Дорогой, я случайно!
Шрифт:
– Хана тебе, мелкая, - шипит он сквозь зубы. Прыгает через кровать, и ловит меня в капкан сильных рук. – Доигралась, птичка?
Ой, все. Уже можно кричать «спасите»?
Отчего-то вспомнила рассказы о том, что звать на помощь в темном переулке бесполезно. Если напали, кричи «пожар!», тогда все сбегутся, а насильник сбежит.
– Пожар! – заорала, что есть мочи.
Егор опешил и ослабил хватку. Всего на мгновение, но этого хватило. Я отскочила от него, а потом бегом, назад в гостиную. Мне бы только до двери добраться, а там уже я весь дом своими криками
– Ещё!
– простонала томно, и он прижал меня к себе сильнее. Потянул вниз кружевные трусики, с треском их разрывая.
Подхватил под ягодицы, укладывая меня на пол, наваливаясь сверху. Холодная поверхность обожгла разгоряченную кожу, на миг отрезвляя. Я попыталась возмутиться такой наглости, но мужчина быстро закрыл мне рот поцелуем. Он быстро расстегнул штаны и вошел на всю длину сразу. По телу прокатилась волна удовольствия, а в глазах на миг потемнело от ощущений. Поддавшись порыву, я схватила его руками за ягодицы, не давая ему отодвинуться. Он и не пытается отстраниться, начинает двигаться, сразу наращивая темп, быстро доводя меня до разрядки. Я выгибаюсь от оргазма под ним, продолжая сжимать его ягодицы, не давая ему отстраниться.
– Что ты делаешь? – шепчет он хрипло. – Я же кончу сейчас, отпусти.
От его голоса по телу пробегает волна мурашек, и я только впиваюсь в него ноготками.
– Оля, пусти, - хрипит он мне в лицо. И только сейчас до меня доходит смысл слов, я разжимаю пальцы. Он тут же выходит и кончает мне на живот.
– Ты с ума меня сведешь, - шепчет рвано, стараясь восстановить сбившееся дыхание.
Я смотрю на его раскрасневшееся лицо, на распухшую венку на лбу и капельки пота, стекающие по вискам. Сейчас это лицо кажется самым родным на свете.
– Давай больше не будем ссориться, - мой голос звучит томно и расслабленно.
– Давай больше без твоих фокусов? – спрашивает он ласково.
Глава 24. Егор.
Аккуратно сползаю с нее и падаю на спину рядом, прямо на пол, пытаюсь восстановить дыхание и привычный сердечный ритм. С этой рыжей крепкое сердце надо. И нервы еще нужны железобетонные. А то умом тронуться можно. Никогда не знаешь, чего от нее ждать в следующий момент.
Оля приподнимается на локтях, потом садится, пытается встать, а я провожу рукой по ее спине, перебирая пальцами позвонки. Такая нежная кожа. И на ощупь приятная, и на вкус сладкая.
– Что ты натворил? – восклицает она неожиданно, заставляя меня замереть в недоумении.
И что я мог натворить? Это я-то? Да, по сравнению с ней, я – просто безобидный кролик.
– Что такое? –
– Как ты мог? – спрашивает, подхватывая пальцами какую-то красную тряпку. Ах, ну да, это ж на ней было, когда я пришел.
– Не сдержался, - говорю, улыбаясь. Но по ее лицу понятно, что ей не смешно.
– Не сдержался?! – рычит она резко.
– Ну, новую кипим, не парься. Неужели, мы будем ссориться из-за какой-то тряпки?
– Это не какая-то тряпка, - разъясняет мне, как полоумному. – Это же лимитированная коллекция.
Будто я знаю, что такое лимитированная коллекция.
– Таких больше нет, - почти хнычет она. Вон, уже и слезы в глазах заблестели. А я внезапно почувствовал себя страшным монстром, который забрал у ребенка любимую игрушку.
– Ты в любом белье красивая, - пытаюсь как-то смягчить удар. А она, блть, хнычет. Сейчас заплачет? О, нет, только не это!
– Не хочу любое, это хочу, - как маленькая девочка, ей-Богу. Смешная такая. Ну, подумаешь, шмотки какие-то.
– Хорошо, купим это. – Пытаюсь обнять ее, но она вырывается. Ну, что такое опять?
– Нет, таких больше нет, - снова хнычет. Да что ж такое-то?
– Я найду. – Блть, только не плачь, детка, не могу на твои слезы смотреть.
– Не найдееешь, - хнычет Оля.
Смотрю на заплаканные глаза и в груди что-то больно сжимается. Такая маленькая, и такая несчастная. И все из-за меня? Надо срочно исправлять!
– Давай свою шмотку, - говорю, поднимаясь с пола и застегивая брюки.
Оля протягивает мне красный шелк. Ткань приятно скользит между пальцев, напоминая мне о том, что было совсем недавно и как красиво эта самая ткань струилась по ее изгибам.
– Чек сохранился?
Она быстро находит чек у себя в сумочке, протягивает мне со слезами на глазах. Все найду, моя маленькая, только не плачь. Оля вытирает нос и слезы, а я в спешке одеваюсь. Ну вот, все испортил. Снова глянул на ее расстроенное лицо, сглотнул.
– Я вернусь, - сглотнул вязкую слюну, быстро вышел из квартиры.
Ну, чего она? Подумаешь…чего такого-то? Вообще-то это я должен был слушать ее извинения. И вообще, я пришел, несмотря на ее поведение с моими родителями. А он… та, вообще, странно это все, короче.
Быстро выехал со двора, на ходу вбивая адрес магазина, указанный на чеке. Хорошо, что это совсем недалеко. Влетел в магазин, сжимая в руках красную ночнушку, которая теперь была больше похожа на тряпку.
– Девушка, мне нужно вот такое же, - протянул вещицу продавцу-консультанту.
Та развернула красный шелк, печально выдохнула.
– Такой больше нет, - выдала вердикт.
– Как нет? – Опешил я. – Я заплачу, сколько надо.
– Это лимитированная коллекция. – Вот опять это слово. Лимитированная. И что это, мать ее, значит? – Такой больше нет. – Повторила продавец.
– Если у вас нет, то может, в другом магазине есть? – не унимаюсь я.
– Сейчас посмотрю, - она опускает глаза на экран монитора, что забивает в базу с клавиатуры. – Такого больше нигде нет. – Добивает меня.