Дорога
Шрифт:
— Есть некоторые вопросы, на которые ты никогда не захочешь получить ответы, — заявил он.
Чувство страха поселилось у меня в груди, когда Ривер ахнула. Корсон пытался сдержать девушку, но она без конца извивалась в попытке вырваться.
— Отпусти меня! — приказала она.
Я сдался, почувствовав ее отчаяние.
— Отпусти, — распорядился я, и Корсон поставил Ривер на ноги.
Она на секунду замешкала, но затем все же сделала нерешительный шаг вперед.
— Не подходи, Ривер, — рявкнул я.
При упоминании
— Кобаль, — ее голос звучал сдавленно из-за переполнявших эмоций, а взгляд стал затравленным. — Это мой отец.
Мои глаза вновь сосредоточились на существе, которое самодовольно ухмылялось.
***
Ривер
Мне потребовалось все самообладание, чтобы продолжить стоять на ногах. Мой взгляд не мог оторваться от мужчины в руках Кобаля. Это лицо я видела всего один раз…, на фотографии, спрятанной в шкафу моей матери. Тогда шестилетний Гейдж решил поискать рождественские подарки. Он вытащил из шкафа абсолютно все вещи, но нашел лишь воспоминания, которые лучше было похоронить в мусоре.
К счастью, я наткнулась на Гейджа раньше матери и успела убрать весь беспорядок. Вот тогда-то я и нашла фотографию. Я сразу поняла, кто он, потому что наше сходство было феноменальным. Даже спустя столько времени я без труда его узнала.
Мужская версия моего носа, одинакового цвета глаза и волосы. Я явно унаследовала от него свой рост, так как моя мать была едва выше пяти футов. Конечно, он не мог сравниться с Кобалем, но точно достигал шести футов.
В отличие от призраков, у него не было сероватого, туманного облика. Нет, он имел всю палитру красок и выглядел солидно, несмотря на неуклюжее положение в крепкой хватке Кобаля.
Я с трудом вдохнула, потому что холод вновь сковал мои легкие. Мой отец посмотрел на меня и плотно сжал губы.
«Неужели на его носу веснушки? Даже такая мелочь тоже от него?»
Я попыталась очистить голову от противоречивых эмоций, бушующих внутри. Этот человек сбежал еще до моего рождения. Я никогда не знала его, никогда не мечтала о встрече и о спасении от матери. Отец доказал свое безразличие, когда уехал из города, ни разу не оглянувшись назад. Кроме того, я не была любителем сказок.
Несмотря на отсутствие у меня какой-либо связи с отцом, помимо ДНК, я все равно чувствовала печаль и жалость. Он породил меня, а теперь был в Аду, насыщая своей энергией демонов.
«Он в Аду!»
Подтекст, стоящий за осознанием,
«Потому что он помогает Люциферу».
Ответ поразил меня, словно пуля между глаз. На долю секунды мне стало дурно. Даже после смерти мой отец обладал силой и помогал Люциферу. Значит, я тоже могла уничтожать печати. Хотя почему я была так удивлена, ведь несколько минут назад я помогла Кобалю восстановить целостность печати.
Желчь обожгла мое горло. Я смирилась с фактом, что родители отвратительно относились ко мне, смирилась с фактом, что имела связь со всеми тремя мирами, а теперь еще должна была смириться с этим?
— Черт, — простонала я и наклонилась, борясь с тошнотой.
— Корсон, помоги ей! — рявкнул Кобаль.
Я подняла руку, останавливая Корсона.
— Дай мне минутку.
Корсон, выглядя совершенно беспомощным и испытывая неловкость, застыл на месте. Я подняла голову, вновь посмотрев на отца. Для меня Люцифер был лишь каким-то далеким предком, но я не могла сказать того же об отце.
Нет, благодаря отцу моя связь со злом стала очевидной. Несмотря на ломоту в костях и холод во всем теле, я выпрямилась во весь рост и встретилась с ним взглядом. В моей голове созрели вопросы, а этот человек, черт возьми, задолжал мне ответы.
— Что ты сотворил, чтобы оказаться здесь? — требовательно спросила я. — Или отказ от собственного ребенка квалифицируется как большой грех?
— Нет, — ответил Корсон, так как мой отец просто пялился на меня, сжав губы в тонкую линию. — Нужно совершить нечто более тяжелое.
— Я не был готов к бремени в виде маленького ребенка, — заявил отец. — Твоя мать была всего лишь небольшой интрижкой.
— По крайней мере, ты честен, — кивнула я. — За что же тогда тебя упекли сюда?
На самом деле я не хотела знать ответ, но почему-то продолжала настаивать. Жизнь в отрицании своей сущности не принесла бы мне ничего хорошего. Я не собиралась прятать голову в песок.
Кобаль снова сосредоточился на мужчине.
— Отвечай, — приказал он, и на лице моего отца отразилась боль.
Я не знала, как Кобаль повлиял на него, но отец быстро забормотал:
— Возможно, я убил несколько человек. Ты не единственная в нашей семье, кто обладает особенным даром.
— Не удивлена, — я не спрашивала, кого он убил и почему. Это не имело значения. Если бы речь шла о несчастном случае или самообороне, то его бы здесь не было. — Зачем ты помогаешь Люциферу уничтожать печать?
— Ты даже не представляешь, каково кормить этих тварей, — он махнул рукой в сторону демонов, заработав уничтожающий взгляд от каждого из присутствующих. — Сатана нашел меня и спас.