Дорога на Землю

Лернер Марик

Все остальное, что не было оружием и едой, вроде мебели и одежды, собрали в кучи и демонстративно подожгли. Пусть видят и знают, что взять особо нечего, а то немногое, что еще осталось, придется брать большой кровью. Волки готовились дорого продать свои жизни. Все понимали, что почти восемь сотен, даже при том, что из них половина женщин и щенков и имеется множество раненых, представляют из себя серьезную силу и просто так их не отпустят. Сначала поделят шкуру еще не дохлого волка, потом сделают большие щиты и под их прикрытием подойдут вплотную, уже без дурацких лихих наскоков. Единственный выход —

прямо так, в плотном строю повозок двигаться одним большим лагерем, но без прикрытия конных отрядов это нереально. На ходу неминуемо придется разорвать кольцо фургонов и это конец всем.

Солнце уже стояло прямо над головами, когда наблюдатели заметили, как в лагере осаждающих началось бурное шевеление. Недоделанные ростовые щиты из досок, отодранных с поломанных повозок, побросали, в разные стороны мчались всадники. Потом появилась большая группа, в которой было несколько раненых. Некоторое время они еще митинговали, потом несколько отрядов собрались и уехали быстрой рысью. Вождь росомах еще повозмущался, продемонстрировал в сторону волков крайне неприличный жест, прыгнул на коня и под ответную ругань со стороны волков из кольца повозок, его бойцы длинной колонной потянулись в сторону, откуда первоначально прибыли.

— Кажется, я зря не поспорил, — сказал Темный Ветер, — напряженно всматриваясь им вслед. — Мы отбились.

— Насчет мы, — пробурчал Подкованный, — это вряд ли. Кто-то идет, и они связываться не хотят.

— Кто бы это не был, он им не друг. Остается надеяться, что нам не враг. Выходить из-за прикрытия пока не стоит, как бы еще одни любители пограбить числом побольше не подъехали.

Через час на вершинах холмов появились всадники. Они молча стояли, наблюдая и ничего не делая. Настороженные волки обменивались впечатлениям. Практически все способные стоять на ногах, собравшись, пытались понять, что происходит.

Потом появилась странная повозка, бегающая без запряженных лошадей, на колесах, обмотанных железными лентами. Волки радостно загудели. Слухи про эти странные вещи давно ходили, но большинство видело в первый раз. Зато никаких сомнений не осталось — Клан. Ничего красивого в этом странном, сделанном руками металлическом звере не было, да еще сверху в кузове торчала какая-то странная штука с несколькими трубами, занимая много места. Повозка точно была не грузовая и догадаться о ее предназначении было не слишком трудно. Эти самые трубы предназначались для того, чтобы убивать.

— Пулемет? — с сомнением сказал Темный Ветер. — Так он вроде должен быть меньше и с одним стволом.

— Они разные бывают, ЗСУ-23 Шилка, — старательно выговаривая непонятные слова, — сообщил Гриф. — А вон еще пара машин, — показал он на разворачивающиеся более маленькие приземистые повозки. — Это называется Уазик и в нем имеется обычный пулемет на такое фиговине, чтобы можно было крутить в разные стороны, не держа в руках.

— И что это значит? — с подозрением спросил Подкованный.

— То, что мы можем собираться, — громко заявил Темный Ветер. — Повезло. Карма. Мы выжили! — заорал он. Лагерь ответил радостным ревом. — Десятники и сотники, ко мне!

— В договоре не было, что они обязаны нас прикрывать, — объяснял Темный Ветер своим бойцам. — Это и без меня все прекрасно знают, и если Пятипалые

появились, значит, мы практически пришли, но мы еще не на месте. Всем заняться делом. Разобраться по семьям, загрузить раненых и вещи в фургоны, собрать все что можно. Еду в первую очередь. Никто не остается и никто не идет искать брошенное и, тем более, чужое имущество среди погибших. У кошек была масса времени и все ценное они унесли. Кроме того, мы не знаем, как долго нас собираются охранять. Наверняка есть и другие отряды и не всех вырезали. Я попробую поговорить, чтобы они поискали, но сами понимаете, можно только просить. Если имеется что поломанное — бросать безжалостно. Даже если можно просто поменять колесо у повозки. Сейчас важен темп. Как можно быстрее собраться и уходим. Сутки, максимум двое и будем отдыхать, но только на другой стороне. Всем ясно? — поинтересовался он, кося краем глаза на подъезжающих всадников. — Быстро за дело!

Он перелез через повозку, у которой уже сняли цепь с колес, и пошел навстречу клановцам, жестом позвав с собой Грифа. Если он что-то понимает в этих человеческих штучках, может польза будет.

— Я Темный Ветер, — начал он, приветствие, подождав, пока старший спешится.

— А я помню тебя, — перебил его командир клановцев. — Ты один из тех, кого обменяли за выкуп.

— Было такое, — подтвердил Темный Ветер. — Вместо добычи я получил только проблемы и остался с голым задом. Но свобода того стоила. Я рад видеть тебя здоровым Пинающий Медведь.

— И тебя помню, Гриф, — сказал тот, — Хорошо, что ты жив. Три дня назад ваше семейство прошло мимо. Очень они удачно проскочили, — он глянул на разгромленный лагерь, где лежало множество тел. Гриф, за спиной у Темного Ветра с облегчением вздохнул. Пинающий Медведь помолчал, что-то прикидывая. Темный Ветер терпеливо ждал голоса старшего. То, что они даже не сели, было хорошим признаком. Время дорого, и правильные церемонии хороши в мирной жизни, а не когда нужно поскорее уносить ноги.

— Это все твои? — спросил клановец и, дождавшись подтверждающего кивка, — сколько вас осталось?

— 783, — сразу ответил Темный Ветер, порадовавшись в душе, что проверил количество живых и не выглядит дураком.

— А было тысяч восемь?

— Ну, — с заминкой сказал Темный Ветер, — приблизительно. Точной цифры я не знаю.

— Один из десяти, — пробурчал клановец, — при этом договор был всего на тридцать тысяч волков и приматов, а уже прошло тридцать шесть. Будут еще?

— Если не перехватят по дороге, — подтвердил Темный Ветер, — есть еще несколько больших отрядов. Только шансов добраться целыми у них мало, те, что напали на нас, явно пошли навстречу. Есть еще и приматы, но они идут другой дорогой.

— Что мы сможем — сделаем, — сказал Пинающий медведь. — И здесь посмотрим, и дальше проедем проверить, что к чему, но это уж как получится. Нас тоже не слишком много и драться со всеми равнинами мы не собираемся.

Теперь так. Я вижу, вы готовитесь сниматься. Правильно. Сотню я вам оставлю, но поторапливайтесь. Все я понимаю — и сами устали, и животные не могут, но надо пройти еще переход, а уже вечер. Пойдете ночью. Дорогу вам покажут. Надо. Все на ту сторону, — он неопределенно махнул рукой. — Нельзя скапливаться большой кучей.