Дорога за горизонт
Шрифт:
– Да уж куда дальше-то! – проворчал Садыков. Он скрючился, по локоть засунул руку в тайник. – И так уж к самым людоедам и… как там у Тредиаковского? «Элефанты и леонты и лесные сраки» – мама дорогая, за что нам такая жисть?..
Семёнов усмехнулся – на самом деле, поручик донельзя доволен выпавшими на их долю приключениями, и лишь неистребимая ирония не позволяет ему проявлять эмоции. Ну да ничего, господин военный топограф, то ли ещё будет…
– Пусто. – Садыков поднялся на ноги, отряхнул измазанные пылью колени. – Больше ничего. Кстати, любопытно, а что внизу, под этой залой? Вряд ли этот купол этот просто так стоит на грунте.
– Вот и я так думаю. – кивнул Олег Иванович. –
– Сомнительно. – отозвался Садыков. – Если даже они там и есть – то запечатанные, так просто туда не попасть. Сами посудите, Олег Иванович – холмик стоит на берегу ручья, водоносные слои здесь у самой поверхности. Мы и трёх футов не прокопаем, как наткнёмся на воду. Нет, если под землёй и есть помещения – они давным-давно затоплены. Так что, думается мне, ничего мы не найдём. Хотя, покопать, конечно надо – очень уж интересно, что там внизу? Кстати, вы уверены, что стоит сего идола отсюда вытаскивать? – поручик кивнул на хрустальную фигуру. – Увесистая статуэтка, пудов на восемь потянет, не меньше…
Уверен. – кивнул Олег Иванович. – Что-то мне подсказывает, поручик, что иных диковин нам не найти; так уж постараемся вывезти то, что есть. Хотя, статуя может оказаться простой подставкой для этих артефактов. А может самая суть как раз в ней! Не тащиться же нам за ней снова в Африку, если это выяснится?
– Кстати, а как мы будем выбираться отсюда с таким грузом – вы подумали? – поинтересовался Садыков. – Этот прозрачный идол так путает магнитный компас, что нам придётся искать дорогу по звёздам, да молиться Николе Угоднику, чтобы не заплутать. Карты наши – сами знаете…
Семёнов озадаченно нахмурился.
– А ведь вы правы, поручик! А если сумеем дотащить эту штуковину до корабля – она там все магнитные компаса попутает, надо будет не забыть предупредить капитана. Одна надежда, – что дело всё же не в самой статуе, а в том, что скрыто под полом, или в основании.
– Мсье Семенофф, какая красота, мон дьё!
Мужчины обернулись. В проходе, подсвеченная со спины фонарями урядника и Кондрат Филимоныча, – стояла Берта.
«Наверное, это у неё на уровне инстинкта – подумал начальник экспедиции. – Выбрать самый выигрышный ракурс, сильнее всего подчеркивающий ее красоту. Даже здесь, в подземном тайнике… хотя – почему «даже»? Обстановка тайны, светящийся ореол вокруг силуэта женщины создавали ощущение неизъяснимой прелести, а отблески света от хрустальной статуи лишь усиливали его. Две прекрасные фигуры: одна – из глубины веков, изваянная из хрусталя, другая – живая, из крови и плоти… из таой прекрасной и доступной плоти, стоит только руку протянуть…»
«Да что это со мной? – тряхнул головой Олегу Иванович. – Нашёл время и, главное, место, чтобы восхищаться женскими прелестями!»
Берта шагнула в сторону, волшебный ореол исчез. Вместо него из лаза били лучи светодиодных фонарей, да торчали любопытные физиономии забайкальцев. Отблески метались по стенам в такт их движениям ламп.
– Изумительно! – Берта обошла статую. Поручик предусмотрительно отшагнул в сторону, освобождая дорогу. – Это и есть ваши пришельцы из другого мира, мсье Олег?
Еще до того, как экспедиция покинули плато Серенгети и земли Буганды, Семёнов решился открыть Садыкову и Берте правду о себе.
Известие о том, что начальник на самом деле – пришелец из будущего, поручик принял сдержанно. Слишком много накопилось странностей, и объяснение это расставляло всё по своим местам. загадочных неурядиц, а эта новость расставляла всё по своим местам. Берта же пришла
– Как интересно! – щебетала Берта, в который раз обходя статую. – И как жаль, что лицо этого таинственного монаха скрыто капюшоном! Как вы думаете, мсье Олег, можно будет разглядеть его черты – или хоть потрогать? – и она вспрыгнула на краешек постамента. – Ой, а это что?
И потянулась к чаше с зёрнышками.
– Это…. не трогайте, Берта, дорогая, я потом вам всё подробно объясню. – Олег Иванович поспешно отвёл её руку и извлёк чашу из прозрачной ладони. Завозился, шаря в сумке, потом извлёк полиэтиленовый пакет и ссыпал туда содержимое. Освобождённый от тёмных шариков, сосуд ярко блеснул.
– И вообще – давайте подумаем, как извлечь это сокровище отсюда. Господин поручик, как полагаете – мы вчетвером сумеем приподнять статую? Хотя бы одну, без постамента?
– Боюсь, – хрупкая она очень. – покачал головой Садыков. – Хотя, если обвязать верёвками и сколотить хороший ящик…
– Так ить ни досточки нет, вашсокородите! – подал голос из лаза хорунжий. Ни он, ни остальные забайкальцы, не решались войти в подозрительный зал. – Конешное дело, можно напилить деревцев потоньше, да и сколотить клеть. Тяжелее, чем из досок, зато – крепко. А чтобы не побилось – мы пальмовых листьев напихаем, которые в палатках под одеяла кладём – чтобы, значит, не на голой земле спать. Опять же, у ручья тростник сухой – его нарубим. И поедет ентот ваш статуй как у Христа за пазухой до самого Санкт-Петербурга…
– Вот, братец, и займись. – кивнул Семёнов. – А мы с вами, господин поручик, давайте прикинем – как бы под купол подкопаться? Может вы и правы насчёт водоносных слоёв – но попробовать всё-таки надо. Вы со мной согласны?
Садыков лишь вздохнул в ответ.
В кабинете вовсю пылал камин. Зная любовь Каретникова к живому огню, Департамента Особых Проектов велел принести канделябры со свечами, прикрутив, предварительно газовые рожки. И теперь барон с доктором предавались полюбившемуся с некоторых пор занятию – рассуждали о высоких материях за бутылочкой коньяка.
– Знаете, Евгений Петрович, в наше время в определённых кругах считалось хорошим тоном презирать интеллигенцию и либерализм. Принятодумать, что они и есть первопричина развала Российской Империи, как, впрочем, и пришедшего ей на смену Советского Союза. Дошло до того, что слово «интеллигент» стало не то чтобы ругательным – унизительным. То есть – либо пустобрёх, бездельник, живущий в выдуманном мире, либо – рассчётливый циник, придающий Родину за иностранные гранты.
– Гранты? – озадаченно переспросил удивился Корф. – Простите, боюсь я не совсем…