Дорогами ложных солнц
Шрифт:
Остаток дня и весь следующий я отгоняла воспоминания, как могла, но они проникали в сознание, словно вода в прохудившуюся лодку. Льюис больше не давал о себе знать, и, с одной стороны, этому радуясь, с другой, я… просто по нему скучала. Именно этого хотела избежать, когда решила больше никого к себе не подпускать… и так глупо попалась. Пятницы и поездки в Дублин я ждала, как откровения — сосредоточившись на очередной афере, точно удастся отвлечься от произошедшего. И вот пятница, наконец, наступила.
Из Лондона в Дублин — около восьми часов езды, и Чарльз решил отправиться в столицу соседнего государства именно на машине. К его дому
— Всё хорошо, Сурэйя? — сев за руль, Чарльз полуобернулся ко мне. — Выглядишь… уставшей.
— Поссорилась с Рэем? — съязвил Джеймс.
Я молча отвернулась к окну. Эндрю будет в Лондоне на следующей неделе — к тому времени и я уже, вероятно, вернусь из Дублина. Мы встретимся, и я скажу, что больше не могу быть его «пари». Нужно было сделать это давно. Но только сейчас с моих глаз будто спала пелена, и я поняла: осуждая Даярама и спасаясь от боли, которую он мне причинил, я сама начала превращаться в того, кого осуждала. Встречаясь с Эндрю и Льюисом, убеждала себя, что грань, когда третий становится лишним, ещё не пройдена. Я ведь не ожидаю от них откровенности и верности, а значит и они не должны ожидать этого от меня. Но они ожидали — как когда-то я от Даярама. А я лукавила с обоими — как Даярам со мной…
— Сурэйя, приехали.
Джеймс тряхнул меня за плечо, и я открыла глаза. Сонно моргая, выбралась из машины и покачала головой при виде приземистого подслеповатого домика, окружённого диковатым садом.
— Здесь и правда водятся лепреконы, — повернулась к открывшему багажник Джеймсу. — Думала, ты пошутил насчёт их золота.
— Ни один ирландец не решится шутить о таких вещах.
— Сначала — дело, шутки — потом, — подойдя к багажнику, Чарльз вытащил мои вещи и протянул их мне. — Успеешь привести себя в порядок к вечеринке?
— Сразу видно, ты не знаком с чудесами, которые творит макияж, — усмехнулась я.
— До сих пор макияж был нужен тебе для маскировки, а не чтобы придать живой вид, — не упустил возможности съехидничать Джеймс.
— Наверное, ты хотел сделать комплимент, но вышло… что вышло, — я качнула головой, как делают в Индии. — Могу дать несколько уроков, найдёшь себе пассию и перестанешь упоминать имя Эндрю чаще, чем я.
— С чего ты взяла, что у меня нет пассии? — хмыкнул Джеймс и двинулся к дому.
— Ну, тогда даже не знаю, чем тебе помочь! — бросила я ему в спину.
— Так уж и не знаешь? — тонко улыбнулся Чарльз, проходя мимо. — Поторопись, времени осталось немного, а вид у тебя и правда неживой.
Упомянутая Чарльзом вечеринка намечалась в ирландской резиденции одного бразильского оригинала, разбогатевшего на изобретении какой-то замысловатой программы для обеспечения… чего-то. Именно во время пространной «лекции» Чарльза об этом изобретении я заснула, убаюканная его голосом и покачиванием машины. Но, кроме изобретений, у оригинала была и другая страсть: икусство. И, так случилось, что в его коллекцию, в которую он скупал всё без разбора, попала одна статуэтка из загадочного Мохенджо-Даро. Национальный музей Ирландии даже попросил её у хозяина на время выставки экспонатов древних культур, которая скоро будет проходить в музее. Элиаш Соуза согласился на время расстаться с сокровищем, но, будучи оригиналом, решил отметить это, а заодно и свой отлёт в Бразилию великолепным
— На самом деле не думал, что тебе это удастся!
От зеркала, в котором критически рассматривала свой макияж, добавляя последние штрихи, я перевела взгляд на возникшего на пороге Джеймса и вскинула брови.
— Придать себе «живой вид»? Никогда не сомневайся в женщине, умеющей наносить макияж.
— Этому учат в специальной школе для дочерей дипломатов?
— Да. Говорят, это помогает найти хорошего мужа. А где обучаются искатели приключений и аферисты?
В глазах Джеймса мелькнул насмешливый огонёк.
— Их учат другие искатели приключений и аферисты.
— Чтобы цепочка никогда не прерывалась?
Джеймс едва заметно улыбнулся, направился было ко мне, но тут послышался голос Чарльза:
— Сурэйя, Джеймс, вы готовы? Спускайтесь в гостиную.
Увидев нас, он одобрительно кивнул. На мне было тёмно-красное облегающее платье до пола с открытой спиной и длинным разрезом, сквозь который проглядывали чёрные с серебром кружева. На Джеймсе — смокинг, который очень ему шёл.
— Красивая пара! Даже жаль, что отправитесь на банкет порознь и весь вечер будете делать вид, что друг друга не знаете.
— Издержки профессии, — дёрнула я плечом. — Будут ещё инструкции?
— Только те, что уже обсудили.
Кивнув, я направилась к двери, Чарльз — следом. Этим вечером он исполнял роль шофёра, который доставит меня к особняку Соузы. Через какое-то время туда же прибудет Джеймс, на другой машине, а потом… начнётся «шоу».
— Мне не нравится, как ты выглядишь, Сурэйя, — оторвавшись от дороги, Чарльз скосил глаза в зеркальце заднего вида.
— Только что говорил, Джеймс и я — красивая пара. Или без него и я не смотрюсь?
— Ты же понимаешь, что я имел в виду. Что-то случилось во время твоего отпуска в Азии?
— Нет, — я отвернулась к окну. — Всё хорошо.
Чарльз помолчал несколько секунд и наконец произнёс:
— Я никогда не вмешиваюсь в жизнь моих подопечных, Сурэйя. Но эта операция очень важна для нашего клиента. Она не должна сорваться.
— Она и не сорвётся, — заверила я. — Не волнуйся.
Качнув шофёрской фуражкой, Чарльз снова устремил взгляд на дорогу, а я подавила вздох. Вечеринка, пустые улыбки, не менее пустые разговоры, а больше всего сейчас хочется… тишины. И поговорить с Изабеллой. Подруга так и не отозвалась, и я начала не на шутку за неё беспокоиться. Даже позвонила Энрике — кузену, с которым она надеялась нас свести и дала его номер. Но Энрике тоже не ответил…
— На месте, — выскочив из машины, Чарльз открыл передо мною дверцу. — Хотя бы улыбнись…
— Встретимся в доме лепреконов, как договаривались, — проигнорировала я его реплику и поплыла ко входу.
Подъезжающие и отъезжающие машины, выходящие из них гости… Чем-то напоминает вечер в особняке Тео… но тут же себя одёрнула — никаких посторонних мыслей. Я здесь — по делу.
— Ваше имя, мэм?
Я перевела взгляд на задавшего вопрос охранника, но ответить не успела.
— Мисс Сурэйя Шейх, — произнесли за моей спиной.