Дорогой Леонид Ильич. «Большой Сатурн»
Шрифт:
В результате боя на станции, нам досталось, кроме богатых станционных складов, четыре состава с топливом и ГСМ, два- с боеприпасами, один с продовольствием, один с вещевым имуществом, два состава с инженерным имуществом, 4 состава с 32-мя танками, 70-ю различными БТР и БА, и 75 грузовиками, ещё три порожних состава, один с – теплушками, два – с платформами, два санитарных поезда, один с раненными, один – только с персоналом. И стоящий после ремонта без экипажа бронепоезд. Один санитарный поезд с раненными на следующие сутки, пополнив вторым комплектом немецких врачей, отправили обратно в Пятигорск к немцам.
На станции мы потеряли 37 человек убитыми и 55 ранеными, безвозвратно было сожжено два Шермана, ещё две «тройки» и два БТРа подлежали
На пригородном аэродроме обошлось вообще без потерь. В первую же минуту атаки, начавшейся одновременно с общим штурмом города, танки раздавили гусеницами всю МЗА, немецкие зенитчики просто не успели добежать из землянок до своих позиций. А потом танки катались по лётному полю, давя самолёты на стоянках. БТРы же, заняв позицию в начале взлётки, давили огнём из крупняков ещё не понявшую, что надо сдаваться обслугу аэродрома. Всего на аэродроме было уничтожено 42 истребителя, 9 бомбардировщиков и захвачено невредимыми три транспортных НЕ-116[58] и два штабных-связных Fi 156 Шторьха[59].
К рассвету в город подтянулись обе группы отправленные навестить другие два аэродрома. Отчитались. В целом всё прошло по плану, в одном месте сценарий боя повторял события на тихорецком аэродроме. В другом пришлось пострелять из пушек, потеряли одну «тройку» и один БТР, 9 убитых и 5 раненных. Всего уничтожили 69 истребителей, 27 бомбардировщиков и 12 транспортников, 36 орудий зенитной артиллерии. Немецкие труппы не считали, пленных не брали.
В шесть утра была отправлена шифровка в штаб фронта о взятии города. Там удивились, мы на сутки опередили график, даже один раз переспрашивали-уточняли правильно ли нас поняли. В Грозном началась суета. Переброска десантников готовилась только на завтра. Мы сообщили, что десанту тяжёлое вооружение и много боеприпасов брать не надо, всё получат в Тихорецке со складов. Продовольствия здесь тоже полно. Так что могут лететь налегке. Первые самолёты на аэродром приняли в полдень, и к полуночи все полторы тысячи планировавшихся к высадке десантников были доставлены в Тихорецк. В течении дня на аэродром, кроме наших ЛИ-2[60], приземлилось ещё два Ю-52[61] привёзших из Ростова группу немецких отпускников во главе с НШ 17-й армии генерал-майором Фридрихом Зикстом[62]. Арийцев радушно встретили, слегка попинали, повязали и без передышки отправили попутным самолётом в Грозный.
Начиная с рассвета начал восстанавливать в Тихорецке Советскую Власть. В городе были подпольщики, поддерживавшие связь с Большой Землёй. Они, кстати, очень помогли дополнить разведсведения, добытые разведупром фронта при подготовке к нашему рейду. Вместе с особистом вывели подпольный райком из подполья, заселили в здание комендатуры, и поставили задачу по мобилизации военнообязанного населения в батальон народного ополчения, а остального работоспособного населения на строительство рубежей обороны города. Во время постановки задач подпольщикам, в комендатуру прибыл командир сводной бригады десанта подполковник Андрианов. Тут же назначил его комендантом города, подчинил ему батальон, сформированный из бывших пленных, и формируемый батальон народного ополчения и озадачил подготовкой города к обороне.
