, как и полагается в таких случаях: кто кого уважает и все остальное. Виталию, смотревшему на эту картину, показалось даже, что Жека вот-вот обнимет Димона за плечо, как старого друга, и они продолжат разговор уже в обнимку. Но Жека пока сидел просто рядом. Правда, повернулся он к Димону почти всем телом, что было очень неудобно сделать на скрепленных между собой неподвижных стульях.

Водку всю они уже выпили, и на парте оставалась только газета с нарезанным на ней луком и несколькими кусочками хлеба. Две бутылки на четверых достаточно опьянили их для того, чтобы разговориться. Хотя Виталий замечал, что Димон, на правах хозяина банкета разливавший водку, себе наливал поменьше. Но ему, непьющему, и того хватило, чтобы забыть

о том избиении и разговаривать сейчас с Жекой, как со старым другом. Виталий был доволен тем, что голос Димона не задрожал и не выдал волнения, присутствовавшего до застолья. Теперь, когда их удалось помирить, ему уже не терпелось отправиться на кильдым, к старым блатным уголовникам и новым друзьям, с которыми он уже чувствовал себя как рыба в воде. Тем более что даже старшие пацаны там уже начинали прислушиваться к его мнению, значит, уже полностью признали его своим. Но хоть он и был уже разгорячен алкоголем, он не забыл о тех своих предположениях относительно Юли. И ему хотелось выяснить, что же здесь произошло. Поэтому он оставался на месте и, делая вид, что внимательно слушает удивительные рассказы Леши Быкова, сам прислушивался к тому, о чем говорили Жека с Димоном. Специально для этого он даже встал с парты и стоял с Лешей ближе к стульям. Елах к тому времени уже ушел, предварительно съев всю колбасу. Наверное, обкуренному, ему было скучно с пьяными, а может, и просто захотел еще поесть и ушел домой. Но это было и к лучшему. Делать вид, что разговаривает с ними обоими Виталий вряд ли бы смог. А так он хорошо слышал все, о чем говорили Жека с Димоном, изредка кивая Леше, якобы он все понимает, и улыбаясь, когда он явно рассказывал что-то смешное. Димон же не обращал на Виталия с Лешей никакого внимания, а внимательно слушал своего собеседника.

— Вот тебе сколько щас лет? — спросил его Жека.

— Пятнадцать, — ответил Димон, но тут же поправился. Но скоро шестнадцать уже.

— А-а, вот видишь. Ты еще не знаешь просто, — пьяным голосом, но тоном учителя говорил Жека. — Щас вот поживешь еще пару лет, посмотришь, какие они все бляди, эти телки. Сами, сука, нае…утся где-то на стороне, а потом приходят, и честно так в глаза тебе смотрят, и говорят «милый, любимый». Кобылы е…аные. Вот возьми тут любую, — Жека показал рукой на общагу и провел рукой так, чтобы было понятно, что возьми любую со всей общаги. — С любой начинаешь базарить, они все говорят, что целки, на х…й. А потом начинаешь с ней крутить, и когда дело до е…ли доходит, а там раз — и не целка уже ни х…я, оказывается. Начинаешь ее спрашивать, че за ху…ня такая, так она говорит, сука, — тут Жека сделал сморщенное лицо и попытался скопировать писклявый голос девушки. — Ну у меня один раз только было, и все.

На этом моменте улыбнулся не только Димон, но даже и Виталий, хотя Леша в этот момент рассказывал ему что-то как раз серьезное.

— Хули ты лыбишься? — не понял Леша, говоря про свою историю. — Думаешь, это пи…деж все? Я тебе точно говорю, я сам видел, на х..й. Его менты вяжут, он нож достает и давай махать им.

— Да не, я представил просто, как это все было, — попытался оправдаться Виталий.

— Ну ни х…я не смешно, знаешь. Они его е…башили там, будь здоров, — покачав головой, укоризненно произнес Леша и продолжил свой рассказ.

Виталий же слушал дальше разговор Жеки. Было такое ощущение, что не зря он говорит Димону о том, какие твари все девушки и все такое. Что-то должно было стать продолжением этого разговора. Возможно, по пьянке у него развяжется язык, и он расскажет Димону, что здесь произошло. Но Виталий был уверен, что если секс действительно был, то Юля не могла ему отдаться по взаимной симпатии, как все эти девушки с общежития, о которых сейчас рассказывал Жека.

— Да я тебе говорю, у меня даже две были отсюда, в прошлом году, — продолжал Жека. — Так они обе говорили, что их мужик изнасиловал, когда выяснилось, что они не целки ни х…я. Как сговорились, суки. И они не знают еще друг дружку ни х…я, точно не сговаривались. Одна не первом курсе, другая на третьем была уже. Одна в этом крыле жила, другая в том. Ну я спрашивал, не знают друг дружку точно ни х…я. Это у них как в крови, сука, у бл…дей у этих, нае…тся где-то, и пи…дят потом прямо тебе в глаза. И пи…дят, суки, одно и то же, как заученное.