Дороги на Ларедо
Шрифт:
Может быть, Август Маккрае был прав. Но это навсегда останется загадкой. Останься Гас жив, он, наверное, женился бы на Кларе, а, женись он на Кларе, Лорена осталась бы одна с разбитым сердцем. Ей пришлось бы уехать, поскольку она не смогла бы жить рядом с их счастьем. Она не занялась бы учебой и не подружилась бы с дочерьми Клары. Ей пришлось бы уносить прочь свое горе. Она не вышла бы замуж за Пи Ая и не имела бы детей. Несчастье могло заставить ее вернуться к прежнему распутному образу жизни. К настоящему времени она бы уже погибла, разочаровавшись в жизни. На самоубийство
Следующим утром далеко впереди появилась сияющая лента реки. Но города не было. Она вышла к Рио-Гранде, но где, севернее или южнее Пресидио и самой Рио-Кончо? Этого она не знала. Она вновь попыталась вывести капитана из забытья и вновь потерпела неудачу. Воспаленные глаза Калла ничего не воспринимали.
Лорена переправилась через реку, помня слова Калла о том, что Пи Ай находится к югу от них. Он упоминал также о старом следопыте Билли Уильямсе из маленькой мексиканской деревушки, который мог показать ей дорогу и даже проводить до места. Калл сообщил ей о Билли перед ампутацией ноги. Он, должно быть, знал, что будет бесполезен, даже если останется жив.
Лорена переправилась и посмотрела по сторонам в надежде увидеть струйку дыма или какое-нибудь жилье. Но не увидела ничего, кроме серой и голой прерии. Оставалось только отправиться наугад, выбрав между двумя одинаково безжизненными сторонами. Лорена выбрала север. Шесть часов она вела туда лошадь капитана, все больше и больше отчаиваясь и убеждаясь, что сделала неправильный выбор. Стало по-настоящему страшно. Этим утром она доела остатки бекона, а кофе у нее оставалось на пару ночевок. Если не попадется селение или хоть какое-нибудь жилье, сил у нее не хватит, и она сломается. Она еще не оправилась от потрясения, полученного во время ампутации, и была измотана до такой степени, что не могла даже спать. А если засыпала, то видела тревожные сны, в которых ее детям угрожала опасность. Ей снилось, что заболела Лори, что лошадь уносит Клэри, что Джорджи упал в колодец. При всем при том она никак не могла согреться, даже если ложилась возле самого костра.
Лорена старалась держаться поближе к реке. Потерять реку означало конец. К вечеру, когда зимнее солнце покатилось к горизонту, она заметила у реки какое-то движение. На берегу был каменистый выступ, и Лорене сквозь дрему показалось, что на нем шевельнулась коричневая глыба. Возможно, это был всего лишь сон, в котором коричневые глыбы вполне могли двигаться.
Лорена подъехала ближе и увидела, что на выступе у реки сидит старая мексиканка, завернутая в коричневое пончо и напоминающая издали коричневую глыбу.
— Я видела этого человека раньше, — сказала она, показывая на лежащего без сознания Калла. — Он был в нашей деревне. Кто отрезал ему ногу?
— Я, — ответила Лорена. — Я была вынуждена.
— Это знаменитый техасский рейнджер. Он убил отца Марии, — продолжала старуха. — И ее брата тоже. Это было давно, еще когда мои дети жили со мной.
— Он наводил порядок, — проговорила Лорена. — Мне нужна еда и нужен доктор. В нем сидит
— В нашем селении нет доктора, — сообщила ей старуха. — Пулю может достать мясник — его зовут Гордо. Но он ленивый, и я не знаю, захочет ли он помочь гринго. Мария умеет все. Она могла бы достать пулю. Но этот рейнджер убил ее отца и ее брата. Вряд ли ей захочется помогать ему.
— Я должна попытать счастья, — настаивала Лорена. — У меня кончились продукты. Где твое селение?
— Поезжай, как ехала, оно недалеко, — ответила старуха.
Почему, интересно, старуха сидит у реки, подумала Лорена. Наступает ночь, а она не собирается домой. Может быть, ей плохо и она нуждается в помощи.
— Если ты устала, можешь взять мою лошадь, — предложила Лорена. — Я могу дойти пешком, если путь не слишком далекий.
— Нет, я хочу провести эту ночь здесь. Здесь живут мои дети. Если ты прислушаешься, то услышишь их голоса.
Лорена прислушалась, но услышала только плеск воды и решила, что старуха, наверное, не в своем уме.
Она проехала еще с милю и вскоре увидела селение. Над ним сиял закат. Здесь насчитывалось всего с десяток строений, но после многодневной поездки по пустынной прерии она была бы рада и одному-единственному дому.
Лошади тоже были рады. Голодные, они, несмотря на усталость, понесли вперед, да так, что Лорене пришлось натягивать поводья. Она боялась, что они растрясут капитана и у него усилится кровотечение.
При въезде в селение навстречу ей вышло несколько коз, огласивших улицу блеянием. Вслед за козами появились большой мальчик и маленькая стройная девочка. Несмотря на холод, оба ребенка были босые. Маленькая девочка поражала своей красотой, но двигалась как-то странно, по-птичьи склоняя голову. И только когда до них оставалось всего несколько шагов, Лорена сообразила, что девочка слушала, а не смотрела. Она была слепой.
За детьми в дверном проеме небольшого дома Лорена увидела женщину с большим ножом в руке, которым она, вероятно, резала мясо на ужин. Высокий пожилой мужчина, слегка прихрамывая, вышел из дома и остановился за спиной у женщины. Своим видом он напоминал американца и, возможно, был тем самым следопытом, который, по словам Калла, мог проводить ее к мужу. Она остановилась, и женщина с мужчиной вышли навстречу, чтобы поприветствовать ее.
— Со мной раненый, — сказала им Лорена. — Ему нужна помощь. Может быть, здесь есть доктор, я была бы признательна, если бы кто-нибудь разыскал его. У этого человека в груди застряла пуля, которую надо вытащить.
Билли Уильямс взял повод лошади Калла. Он был поражен тем, как выглядел этот человек. Ему не раз приходилось видеть раненых, но он не мог припомнить, чтобы кто-то из них выглядел хуже, чем капитан.
— Это Вудроу Калл, — пояснил Билли, обращаясь к Марии. — Кто-то почти прикончил его.
Мария с ножом в руке подошла к лошади и посмотрела на Калла. Многие годы, когда она была моложе и боль от смерти отца с братом была острее, она клялась себе, что убьет капитана Калла, как только ей предоставится такая возможность.