I'm ceded – I've stopped being Theirs —The name They dropped upon my faceWith water, in the country churchIs finished using, now,And They can put it with my Dolls,My childhood, and the string of spools,I've finished threading – too —Baptized, before, without the choice,But this time, consciously, of Grace —Unto supremest name —Called to my Full – The Crescent dropped —Existence's whole Arc, filled up,With one small Diadem.My second Rank – too small the first —Crowned – Crowing – on my Father's breast —A half unconscious Queen —But this time – Adequate – Erect,With Will to choose, or to reject,And I choose, just a Crown.***Я сдаюсь. Я прощаюсь сегодняС именем прежним, чей звук я узналаВ церкви нашей с крещенской водою.Исчерпала до дна, отдаю его куклам,Цветным ниткам и розам,Детства старым игрушкам,Взрослых
глупым угрозам.До крещения в церкви,Минутой молитвы,Неохватную радугу духаБог вызвал для битвы.И призвав мою суть, Бог недаромДал высокое имя мне вместо Тиары.Мое бедное имя другоеПодарило мне горсткуБессознательных звуковКоролевы-крикуньи у отца на груди.В наше время прямое, раз выбор дарован,Не стыдясь, выбираю я просто – Корону.
«This is my letter to the World…»
This is my letter to the WorldThat never wrote to Me– The simple News that Nature told– With tender MajestyHer Message is committedTo Hands I cannot see– For love of Her – Sweet – countrymen– Judge tenderly – of Me.***Это письмо мое Миру,Хотя Мир не пишет мне.Природа дала мне лиру,Рассказала о Небе и о Весне.Отправляю в руки, которых не вижу,– Не могу петь без нее ни дня! —Послание – восемь строк миру —Для нежной любви землякам от меня
«The Sky is low – the Clouds are mean…»
The Sky is low – the Clouds are mean.A Travelling Flake of SnowAcross a Barn or through a RutDebates if it will go– A Narrow Wind complains all DayHow some one treated himNature, like Us is sometimes caughtWithout her Diadem.***Низкое небо – скудны облака.Через амбар и колею летятХлопья унылого снега,Спорят, куда идти.Ветер сетует без всякой темы,Надутый, печальный, больной.Природа, как мы, выходит поройБез своей диадемы
«The Soul selects her own Society —…»
The Soul selects her own Society —Then – shuts the Door —To her divine Majority —Present no —Unmoved – she notes the Chariots – pausing —At her low Gate —Unmoved – an Emperor be kneelingUpon her Mat —I've known her – from an ample nation —Choose One —Then – close the Valves of her attention —Like Stone.***Душа выбирает общество.Потом – закрывает дверь.Ее превосходительство —Не может принять теперь.На коврике сам император —Стоит перед ней на коленях.В ее невысокие двери —Не въедет его колесница.Я знаю, из подданных многихОдного обожжет ее пламень.Крылья чуткости она закроет —Потом превратится в камень.
«One need not be a Chamber – to be Haunted —…»
One need not be a Chamber – to be Haunted —One need not be a House —The Brain has Corridors – surpassingMaterial Place —Far safer, of a Midnight MeetingExternal GhostThan its interior Confronting —That Cooler Host.Far safer, through an Abbey gallop,The Stones a'chase —Than Unarmed, one's a'self encounter —In lonesome Place —Ourself behind ourself, concealed —Should startle most —Assassin hid in our ApartmentBe Horror's least.The Body – borrows a Revolver —He bolts the Door —O'erlooking a superior spectre —Or More.***Привиденьям не нужно квартиры.Привиденьям не нужно лампы.Коридоры мозга – руиныНастоящего замка.Призраки устраивают собранияВне – здания.Внутри – обломки, завалы.Снаружи – все клады сразу.Духи скачут галопом, чтоб поймать драгоценность.Так поэт ощущает рифмы минутную ценность,Так столкнется с собой, испугавшись собственной тени,В одиночестве тайного замка, где бродит без цели.Заглянув в кладовую, безоружный хозяин,Пораженный, находит только груду развалин.Так наемный убийца в мраке наших покоевУжас прячет за маской, брови нахмурив.Возьмет револьвер упрямое тело,Затворит – дверь.Толпа призраков вновь обступит его…Выстрел!.. – но тени не знают смертей.
