Дорога сильных. На пороге мира
Шрифт:
Ох, кокетка. И ладно бы только со своими, так еще и воинам глазки строит. Тренируется, что ли, чтобы навык не растерять?
Рита покачала головой. Алина — милая и миниатюрная, округлая в нужных местах и симпатичная на лицо. Из тех девочек, что дружат с мальчиками постарше, предпочитая учебе отношения, и в загс бегут сразу после школы. И даром что ей только пятнадцать, а мужа себе найдет раньше старших девчонок. Если перестанет, конечно, заглядываться на Юрку — ему-то она как раз не нужна.
То, что нужно ей — он не даст.
Алина расправила юбку, будто
— Поешь уже хоть что-нибудь, — выдохнула Рита, беспокоясь за девочку.
— Я не хочу.
— Надо.
Мия замотала головой. Рита вздохнула. Поселить бы ее в доме на краю леса, да так, чтоб людей видеть не чаще раза в неделю — и будет эта девочка счастлива.
— Не надо меня жалеть, — едва слышно прошептала Мия.
— Извини. Я слишком громко думаю?
— Не слишком. Но я устала.
Девушка грустно улыбнулась.
Она тоже устала. Очень сильно, почти невыносимо устала за этот сумбурный и жуткий месяц в новом мире. Ребята все пережили: и страх вместе с яростью, и черную пелену уныния, и тоску по родным и дому, и странный период отупения, когда не хотелось вообще ничего. Слезы были, много слез, особенно у младших девчонок, тех, что потеряли родителей. Старшие держались, как могли, но и им едва хватало сил, чтобы не рыдать по ночам в подушку.
Освоились, привыкли.
Человек вообще ко всему привыкает.
И память о том дне истерлась и посерела, словно застиранная одежда. Маги говорили, что так и должно быть, и это бесило. Как и всякая неудобная правда.
— Идем, — велела Рита. — Оставь все, не наша очередь прибираться.
На улице было солнечно и тепло. Дом, в котором разместили ребят, стоял на окраине, и ветерок кидал в лицо не вонь скотного двора или нужников, а запахи дыма, мокрой земли и близкого соснового бора.
— Ну что, идем искать наших горе-любовников?
Щеки девочки порозовели.
— Они просто Хильду от меня отвлекали.
— Но ей лучше об этом не знать, так ведь?
Виктор
День выдался на удивление ясным и теплым для здешних широт. Яркое, словно умытое, солнце, прозрачное высокое небо, легкий ветерок.
Эти места, южно-центральный Джерр, напоминали Виктору юг Карелии: те же камни, мхи и сосны, только немного суше и гористее. Ледяные ручьи и озера, скалы и валуны причудливых форм, бесконечный лес на километры вокруг. Прекрасный в своей суровости край, отделенный от Холодного моря цепочкой Ошских гор и расстоянием. Ветра здесь дуют с севера или с запада, и изредка — с юга, со стороны Энейских болот и отрогов Эргота. Тот еще медвежий угол: ни дорог нормальных, ни крупных селений. Хорошее место, чтобы спрятаться от чужих глаз.
Эта деревня явно знавала лучшие времена, была больше и населеннее, а сейчас часть построек разобрана, часть стоит, покосившись, ветшает. Давным-давно здесь пролегал один из путей в Арденбург, город в Ошских горах, а сейчас то были
В любом случае, это было на руку, ведь внутри частокола нашлось место и для дома ребят. Поставленный наспех, без резьбы на столбах и прочих украшений, и для зимы неплохо бы утеплить, но зато новый, высокий и по местным меркам просторный.
На деле же условия просто спартанские. В спальне деревянные настилы в два яруса вдоль обеих стен, вроде и широкие, но с соседом спишь ближе, чем иные супруги. Очаг, две лавки с бессменными стражами — Торном и Хильдой. В хоз зоне кухонный закуток, еще один очаг, столы и лавки. Очередные настилы — тут уже спят, меняясь, люди тэна Рейнара. И вроде как не пленники спасенные ребята, свободные люди по меркам этого мира, но в перемещениях ой как ограничены!
«Ради вашего блага», как говорит грен Лусар. Надо же язык хорошо выучить, обтереться, дело себе найти. С магией, опять же, разобраться — тем, у кого она есть. А пока — туда не ходи, сюда не смотри. А ночью так и вовсе нечего шастать.
С-спасители, блин!
— Привет!
Виктор обернулся, выныривая из своих мыслей. Линда. Теплая зелень глаз, пышная грива, в полутьме почти шоколадная, а на солнце — чистый огонь, тронутые загаром щеки без единой веснушки. Интересно, почему? При таком-то цвете волос…
— Привет. Как там Мия?
Она дернула плечом.
— Не знаю. Когда я уходила, она еще спала, и Марго сказала, что это нормально. — Линда фыркнула недоверчиво и произнесла другим тоном, — так ведь и надо — спать до обеда, не шевелясь, будто…
…труп.
Девушка осеклась и замолчала. Тему смерти в разговорах старательно обходили, ее на их долю итак выпало немало.
— С ней все будет хорошо, я верю в Марго.
— И я. Но… это же маг. Он мог сделать что угодно.
Витька нахмурился. Ну, положим, не что угодно, предел у этого человека все же есть. Но… Линда права в своем недоверии к грену Лусару. Маг темнит, хоть многие и предпочитают этого не замечать. А еще…
За спиной раздался выкрик на джерре, грохот и лязг, и парень с девушкой обернулись к центру площади.
Для тренировок воины облюбовали большую из двух деревенских площадей, прямо перед домом местного эрла. Тот, впрочем, не возражал. Да и попробуй тут возмутись, когда у тебя бойцов четыре с половиной, если считать старика Торстона, пусть и крепкого, но полностью седого, а пришлых более двух десятков будет. И это не считая магов и ведьму.
К тому же, воины эти, все как один славные и умелые, готовы опытом своим делиться.
Вот и сейчас в поединке сошлись Ивар, что из людей тэна Рейнара, и местный, Одрик. Светловолосый деревенский удалец, молодой, но уже женатый, казался крепче и сильнее невысокого гибкого чужака, но Витька ни за что бы не поставил на местного. Лишь дурак мог ожидать, что обычный боец, вряд ли видавший что-то серьезнее кабацких драк, победит бывалого гьярравара, истинного воина Севера.