Дорога в мир

Серый Ян

– Надпись слишком короткая. Что она значит?
– спросил Скеймкад.

– Постойте...
– проговорил Карл, - Они больше похожи не на анцужские, а на надписи со статуй в нашей Системе Галактик! Это время!

– Что? Время?

– Ты уверен?
– спросила Анби.

– Да!

– Сможешь перевести?
– спросил Иуарх.

– Сейчас...
– Карл включил наручный компьютер, сфотографировал надпись и начал обработку, - Подождите одну долю... Так... Есть! О...

– Что такое?

– Тут всего три цифры: 35, 17 и 24. Ничего похожего на д... Бляха, точно!

Это время суток!

– Время суток?
– удивились стражи.

– Экспериментаторы делили сутки не на 24 части, как мы, а на 36. И в их части было 36 долей, а в одной доли 36 мгновений. Эта надпись - указатель времени суток для этой планеты. Я могу вычислить, когда этот срок наступит по нашему времени, мне надо лишь сведения о расположении небесных тел системы в данный момент.

– Сейчас.
– сказала Онва, - Я подниму файлы систем внешнего наблюдения и запущу астрономическую модель.

– Постой!
– воскликнул Кронкру, - А как ты учтёшь часовые пояса? У нас же нет никой информации о том, с какой долготы Экспериментаторы производили деление!

– Эта информация не нужна, мой друг.
– ответил Карл, - Экспериментаторы использовали часовые пояса только для планет, на которых у них были крупные поселения. На планетах, на которых были лишь отдельные базы или мелкие колонии, они использовали либо синхронизированное общепланетное время, либо - куда чаще - время локальное. Я даю все сто сорок четыре сегма вероятности, что указанное тут время - локальное, относящееся лишь для этой долготы. А, зная, что сутки Экспериментаторы всегда отсчитывали от середины ночи, возможно вычислить текущее время по их шкале для этого места.

– Тогда не буду мешать специалисту.
– слегка пожав плечами, сказал навигатор.

Карл усмехнулся. Онва передала ему данные, и он приступил к расчётам. Остальные члены экипажа с напряжение стали наблюдать за ним.

Прошло четыре минуты, и исследователь, улыбаясь, воскликнул:

– Готово! Нужное время наступит через одну часть, тридцать четыре доли и пятнадцать мгновений.

– Что ж, тогда подождём.
– сказал Иуарх.

И они, расположившись у основания пирамиды, начали ждать. За рассматриванием ландшафтов и сооружения, на которых уже миллионы лет никого не было, и неспешными разговорами время летело быстро. Волнующаяся Туун время от времени проверяла счётчики радиации, но они каждый раз показывали значения, от которых их скафандры могли защитить, и, к тому же, колебаний практически не наблюдалось. Превосходная фокусировка и скорость потока не позволяли излучению активно распространяться по самой планете.

Тем временем менялась погода: буря стихала. Песок, а следом за ним и пыль, постепенно осаждались, прозрачность атмосферы росла. Примерно через час небо стало достаточно ясным, и исследователям открылась невероятная картина: дальние белые солнца планеты висели над противоположными краями горизонта, над одним из них темнела очерченный серпом шар огромной луны, другой же спутник поднимался из-за линии горизонта. Хоть диски обеих звёзд были слишком малы для того, чтобы их различить, света они производили много: нельзя было сказать, что это были сумерки - скорее, было светло

как в пасмурный день. Но количество света постепенно уменьшалось - луны быстро наползали на солнца. Поглощая их лучезарные короны, они приближались к ним самим. Через тридцать долей солнца, ярко сверкнув и выстрелив оранжево-зелёными лучами напоследок, исчезли за громадами спутников. На планете наступила ночь.

Небо быстро начало темнеть и покрываться мелкой сияющей крапинкой. Загорались звёзды. Но здесь это было не так, как на большинстве миров: эта система располагалась вне галактик, поэтому других звёзд вокруг были считанные единицы. Здесь первыми появлялись не огни крупных светил, а туманные пятна, спирали и полосы галактик. Небо вместо облаков пыли затянули сверкающие облака звёзд. Это было невероятное зрелище.

– Странно.
– вдруг проговорил Скеймкад.

– Что?
– удивился Дак-Хео.

– Это.
– страж указал на яркую звезду, на полрадиана отстоящую от зенита, - Мы же находимся в межгалактическом пространстве, тут звёзды редки, а больших и ярких в принципе быть не может!

– Да, странно это... Видеть здесь звезду так близко.
– проговорил Иуарх.

– Сколько до неё?
– тихо спросил Вильгельм.

– Она не может быть больше обычной белой, так что, учитывая её яркость... Я б сказал порядка трёх-семи световых лет.
– сказал Кронкру.

– Она кратная.
– проговорила Туун.

– Что? Кратная?

– Да! Присмотритесь!

– Да, это не одиночная звезда.
– прищурившись, сказали Иуарх, Влар, Анби и Скеймкад.

– Мгновение...
– проговорил Румн, доставая из бокового кармана бинокль, - Сейчас узнаем, сколько там звёзд.

Он посмотрел на звезду и... остолбенел, уронив прибор.

– Что такое?
– воскликнули другие члены экипажа.

– Там двенадцать звёзд...
– проговорил старший техник.

– Что?

Карл достал свой бинокль и взглянул на звезду. Семидесятидвухкратное увеличение разделило светило на дюжину тесно расположенных, но отдельных огней, образовывавших кольцо.

– Это она...
– проговорил он.

– Она?
– удивились остальные, - Это...

– Да! Это она! Это 'Дорога в мир'!

– Что?

– В текстах с Анцужа было чётко сказано: 'жизнь ей даёт кольцо двенадцати огней'. А это светило - и есть кольцо из дюжины звёзд! Экспериментаторы тогда уже могли использовать термоядерные реакции внутри звёзд в качестве источников энергии. Мэй, ты была права!

– Так мы... нашли её?
– исследователи не могли поверить, что это, наконец, случилось.

– Да!

Исследователи возликовали. Они не только нашли, но и почти достигли её - их отделяло лишь несколько световых лет.

– Даже не верится...
– проговорил Д'мол.

– Как же жаль, что так мало из нас смогли добраться досюда.
– с дрожью в голосе сказали Анби, Туун и Дак-Хео.

– Слишком большая цена за это.
– проговорил Влар.

– Нас теперь разделяет лишь несколько частей...
– сказал Иуарх.

– Кронкру, ты ведь можешь определить конкретное расстояние дотуда?
– спросил навигатора Вильгельм.