Дороги и Тропы

Ларина Виктория

Поэтому леди Лиола вздыхала и злилась попеременно, герцог Даллет, не считавший никого из виденных им претендентов достойной партией, радовался, а Тайри, пользуясь случаем, продолжала исследовать древние книги о способах магического поиска. В библиотеке ордена Гарды в ней души не чаяли, в малом хранилище артефактов пытались помочь, чем могли. Все наладилось, но однажды утром вода в бокале превратилась в морскую, и младшая леди Даллет без сожаления оставила столицу лесного королевства.

Вернуться в дом Гая ей не дали, как и в родительский, ведь молодая хозяйка вроде никуда и не уезжала? Жить пришлось в одном из гостевых покоев дворца, точнее — приходить туда ночевать. Днями же приходилось "прыгать" из города в город в компании Даля и еще нескольких

магов, чтобы забрать для обучения в Лицее способных детей. За неполных две недели набралось человек тридцать, все с очень ярким врожденным даром. Совершенно неожиданно, оказалось очень весело обучать детей азам самоконтроля и защиты, первому бытовому волшебству. Удивительно, но к Тайри потянулись самые маленькие лицеисты, которым было меньше восьми лет от роду. Если у других учителей они баловались, хныкали, без конца отвлекались или зевали от скуки, то у нее сидели, открыв рты, и увлеченно выполняли все задания. Две пожилые чародейки взирали на молодую коллегу с одобрением. Преподаватели-мужчины, наблюдая ее очевидные успехи в обучении самых, казалось бы, сложных лицеистов, задавались вопросом "как это у нее получается?" и подумывали о том, что их будущим детям не помешала бы такая мать. Малышня ходила за леди Даллет "хвостиком", висела на ней гроздьями и даже спать не ложилась без сказки от "нашей Тайри". Так, постепенно, младшая герцогиня Даллет втянулась и уже помыслить себя не могла без маленьких, упрямых, вредных, любознательных и искренних учеников. В ее сумке завелись фрукты и сладости для угощения, запасные тетрадки и карандаши для забывчивых, расчески и ленточки для растреп и блокнот с историями, которые придумывались на переменках. На занятия она всегда приходила немного раньше положенного времени, но ученики все равно успевали наклеить на стену десяток рисунков, притащить из зимнего сада хотя бы один цветок, а кто-то самый умелый заговорил кружку, и чай в ней всегда оставался горячим. В один прекрасный день в аудиторию гордо вошла кошка — белая, с черными ушами и хвостом, да так и осталась там жить. Малышня с восторгом за ней ухаживала, а начальство не возражало. Во время занятий Принцесса гордо восседала на учительском столе, если, конечно, не отправлялась куда-то по своим делам. Еще немного, и Тайри начала бы думать, что жизнь решила сжалиться над ней и подарила немного спокойствия пополам с тихой радостью. Но тут сначала сработала засада в доме Гая, поймав-таки каких-то мерзавцев, прикинувшихся пациентами, а потом наступил май. Детей сопроводили в летнюю резиденцию на берегу моря, а леди Даллет пришлось вспомнить о еще одном пожелании государя.

**** **** ****

Так или иначе, обещания, данные монарху, надо выполнять, даже если ты совсем не чувствуешь себя способной на обещанное. Поэтому Тайри молча стояла среди прочих, знакомых и незнакомых наставников в Звенящем садике, разглядывая взволнованных студентов под бой часов и птичий щебет. Сегодня их была ровно дюжина — самых упорных, успешных, заработавших право учиться в магистратуре. Десять парней и две юных леди, обе, как успела узнать Тайри, потенциальные ученицы мастера Эйтана.

— Леди Тайонна-Ри ор Даллет, ваши ученики: лорд Мартин ор Бернат, Томрис Гарроа, — выдернул ее из мрачных раздумий голос ректора. Показалось, или в нем прозвучала ирония? — Вперед, господа, ваша наставница ждет вас!

Тайри с трудом удержала усмешку: у господ студентов были такие удивленные лица! Видимо, им сообщили только имя магистра, занимающегося избранным направлением, и будущие ученики представляли себе кого-то более солидного. Вряд ли они думали, что наставник окажется ненамного старше их самих. И, если благородный Мартин выглядел совсем мальчишкой, то сын оружейника из далекой северной Невлады был на пять лет взрослее самой наставницы.

