Дорога войны

Трутнева Алена

– Опомнись! Что ты делаешь? – Саламандр развернул Савьо к себе, оттаскивая от ворот. – Решил кинуться с мечом на городскую стражу?

– Но там Айзек! Я видел его!

– Среди наёмников? – Илен сжимал отобранный у лекаря меч. – Ты наверняка ошибся. Зачем ему идти на войну?

– Не знаю. – Савьо прекратил вырываться и уронил голову на грудь. – Но он там, могу поклясться.

Илен бросил встревоженный взгляд на удаляющийся отряд наёмников, а Саламандр обернулся к стражам.

– Мы уходим, нам не нужны неприятности, – заверил он. – Парня демоны попутали. Мы за ним приглядим. – Ухватив Савьо за руку, он силком

потащил того прочь: – Тебе повезло, что стража позволила нам уйти, а не отправила в темницу.

– Айзек… Там Айзек… Я видел его…

Магистр остановился и встряхнул Савьо.

– Прекрати! Даже если это так, сейчас мы бессильны. Ты просто нарвался бы на драку со стражами и либо погиб, либо отправился бы в тюрьму. Или ты собирался пробежать мимо городской стражи, прихватить одного из наёмников и скрыться с ним?

– Айзек… – упрямо повторил Савьо.

Саламандр вздохнул и, пробормотав извинения, закатил лекарю оплеуху. Савьо шарахнулся в сторону.

– Не трогайте меня!

– Ну слава всем богам, ты сказал хоть что-то помимо «Айзек».

Савьо потёр щёку и уставился под ноги.

– Простите, магистр, я не хотел неприятностей со стражей.

– Сейчас мы отправимся в гостиницу, ты останешься там и никуда не посмеешь уйти. Ты понял меня?

Савьо молчал.

– Ты понял меня, Савьо?

– Да, магистр.

Саламандр кивнул.

– Хорошо. А мы с Иленом попытаемся разузнать, действительно ли Айзек записался в наёмники. Возможно, тебе показалось.

– Если бы так!

– Идём. – Мужчина взял Савьо под руку, словно тот был несмышлёным малышом, и повёл за собой. – Тебе надо успокоиться.

Глава 5. Война и мир

Ничто не могло подготовить к тому ужасу, что окружал его. Стоя на колене на холодной истоптанной земле, Айзек снова и снова спрашивал себя, стоило ли это того. Справа и слева тянулись ряды ощерившейся пиками пехоты, а на них медленно надвигалась стена всадников – зловещая в своей молчаливой неотвратимости. Закованные в доспехи воины, длинные копья, поблёскивающие нагрудники на лошадях… Они сметут их жалкое войско, как сошедший с гор снег сносит мелкие камушки на своём пути. Ладони вспотели, от стылой земли ныла простреленная Уником – уже, кажется, в прошлой жизни – нога, а воткнутая древком в землю пика казалось непомерно тяжёлой и неуклюжей.

Ближе. Ещё ближе. Уже видно, как взрывают копыта землю, как оскалились, предчувствуя вкус крови, разгоняющие коней всадники. И их так много, бесконечно много. Разве удержать наёмникам эту лавину? Позади пропели тетивы, и на врагов полился дождь стрел, но попадания были редки и случайны, так не нанести серьёзный урон берущей разбег коннице – и даже не сбить с шага.

– Боги… – выдохнул Айзек, с трудом удерживая рвущийся с поводка ужас.

Так вот что такое война: бессмысленные смерти, животный страх, отчаяние и болезненный азарт от кипящего в крови напряжения. Словно прочитав его мысли, мальчишка рядом всхлипнул и, бросив пику, рванул назад, расталкивая товарищей. Бесполезно, бежавших с поля боя убивали на месте. Айзек оглянулся и увидел, как державшийся позади командир зарубил юнца.

–

Пусть боги встретят тебя по ту сторону, – прошептал Пёс. Ему самому хотелось вскочить и бежать от нёсшихся на них лошадей – и неважно куда, лишь бы подальше. Ещё немного, и они погибнут под копытами. Айзек зажмурился и вцепился в пику. Он сам пришёл сюда.

А в следующее мгновение отряд конников снёс их, отбросив на своих же товарищей. Те, кто избежали удара копья, попадали под копыта лошадей и мечи вгрызающегося в их строй врага. Что-то отшвырнуло Айзека в сторону и вдавило в землю. Невероятная сила вырвала пику из рук, ободрав ладони. Мгновение он не понимал ничего: оглушённый, задыхающийся, перепуганный. Пёс пытался сделать вдох – и не мог. А вокруг бушевал шторм звуков: крики, ржание лошадей, стоны, звон оружия. Что-то лязгнуло рядом с ним, и на землю рухнул воин с прорубленным шлемом. Его безумные глаза смотрели прямо на Айзека. Рука умирающего дёрнулась, пальцы заскребли землю в предсмертной агонии. Не помня себя от ужаса, Пёс пополз прочь.

Сотни ног, смертоносные мечи, копья, копыта лошадей… Если он хочет выжить, надо подниматься. Айзек разжал ещё тёплые пальцы одного из мертвецов и забрал меч – свой он умудрился где-то потерять, затем, опёршись на оружие, поднялся. Голова кружилась, текущая из-под шлема кровь застилала глаза, а каждый вдох отзывался болью в боку – хорошенькое начало.

Айзек услышал крик и обернулся. На него нёсся одетый в кольчугу детина с выпученными от ярости глазами. Толком не понимая, что делает, Пёс парировал удар и нанёс ответный – смертельный. Развернувшись к следующему врагу, Айзек прикончил его. А потом стоящего рядом. И его соседа. И ещё одного.

А дальше всё было как в тумане. Болели руки, ныли плечи. Он задыхался и шатался от усталости, но продолжал убивать. Один раз Айзек чудом увернулся от копыт взбесившегося коня, но мгновенно забыл об этом. Пёс уже не понимал, кто перед ним, свои или чужие, он просто убивал всех, кто казался ему угрозой, окружённый безликой толпой гибнущих и губящих. Воздух пропитался запахом крови и хриплыми гортанными криками собиравшегося на пир воронья. Айзек не видел ничего, кроме искажённых ненавистью и болью лиц, перепачканных в крови клинков и красной скользкой глины под ногами.

Когда прозвучали трубы, возвещающие отступление, Айзек едва стоял на ногах, с ног до головы покрытый кровью – чужой, а может, и своей. В пылу боя он не чувствовал боли. И лишь сейчас, глядя на отступающее войско, израненное, измученное, поредевшее больше, чем наполовину, он осознал, в какой бойне умудрился выжить.

Добредя до лагеря, Айзек рухнул на землю: болело всё тело, а раж, отступив, оставил опустошение. Пёс стянул шлем и бросил на землю рядом. Если проклятые души и вправду попадают в царство мучений, вряд ли оно сильно отлично от поля боя.

Айзек вздохнул, и бок закололо от боли. Надо обязательно показаться лекарю, кажется, ворвавшиеся в их строй лошади повредили ему ребро – и хорошо, если одно. Вот Савьо бы его мигом поставил на ноги… Пёс запретил себе думать о друге и запустил руку в волосы, пальцы нащупали колтун свалявшихся волос, чуть выше была корочка запёкшейся крови – по голове ему сегодня здорово прилетело, она до сих пор болела.

– Надо дойти до лекаря, – пробормотал Айзек, закрывая глаза. – Надо дойти… Позже…