Дорогами предназначения
Шрифт:
– То есть ты защищал меня, а не себя, ведь Анна с обвинениями неизбежно добралась бы и до тебя?
– невинно уточнила я.
– Неужели так трудно поверить, что я могу совершить бескорыстный поступок?
– возмутился Скар.
– После того, как ты ляпнул, будто заявился в Чарра-Селенит, дабы убедиться, что я в порыве ревности не наделаю глупостей, способных тебе повредить?
– скептически прищурилась я.
– Да, трудновато.
– Между прочим, это было вторым порывом, а первым я действительно хотел извиниться за... ту сцену.
–
Мужчина хмуро на меня покосился и отвернулся.
– Вовсе ты не дура.
– Ну да, - кивнула я.
– На один вечерок поразвлечься сгожусь.
– Да что ты всё заладила - дура, поразвлечься!
– вспылил Скар, разом приняв сидячее положение.
– Можно подумать, ты все эти десять лет околачивалась возле окошка, не сводя глаз с дороги и маясь от тоски по сгинувшему возлюбленному! Или в тебе давно поруганная невинность взыграла? Хочешь, чтобы я повинился за ту ночь?
– Мужчина презрительно хмыкнул.
– Вот уж не думал, что ты такая впечатлительная.
Я наклонилась и сняла сапоги, клятвенно пообещав себе непременно заняться их чисткой с утра. Действительно, какие пустяки - сделал ребенка и слинял. Конечно, у меня не было возможности уведомить его о скором отцовстве, но буде таковая, вернулся бы он? Или постарался сбежать ещё дальше, чтобы однозначно никто не смог найти?
– Хорошо, можем закрыть эту тему, - миролюбиво предложила я, выпрямляясь и забрасывая ноги на кровать.
– Никаких претензий я к тебе не предъявляю, что было, то прошло. Всё.
– Я последовала примеру собеседника и тоже откинулась на подушку, вытянулась на покрывале.
– Нет уж.
– Мужчина наоборот, встал с постели.
– Давай решим всё раз и навсегда. Я тебя не домогался, силой ни к чему непристойному не склонял, ты сама отправилась на поиски приключений на свою зад... пятую точку. Чего ты хотела, то и получила, нечего было разгуливать передо мной практически в чем мать родила.
– Угу, - согласилась я. Замечательная мужская позиция: не виноватый я, она сама вырядилась как уличная девка и совращала бедного меня, а я что? Я ничего, я же мужчина, я не могу упустить то, что само в руки плывет. И плевать, что, вероятно, она любит меня до умопомрачения и для неё совместная ночь - дар, единственная возможность выразить свои чувства. Разве сильным мужчинам есть дело до чувств молоденькой неопытной девчонки? Да, повзрослев, она поймет, что поступила неправильно, но прошлое уже не изменить...
– Я тебе ничего не обещал, в верности не клялся, в любви не признавался, - продолжал Скар сотрясать надо мной воздух.
– У тебя не было абсолютно никаких оснований рассчитывать на что-то большее, чем простые пот... чем просто секс. Ты же не дура, должна понимать, что за подобным времяпрепровождением не может стоять что-то ещё, тем более все эти розовые сюсюканья.
– А Гертина понимала?
–
Мужчина застыл, глядя на меня сверху вниз.
– Это другое, - изменившимся, глухим и отчужденным, голосом произнес он и повернулся ко мне спиной.
– Конечно, другое. Ведь в роли существа, не имеющего права рассчитывать на большее, был ты, а не девушка. По словам Фелис, Гертина и Борей любили друг друга, а ты оказался кем-то вроде временного заменителя, досадным эпизодом из прошлого девушки, как ты сам говорил не далее, как сегодня утром. Наверное, не слишком весело становиться на место жертвы.
Скар резко опустился на край постели дикарки. На всякий случай я отодвинулась к стене.
– Я знал, на что иду, - спокойным, ровным тоном заметил мужчина.
– Неужели?
– Ну ладно! Я как последний идиот надеялся, что, сблизившись со мной, Лира... тьфу, Гертина забудет Олифа и полюбит меня. Довольна?
Я промолчала. Перевернулась на бок, рассматривая сгорбленную спину, обтянутую чёрной Максовой рубашкой. Дикарские кровати, а вернее, лежанки были узкими и жесткими, к ним прилагался не приличный матрас, а тоненький тюфячок, вызывавший стойкую ассоциацию с голым поленом. Нормально высыпаться на них получалось только по прошествии некоторого времени и с появлением привычки, а уместиться вдвоём было, на мой взгляд, верхом акробатики. Даже если второй просто сидел.
– Почему Лира?
– Это я придумал. Она напоминала мне лиру. Ей понравилось, к тому же другое имя помогало обмениваться записками и сохранять её инкогнито.
А ещё он не хотел звать её так же, как Борей. Впрочем, вслух я повторять этого не стала.
– А она знала?
– осторожно поинтересовалась я.
– Знала что?
Я села.
– Ну, о твоих чувствах.
– Да я постоянно твердил, что люблю её. Но она так и не ответила хотя бы "я тоже".
– Наверное, Гертина не хотела врать, - предположила я.
– Лучше б разок соврала, - в сердцах бросил Скар.
– Но ты бы всё равно знал, что это неправда.
Мужчина вздохнул.
– Знал. Однако когда поддержание иллюзии превращается в смысл жизни... Эй, - Скар вдруг повернулся ко мне, прищурился подозрительно.
– Ты что это делаешь?
Я пожала плечами.
– Разговариваю с тобой.
– Заставляешь откровенничать, - поправил мужчина.
– Думаешь, я буду тебе в жилетку плакаться или что там на тебе надето...
Я подтянула лямку корсажа.
– Не хочешь отвечать - не надо. Нужны мне твои слезливые байки.
Большинству нормальных женщин только дай посетовать на жизнь и мужиков и дамы с восторгом ухватятся за предоставленную возможность - причем жаловаться посторонним даже легче, чем близким. А якобы сильный пол заметит, что делится сокровенным, и сразу же умолкает и замыкается, словно держать всё в себе - достойный и благородный вариант.
– Значит, закроем и эту тему.
– Никаких проблем.