Связь с немецким командованием в Ростове, Краснодаре и Ставрополе в течении дня устойчиво поддерживалась по телефону. Связисты самозабвенно вешали лапшу арийцам. Мол было ночью нападение партизан-диверсантов. Нападение отбито, но, к сожалению, почти всё руководство города и гарнизона погибло – нападение произошло в момент выездного совещания в ресторане ж/д вокзала. Радиостанцию вывели из строя, ж\д узел повреждён, но своими силами к обеду восстановим. В общем не переживайте и присылайте новых начальников и радистов с радиостанциями. Автомобильное движение к городу днём продолжалось. На КПП на въездах в город приняли
К обеду принял доклад от зампотеха и зампотыла о доставшихся нам ресурсах, поставил задачи по восполнению потерь и вместе со своим НШ начал подготовку к рейду на Ростов. После обеда, забрав у Андрианова одну роту десантников, начал концентрировать подразделения ОМБрГ на ж/д станции и на аэродроме. В 18—00 в помещении ж/д вокзала провёл совещание с командирами служб и подразделений. Поставил задачу на рейд в Ростов. НШ выдал заготовленные карты по маршруту и карты Батайска и Ростова. Народ у меня подобрался лихой, но всё равно командиры малость подохренели от наглости и масштабности задачи.
Всю технику грузим на платформы. Всего получается уместиться на десяти составах[63], плюс одиннадцатый с боеприпасами и топливом. Впереди пойдёт бронепоезд. Эшелоны пойдут с минимальными трёхминутными интервалами, без остановки до Батайска. Связисты уже заказали у немцев зелёную улицу для бронепоезда и поезда с раненными. Будем надеяться, что немецкие железнодорожники не подведут, стрелки не перепутают. Бронепоезд и два эшелона не задерживаясь идут дальше через Дон, в Ростов. Для всех составов за день успели сделать по четыре быстро сборные аппарели. Так что, если придётся разгружаться на необорудованных площадках – проблем не будет. За работу товарищи, грузимся, время «Ч» в 24—00!
14 декабря 1942 год. г. Тихорецк —г. Ростов-на-Дону.
Сумасшедший день закончился, наступает следующий. Прощаемся с Андриановым, взаимно желаем друг другу удачи. Запрыгиваю на первую платформу состава. Поехали. Я с большинством штабных еду в пятом с головы колонны составе. По железной дороге до Ростова около 170 км. Часа три-четыре в пути.
Забираюсь в штабной БТР. Теперь можно слегка вздремнуть. Всё равно от меня сейчас ничего не зависит. Надеюсь, всё срастётся как задумано. Шухер у немцев должен начаться под утро, когда сообразят, что из Тихорецка ни поезда не идут, ни машины не едут и самолёты не летят. Тогда и начнут суетиться, а в это время и в Ростове у них проблемы начнутся. С тем и заснул.
Железная дорога, перестук вагонных колёс, ни с чем не сравнимый запах чая из топящегося углём вагонного титана. Романтика. А для романтики ещё и симпатичную попутчицу в отдельное купе. Мечты курсанта при отъезде в отпуск. Только проездные курсантам положены на плацкарт. Но мне повезло-не повезло. Ротный докопался до меня за какой-то залёт, нарезал задачу по уборке от снега ротной территории на спортгородке училища. Все однокурсники свалили в отпуск ещё утром, а я свой отпускной получил только вечером. Поезд, на который заранее был куплен билет ушёл ещё в обед. Непруха. На следующий поезд в кассах остался только один билет в СВ. Денег хватает —стипендия повышенная, за отличную учёбу. Беру СВ и мечтаю о блондинке. А теперь надеюсь – пруха. Два дня в пути в уютном купе с прекрасной незнакомкой. Романтика в квадрате. Загружаюсь в вагон. Соседки – нет. Где же ты, где? Минута до отправления – её нет. Неужели мне придётся два дня мучиться от одиночества. Ура – кто-то идёт. Пруха. Ага, фиг вам! Откатывается дверь и в проёме возникает… бабулька лет за семьдесят в черном траурном платке. Непруха. На похороны едет бабушка. Самое противное, то, что бабулька оказывается довольно приятным в общении человеком, и ненавидеть её за растаявшие курсантские мечты-надежды не получается.
Проснулся. Думаю. Если это вещий сон, то про что он? Про переменчивость везения или про то, что скромнее надо быть в своих запросах? От философских рассуждений отрывает звонок полевого телефона. На часах 04—20. От радийной машины протянут кабель в штабной БТР. Посыльных то по платформам, на ходу гонять не напасёшься, а радио лишний раз трогать незачем. Связисты сообщают – получен условный сигнал от бронепоезда. Они уже в Батайске, немцы пока спокойны. Ну вот, ещё десять минут, и мы тоже будем в пригороде Ростова.