Леди Даллет видела, что Творец щедро одарил обоих. Искра Пламени Первозданного сияла в каждом из них ярко, но по-разному. Младший весь соткан из струн и лучей, легкий и звонкий, похожий на редкий музыкальный инструмент — настрой его правильно, и в звучании

мира появится еще одна красивая мелодия. Он прекрасно поладит с Источниками и Потоками, они с радостью будут делиться с ним силой. Вот закрыться от Тропы ему будет нелегко, но дорогу домой он найдет даже с завязанными глазами. Старший — загадка, спрятанная в природной броне. Как подступиться к такому и чему учить — непонятно, да еще и осложнено поздно открывшимся даром. Его будут слушаться огонь и камень, из него получится вполне самодостаточный воин или разведчик, но только если он сам захочет этого.

Интересно, что толкнуло этих людей на Тропу? Тайри вспомнила, как её спрашивал об этом мастер в их самую первую встречу, и уверенность в собственных силах стала совсем призрачной. У меня не получится, в ужасе подумала она, никогда не получится учить так, как это умел Гай. Ваюмн сразу сумел нащупать и общие темы, и правильный тон, и… Тайри сделала то же самое, что и он когда-то: одним давно отточенным усилием перенесла себя и будущих магистров на берег моря. Осталось только спросить:

— Можете ли вы мне четко ответить, господа маги, зачем вам понадобилось умение ходить по Сокрытым Тропам?

— В нашем роду тщательно сохраняется один древний манускрипт, миледи, — тихо, но вполне уверенно ответил Мартин, — говорят, он написан еще до Катастрофы. Это путевые заметки одного моего дальнего предка. Я прочитал о Тропах в тумане и чудесных местах, куда они ведут. С тех пор только о них и думаю. А еще меня учили, что чем шире наш мир, тем больше мы знаем о самих себе.

— А что в этом манускрипте сказано об опасностях, таящихся на Тропах и в "прекрасных местах"? Ничего? Так я и думала. Это вам не дорожки в вашем саду и даже не лесные уккабские тропы. Там всё не так и всё намного сложнее.

— Но ведь вы, леди, научились справляться с опасностями, значит, и я смогу! Если научите…

— Вам придется слушаться меня во всём, и в точности выполнять все указания. Для таких, как вы, это тяжело.

— Мы постараемся, — голос у сына оружейника был низким и гулким, — если что, я за мелким присмотрю.

— Я не мелкий! — возмущенно возопил Мартин. Если честно, юный граф ор Бернат и правда ростом не вышел — вровень с Тайри. Томрис же, точно в противовес ему, был выше на голову, массивнее и куда шире в плечах. Наверное, отец с детства брал его помогать в кузню.

— А вам, достойный Томрис, зачем понадобилось прогуляться за пределы нашего мира?

Будущий ученик разом сник, ссутулился и отвел глаза.

— Не скажу.

— Ого! И как после этого я должна принять вашу клятву? — спокойно поинтересовалась леди Даллет, — вам ведь не могли не рассказать, что между наставником и учеником всегда возникает особая связь, мы называем её нитью. Любые тайны при этом неизбежно раскрываются сами собой.

— Ну и демон с ним. Не могу я сказать, миледи, хоть убейте…

— Демон, так демон. У меня нет настроения вас пытать, — вздохнула волшебница, — скажите хоть, что не собираетесь бежать, натворив нечто противозаконное. Я вам сразу поясню — это не выход. До прогулок по Тропе предстоит минимум три месяца упорнейших занятий, а в любой другой стране вас отыщут толковые ребята из отдела Особых ситуаций.

— Творец свидетель, ничего плохого я не сделал и не замышляю!

— Вот и славно, — Гай бы из ученика признание в любом случае вытащил, но ей, увы, далеко до искусства ваюмна, поэтому придется спросить о другом. — А скажите-ка мне, господа будущие магистры, как у вас дела обстоят с иными дисциплинами?

— По основам железное "отлично", — пожал плечами Томрис, — магия камня и руд — на уровне, огненная — более чем…

— Полагаю, что и боевые маги вами очень довольны?

— Так и есть, миледи.

— А вот мастеру Эйтану вы сдали зачет со скрипом…

— С третьего раза, — страшным шепотом сообщил Мартин.

— Чудесно! А вам, мой осведомленный друг, за красивые глаза какой экзамен зачли?

Глаза у юного Мартина, и правда, были красивые, даже слишком. Два ярко-голубых горных озера, не иначе.