Дорогами мостов
Шрифт:
Когда они подошли к зданию напротив, то стало понятно, что металл тут был повсюду. Даже окна из металлизированного стекла, из-за чего оно казалось тонированным. Сверчку показались странными такие меры предосторожности. Энергии здесь вырабатывалось явно не столько, чтобы она представляла опасность. Молотил себе генератор и молотил, загоняя излишки энергии в накопители, расположенные в той же котельной. Вот и все, что есть, пожалуй. Ничего эдакого.
Человек открыл массивную дверь и пропустил Сверчка внутрь. Затем вошел сам, оглядел все и произнес.
– Теперь ты будешь жить тут.
И ушел, не простившись.
Хорошо, что это была не тюремная камера и не больничная палата, а обычное жилье. За последнее время Сверчок привык, что чаще оказывался именно в первых двух вариантах помещений. Здесь же комната
В комнате было еще две двери. Одна вела во вполне приличный санузел, а вторая оказалась запертой. Впрочем, что бы там не прятали, вряд ли оно требовалось для повседневного проживания. Тут был даже стеклянный экран кинодемонстратора. Подобных, хотя и несколько меньше, был в училище, в комнате отдыха казармы. Только его включали редко.
Сверчок щелкнул тумблером, вспыхнул свет. На экране появились названия фильмов: четыре столбца с аннотациям. Тот, что стоял под красной стрелочкой выбора, был какой-то слезливой любовной историей. Два других - исторические картины, еще что-то про животных. Сверчок повернул верньер, сдвигая первую четверку влево. Второй набор состоял из фильмов с военными сюжетами. В свете последних событий, душа не лежала к подобному. Из любопытства, парень решил покрутить весь список. Оказалось, тут приличная кинотека: картин оказалось много. В конце концов он выбрал старенькую "Лестницу сказок", повернул рукоятку активатора и улегся на кровать. Механизм пощелкал, устанавливая нужную ленту в проектор, затем послышалось жужжание, и по стеклу поползли титры. Заиграла знакомая с раннего детства музыка. Фильм дарил воспоминания детства, уносил печали. Перестало отвлекать даже бурчание голодного желудка. Мысли текли ровно, лениво. Все происшедшее ранее стало слегка походить на сон. И тут, как удар хлыста, внезапное прозрение. Внутри словно завибрировала туго натянутая струна. Фильм перестал казаться милым. Точнее, он теперь вообще не воспринимался. Сверчок вскочил с кровати, выключил проектор и принялся ходить из угла в угол, обдумывая свое открытие.
Напавшие на "Аист" не знали про новичка на борту, вот что. А это значит, что у них на руках был старый регистр судна. И у Петра Ильича копия того регистра. Или капитан не зарегистрировал юнгу или... Или тот, кто организовал гибель "Аиста", имел отношение к пресловутой разведке, представители которой не удосужились обновить сведения. Или, может быть, сама разведка по какой-то причине уничтожила судно вместе с экипажем?
Сверчок поежился. Он с абсолютной ясностью осознал, что является свидетелем. Случайным и нежелательным. Если разведка в этом замешана, то за жизнь механика никто не даст и ломанного гроша. Только то, что он не запомнил подробности, возможно, спасло ему жизнь. А впрочем, может, экипаж не уничтожили, а похитили? Ведь не было смысла вывозить тела с обреченного судна, после взрыва и так мало что осталось. Но тогда возникал другой вопрос, зачем кому-то нужен был экипаж "Аиста"? Правда, если людей увезли, то и Сверчок имел все шансы остаться в живых.
Гадалка из него не очень. Если это, тогда то, а может и так... Каждое следующее предположение ничего не привносило никакой ясности, а только плодило вопросы. Слишком много неизвестных уже начинало злить. Сверчок попытался успокоиться, взять себя в руки, но это не очень-то получалось. Все более невероятные мысли роились в голове, порождая иногда и совершенно нелепые версии.
Когда вошел молоденький солдатик и принес еду, механик глянул на него с такой ненавистью, что боец поставил поднос и чуть не бегом выскочил из помещения. Однако, вид еды подействовал успокаивающе. От блюд на подносе шел ароматный пар. Буквально заглотив мясо, механик отодвинул тарелку и выпил компот как воду, совершенно не ощущая вкуса. В голове прояснилось, мысли стали отчетливыми. Страх смерти отошел на второй план. Конечно, это могло быть последней трапезой приговоренного, но как-то слабо верилось в подобное.
