Дорогами илархов

Шаповалов Сергей

– Но ты же сильнее его.

– Не бывает воинов равных по силе. Всегда один слабее, другой сильнее, – встрял старший охранник. – Если нацепил акинак – значит воин.

– Правильно! – подхватили саки. – Пусть бьется!

Фидар толкнул Исмена к себе за спину, сам выставил вперед меч. Тут же рядом встал Будин и приготовился размозжить голову первому, кто сунется.

– Мы все равно вас порубим в куски, – предупредил старший.

– Я знаю, – согласился Фидар, холодно взглянув ему в глаза. – Но некоторых из вас придется хоронить сегодня. Подходи, будешь первым.

– Сам

напросился! – Старший охранник пригнулся и сделал короткий шаг вперед.

Саки встали полукругом, готовые кинуться в атаку. Силы не равные. Куда им втроем против двадцати человек. Ну, положат они пятерых…

– Я буду биться. – Исмен растолкал Фидара и Колобуда, решительно вышел вперед.

– Не смей! – попытался остановить его аорс.

– Я буду биться! – настойчиво повторил Исмен. – Я виноват, мне и отвечать.

– Вот, так бы и давно, – удовлетворенно сказал старший охранник, опуская меч.

– Птенец напыжил хохолок, – рассмеялись саки.

– Выбирай оружие, – снисходительно разрешил ему обидчик.

– Копье и щит, – выдвинул условие Исмен.

– Как угодно, – согласился сак.

– Сражаться будем верхом.

– Верхом, так верхом, – пожал он плечами. – Мне все равно: в землю тебя вбить или с коня скинуть.

– Разбирайся тут с мальчишкой побыстрее, – сказал старший охранник. – Повозки уже запряжены. Я начинаю выводить караван.

Он отправился в сторону площади, где протяжно мычали волы и скрипели колеса.

– Он же тебя с одного удара…, – посетовал Колобуд. – Что же ты…

– Лучше меня одного, чем всех бы нас сейчас здесь положили, – ответил Исмен, залезая на коня.

– Помнишь, чему я тебя учил? – тихо спросил Фидар, подавая Исмену копье.

– Помню.

– Да сохранит тебя Савр. Главное: не бойся его. У него копье, и у тебя тоже. Он чувствует над тобой превосходство, в этом его слабая сторона.

Саки образовали широкий круг в ожидании поединка. Исмен смело двинул коня вперед. Как учил Фидар: смотрел только в глаза противника.

– Гляди-ка, шлем у мальчишки какой красивый, – кричал один из охранников. – Шлем мне отдашь, когда с птенцом разделаешься.

– А мне меч подаришь, – требовал другой. – Мне его акинак понравился.

– Я горит у тебя сменяю на пять золотых монет, – предложил третий.

– Горит я уже облюбовал, – встрял четвертый. – Давай так: тебе горит и стрелы, а мне лук.

Исмен старался не обращать внимание на крикунов, которые уже делили его имущество. Он весь сосредоточился на противнике. Заметил, как сак бросил быстрый взгляд на его шею. Значит, сюда решил бить. Исмен намеренно опустил щит. Вот она, шея, открытая. Бей! Сак взял копье обратным хватом и тронул коня. Они сближались правыми боками. Сак замахнулся, подняв копье над головой. Но Исмен дернул поводья в сторону и неожиданно зашел слева, выставив копье снизу-вверх, метя в лицо противника. Сак поднял щит, закрывая голову, тяжело развернулся вполоборота и ударил. Ударил мощно, вкладывая все силы. Исмен резко нагнулся чуть вперед и наотмашь отбил копье щитом. Сак едва не потерял равновесие. Исмен сразу же выпрямился и ткнул ему в живот. Он не видел, но хорошо почувствовал, как копье

легко вошло в мягкую плоть. Противник так был уверен в своем превосходстве, что даже не надел боевой пояс. Цырд дернулся вперед, и наконечник, разворотив бок, выскользнул наружу.

Исмен проскакал несколько шагов, обернулся. Сак выронил оружие и шмякнулся на землю, словно мешок с зерном. Кровь темной лужей растеклась из разорванного бока. К нему тут же бросились товарищи. Кто-то нагнулся осмотреть рану. Они стояли над ним в растерянности. Сразу никто не мог поверить, что какой-то мальчишка так легко справится с бывалым воином. Такого не может быть! От увиденного, Исмен сам впал в оцепенение. Как-то все быстро и легко получилось.

Фидар, пользуясь замешательством, вскочил на коня, схватил повод вьючной лошади.

– Уходим! – крикнул он.

Исмен с трудом понял, что от него хочет аорс, проносясь мимо.

– Держи их!

Опомнившись, саки кинулись к Исмену, размахивая мечами. Новая угроза привела его в чувство. Он помчался вслед за Фидаром.

Всадники обогнули торговую площадь и направили коней к воротам. Створки стояли распахнутыми настежь. Повозки вереницей медленно выезжали на дорогу. Старший сак следил за порядком в караване. Он обернулся на крики, заметил беглецов и тут же выхватил копье. Решил преградить путь.

Фидар обернулся и крикнул Исмену:

– Убери его с дороги!

Сам он не мог вступить в бой, так, как вел вьючную лошадь.

Исмен продолжал держать в правой руке копье с окровавленным наконечником. Не задумываясь, он перехватил его обратным хватом и метнул в старшего охранника. Точно в кадык! Лошадь сака испугалась и шарахнулась в сторону. Всадник упал в грязь.

У самого выезда затор из телег. Беглецы плетками расчистили себе дорогу. Испуганные погонщики разбежались. Волы рванули повозку, что застряла в проезде. Повозка перевернулась. Кожаные тюки с дорогими тканями, кувшины с маслом и зерном – все вывалилось на дорогу.

– А где Колобуд? – вспомнил Исмен.

– Догонит, – спокойно ответил Фидар.

Охранники бросились к загону с конями, чтобы организовать погоню. Не тут-то было. Будин одним ударом кувалды повалил половину загона. Репейник вцепился в ляжку одному из коней и тут же, увернувшись от копыта, отпрыгнул в сторону, вновь вцепился. Одурев от боли, конь рванул, не разбирая дороги, а за ним в панике и все остальные.

– Теперь они долго будут их ловить, – рассмеялся Фидар.

Один из стражников пытался ударить Колобуда копьем, но промахнулся, и тут же упал с раздробленным черепом.

Степь расстилалась пестрым цветущим ковром. Благоухала так, что голова кружилась от ароматов. Солнце начинало приятно припекать. Порхали пестрые бабочки, стрекотали неугомонные кузнечики. Юркие ласточки носились в небе друг за другом.

– Привал, – скомандовал Фидар и устало слез с коня.

– За нами не будет погони? – спросил Исмен.

– Нет. Саки караван не бросят, – успокоил он. – Не хорошо, конечно, получилось. Но мы не виноваты. Они сами напросились.

Исмен сел в траву, потянул колени к подбородку и застыл. Лицо его побледнело, а глаза расширились.