«Remembrance has a Rear and Front —…»
Remembrance has a Rear and Front —This something like a House —It has a Garret alsoFor Refuse and the Mouse.Besides the deepest CellarThat ever Mason laid —Look to it by its FathomsOurselves be not pursued.***Память имеет тыл и фасад —Это подобно Дому.У памяти
есть Чердак,Для мышей и моли.А для кошки погреб есть,Чтоб стерегла покой.Кошка уснула, а Хозяин —Гонится за собой
«A word is dead…»
A word is deadWhen it is said,Some say.I say it justBegins to liveThat day.***Мысль умирает,Говорят,Когда изречена.А я скажу,Что в этот деньВступает в жизнь она
«NEW feet within my garden go…»
NEW feet within my garden go,New fingers stir the sod;A troubadour upon the elmBetrays the solitude.New children play upon the green,New weary sleep below;And still the pensive spring returns,And still the punctual snow!***Снова ноги ведут меня к саду,Снова пальцы шевелят дерн,И опять трубадур на вязеОдиночества борет сон.Снова дети играют в травах,Снова игры усталые спят.И весны задумчивый воздух,И снегов пунктуальных пласт.
«HESE are the days when birds come back…»
HESE are the days when birds come back,A very few, a bird or two,To take a backward look.These are the days when skies put onThe old, old sophistries of June, —A blue and gold mistake.Oh, fraud that cannot cheat the bee,Almost thy plausibilityInduces my belief,Till ranks of seeds their witness bear,And softly through the altered airHurries a timid leaf!Oh, sacrament of summer days,Oh, last communion in the haze,Permit a child to join,Thy sacred emblems to partake,Thy consecrated bread to break,Taste thine immortal wine!***Дни, когда птицы летят назад,Очень много иль две.Возвращенья немой привет.Дни, когда небеса —Голубые и золотые ошибки —Ходят в старых нарядах июня.О, обман,Не смутивший пчелу,Вероятность победы сознанья.О, рожденье зерна;Музыка ветра, чей голос, играя,Торопит робость листвы,О, причастие лета,О, общение в дымке,Детворы – голоса,О, святая эмблема —Преломление хлеба святого —Вкус Вина Вечности!
«I started Early – Took my Dog —…»
I started Early – Took my Dog —And visited the Sea —The Mermaids in the BasementCame out to look at me —And Frigates – in the Upper FloorExtended Hempen Hands —Me to be a Mouse —Aground – upon the Sands —But no Man moved Me – till the TideWent past my simple Shoe —And past my Apron – and my BeltAnd past my Bodice – too —And made as He would eat me up —As wholly as a DewUpon a Dandelion's Sleeve —And then – I started too —And He – He followed – close behind —I His Silver HeelUpon my Ankle – Then my ShoesWould overflow with Pearl —Until We met the Solid Town —No One He seemed to knowAnd bowing – with a Mighty look —At me – The Sea withdrew.***С моряЯ встала рано, и мой догПозвал меня с собой.Мы Море вышли навестить,Русалкам пел прибой.Фрегат печально мне махнулРукой из конопли.Казалась Мышью на пескеЕму я в эти дни.Но не растрогаюсь до слез,Пока морской ПриливНе возвратит из влажных грезМой фартук, пояс, туфли.Прилив еще пугал меня,Что выпьет до глотка,Как изумрудную росуНа рукаве цветка.И он за мною по пятам,Бежал, во весь свой дух.И Моря чувствовала яСеребряный каблук.Пока сердитый городНе встанет твердым магом,Никто не сможет жемчуг взять,С меня Дух моря снять.
«Abraham to kill him…»
Abraham to kill himWas distinctly told– Isaac was an Urchin– Abraham was old.Not a hesitation– Abraham complied– Flattered by ObeisanceTyranny demurred.– Isaac – to his childrenLived to tell the tale– Moral – with a mastiffManners may prevail.***Услыхал однажды АвраамСтрашный голос Бога:«Я призвал тебя, чтоб ты убил – Исаака,Сына твоего живого».Не колеблясь, АвраамПринял Божью волю;Льстил себя надеждой, что – Тиран —Испытанье дал ему, лишив покоя.Старый Исаак говорил – сыновьям в дорогу– Лишь один закон от отца мне ведом:«Подчиниться Богу – значитОдержать победу».