Внезапно в комнате открылась дверь. Та самая,
– Одевайся, идем.
Сверчок знал, что поступает глупо, но сдержаться не смог - яростно осклабился.
– Пошел к черту!
Разведчик никак не отреагировал на выпад. Он на шаг отступил и сказал спокойно.
– Не пойдешь - тебя потащат силой.
– Пусть тащат!
– Хорошо.
– вояка достал из кармана черную эбонитовую коробочку и приложил ее к зеленому прямоугольнику на стене. Из устройства послышался безликий металлический голос.
– Здесь Альфа. Назовите код и координаты.
Вояка произнес.
– Два восемь три, блок десять.
Коробочка щелкнула. Разведчик убрал ее в карман и продолжил стоять, разглядывая механика без всякого любопытства. Он просто ждал.
Через минуту открылась входная дверь и вошли двое крепких ребят с зелеными повязками на рукавах. Они ловко подхватив под руки Сверчка, приподняли и не обращая внимание насопротивление, затащили его в соседнее с комнатой помещение. За все время операции солдаты не произнесли ни слова, но при этом действовали весьма слаженно. В комнате конвоиры усадили парня на кресло, а запястья и лодыжки прикрепили кожаными ремнями. Сверчок подергался, но ребята знали свое дело туго и привязали на совесть. Едва закончив, солдаты коротко поклонились сухопарому и вышли. Тот лишь едва заметно кивнул в ответ. Дождавшись, когда за бойцами закроется дверь, человек включил свет над огромным, занимавшим почти всю стену, пультом управления. Шкалы, переключатели, круглые линзы экранов, россыпи ламп... Сверчок недоуменно рассматривал систему, пытаясь хоть в первом приближении сообразить, для чего все это. Но понятно было только одно: вся эта техника не предназначалась для казни. Слишком уж сложно.
Вояка повернул граненую рукоятку большого рубильника. Откуда-то с потолка сверху рухнула клетка странного вида. Она четко накрыла кресло с механиком. Казалось, что Сверчок теперь сидит внутри шара, сплетенного из толстых прутьев. Присмотревшись, Сверчок увидел, что каждый прут клетки обвит проводом, из-за чего толщина и казалась значительной. И еще, они неуловимо напоминали "пальцы бога" "Астреи" в миниатюре.
Вояка щелкнул тумблером, сработали фиксаторы, закрепляя нижние прутья клетки. Он подошел, подергал прутья, удовлетворенно кивнул и вернулся к пульту. Чуть помедлив, он нажал кнопку, и через мгновение между пультом и креслом возникла стена из сетки. Но разведчик не обратил на нее внимание: он был занят. Чем-то он смахивал на музыканта, исполняющего беззвучное произведение на странном инструменте.
В такт с нажатиями кнопок и поворотами рубильников, вспыхивали лампы, а на экранах вспыхивали подпрыгивающие зеленые точки, перемещающиеся по экрану. Точки оставляли за собой медленно гаснущий свет. Разноцветные лампочки перемигивались все быстрее, частота их вспышек медленно возрастала.
– Блок десять готов. Доложите.
Из коробочки послышались отчеты.
– Альфа - объекты на месте.
– Бета - подтверждаю прилив.
– Гамма - шлюз закрыт.
Сухопарый после каждого отсчета перещелкивал, расположенные в ряд, черные рукоятки на пульте. Затем открыл одну из дверей справа от пульта и вошел. Механик думал, что разведчик отправился на какой-нибудь другой пост, для контроля неведомого процесса, например, или для безопасности, но через минуту из двери показалась закованная в стальную броню фигура. Сверчок наблюдал сквозь прутья и переплетения сетки, как металлический человек неуклюже доковылял до коробочки и произнес
– Пятиминутный пробный. Гамма - шлюз.
Голос принадлежал разведчику, но звучал глухо. Однако, на другом конце линии поняли. Потолок над Сверчком плавно разошелся, открывая темное, полное звезд небо. Пахнуло жаром и механик без всякого перехода провалился в рубку дирижабля. Даже нет. Это была непонятная открытая платформа без двигателей. Она парила в утреннем небе. Сверчок поднял руки: они не были привязаны. Ноги тоже освободились от пут. А еще, он сидел в кресле пилота и управлял платформой. Даже не так, он жил платформой. Она будто бы стала его собственным телом. Сверчок обернулся и обомлел - позади него в креслах сидели люди. Или зомби. Они глядели прямо перед собой и даже не дышали, вроде.