Дорога на Уэлен
Шрифт:
Согласно же постановлению, переход на новые паспорта должен был осуществиться с 1 января 1976 года, по 31 декабря 1981 года, и всегда можно было сослаться на то, что я паспорт еще не получал. Тем более, что никаких отметок в свидетельстве о рождении о получении паспорта, или в открепительном талоне из приюта, взятом для прописки в общежитие ПТУ, у меня не имелось.
Долго отдыхать мне не дали, послышался шум, и я, чтобы не привлекать к себе внимания, тем что я собираюсь ночевать на скамейке, поднялся с нее и вышел к берегу реки. Как оказалось, это был какой-то рыбак, собирающийся в ночное. Выведя на воду свою «Казанку», он колдовал с подвесным мотором, при этом нещадно матерясь, и проклиная его всеми словами, которые только знал. В какой-то момент, ничего от мотора не добившись,
— О! Санек, тоже решил порыбачить?
— Да, вот. — Несколько неопределенно ответил я, поняв, что в темноте меня с кем-то спутали.
— Ладно, не расстраивайся, сейчас запущу этот чертов «Вихрь» чтоб ему пусто было и подброшу тебя на островок, а утром, уж сам как-нибудь, я в низовье пойду. — Здесь похоже имелся неплохой островок для рыбалки, и мужчина, спутавший меня, решил помочь до него добраться.
С этими словами он сделал еще пару затяжек, намотал веревочку на вал двигателя и резко дернул ее. Мотор пару раз крякнул и заработал, временами подкашливая. Мужичок немного погазовал, затем едва отпустил рукоятку, как мотор вновь начал задыхаться. Вновь выругавшись, он произнес.
— Санек, сядь у руля и погазуй, только не сильно, пока мотор прогреется, а я пока снасти из эллинга принесу. Не хочется потом время терять.
Я тут же перебрался через борт лодки и устроившись у румпеля, начал потихоньку газовать, дожидаясь пока мотор наконец прогреется и начнет работать без перебоев. «Вихрь» — это еще тот геморрой, ему в будущем даже памятник поставят с надписью: «Лодочный мотор „Вихрь“. С любовью и ненавистью». С другой стороны, ничего лучше в союзе все равно было не найти, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. На пристани, где я сейчас находился было темно, единственный фонарь, был на столбе возле въезда у будки сторожа, поэтому здесь можно было различить кого-то скорее по силуэту, или бликам на поверхности воды, от лунной дорожки. Может быть именно поэтому, меня и приняли за какого-то Санька. Впрочем, мне это было только на руку. Мужчина дошел до эллинга, вынул из него кучу удилищ и забитый чем-то рюкзак сгрузив все это в лодку и направился назад, сказав.
— Сейчас замок повешу и можно будет выходить. — Добавил он.
Мне этих слов оказалось достаточно. Остров мне был не интересен, а вот отправиться куда-то южнее было заманчиво. Я таким образом выбирался из Красноярска, и даже если меня будут искать надежно сбивал следы. Стоило мужику оказаться от лодки шагах в десяти, я различил его силуэт возле побеленной стены его лодочного сарайчика, как я переключил реверс мотора на ход, и дал газу, быстро отплывая от берега.
— Ты куда? — Тут же вскричал мужчина, на ходу разворачиваясь и подлетая к пирсу. — А, ну стой скотина! Убью бл***! А ну назад! Писец тебе, ублюдок!
Вслед за мной неслись многочисленные эпитеты, собрав которые вместе, меня не приняли бы даже в тюрьму. Но я его уже не слушал, поддав газу, довольно быстро встал на редан и направил лодку против течения, в сторону железнодорожного моста. Пошарив по румпелю нашел тумблер и повернув его включил переднюю фару, и ходовые огни. Кто знает, как здесь поставлена береговая служба, заметят катер без огней и все, пиши пропало, на Иртыше, где я провел свою юность в прошлой жизни, было именно так. Там штрафом бы не отделался, еще и катер бы отобрали и самого бы суток на пятнадцать. А здесь так и вообще, побег, угон катера, мало бы не показалось. Зато сейчас все нормально, моторка идет под огнями, мало ли хозяин порыбачить решил, ничего особенного. Тем более начало лета, запрет на ловлю рыбы, наверняка уже сняли.
Я
Я даже в какой-то момент слегка убавил газ, боясь во что-нибудь врезаться, все-таки по руслу постоянно встречались какие-то острова. Заметив идущее впереди судно постарался пристроиться к нему в кильватер, хотя и держался примерно сотне метров от него. Зато учитывая его осадку, наверняка не сяду куда ни будь на мель, подумал я. Примерно через полчаса плавания, у меня над головой промелькнули три моста кряду, а строения расположенные по берегам реки сменились лесом, поэтому начал задумываться о том, чтобы пристать к какому-нибудь островку, чтобы, во-первых, осмотреться, во-вторых передохнуть и, в-третьих, посмотреть, что же мне досталось и как далеко я смогу уплыть.
К тому же учитывая, что меня спутали с каким-то Саньком, вряд ли мужик, побежит сразу писать заявление в милицию. Наверняка сделает совсем иное. Вначале, если разумеется знает адрес Санька, дойдет до дома, где живет этот самый Санек, и попытается устроить скандал именно там. Если же не знает, наверняка отложит это дело до утра, и все равно вначале попытается решить все это без привлечения ментов. Не принято сейчас вмешивать власть в местные разборки. Это уже потом, когда выясниться, что тот самый Санек, ни в чем не виноват, и спокойно дрых у себя на кровати, пока кто-то под его видом угонял лодку, тогда будет написано заявление. А уж, как долго раскачиваются менты, известно всем. Поэтому как минимум сутки у меня есть. Единственное, что может пойти не так, так это если «Казанку» на которой я сейчас плыву, увидит кто-то знакомый того мужика. Впрочем, я ни с кем не собираюсь общаться, поэтому подобное почти исключено. Просто дам по газам, если замечу, что кто-то приближается и все.
Еще спустя примерно десять минут показался какой-то очередной островок, хотел было причалить к нему, но заметил, какие-то строения на берегу, и потому отказался от этого намерения поплыв дальше. Впрочем, следом за островком, увидел длинную песчаную косу, явно искусственного происхождения, явно показывающую фарватер реки. Сбросив газ до минимума осторожно подошел вплотную к косе, и даже слегка, примерно на метр заскочил на нее носом своей лодки. После чего заглушив мотор, вынес на песчаную косу металлический кол на веревке, служивший чем-то вроде прибрежного якоря, вбил его в песок, а сам вернувшись на лодку, решил посмотреть, что же мне досталось в награду.
Глава 3
3
В лодке обнаружилась большая канистра с бензином, гарантирующая мне долгое плавание, и вдобавок к ней рюкзак до отказа забитый продуктами, как минимум на неделю, а то и больше. В рюкзаке, помимо пяти бутылок водки, сразу же бросившихся в глаза, имелся небольшой термос со слегка остывшим кофейным напитком, тем не менее оказавшимся, как нельзя кстати. Здесь же лежали четыре буханки свежего хлеба, столько же банок рыбных консервов, две банки свиной тушенки, целый круг копченой колбасы, три килограммовых пакета с рисом, пшеном, макаронами, полукилограммовая пачка сахара-рафинада и стограммовая пачка чая, с надписью говорящей о его индийском происхождении. Пачка молотого кофе с цикорием, и даже бутылка подсолнечного масла. Здесь же находились около двадцати пачек сигарет «Прима» в отдельном полиэтиленовом пакете, и примерно столько же спичечных коробков.