Досье Дрездена. Книги 1 - 15
Шрифт:
— Куда мы пойдем?
— Не знаю, — признался я, устремляясь дальше по проходу. — Все лучше, чем если плохие парни ворвутся сюда и захватят сотню заложников, верно?
— О'кей, — согласилась Мёрфи. — Убраться отсюда — это мне нравится.
— Правда, готов поспорить, плохие парни тоже рассчитывают на это и подстерегают нас в темном переулке. У тебя с собой?
Мёрфи уже доставала из-под куртки свой старый, добрый «Кольт» 1911 года.
— Обижаешь.
Я заметил, что руки ее чуть дрожат.
— Что, новая пушка?
— Старый,
— Ну, револьвер-то еще надежнее.
— Может, посоветуешь мне камнями и палками кидаться, а, умник?
— На себя посмотри, — парировал я и тут заметил табличку «посторонним вход запрещен». — Сюда, — бросил я, устремляясь к ней. — Попробуем выйти сзади.
Дверь под табличкой была двустворчатой. Я добежал до нее и с разбега распахнул створки. Прямо передо мной клубилась серая стена тумана, и я откинулся назад, пытаясь затормозить. Стоило бы мне коснуться этой гадости, и я не успел бы даже пожалеть об этом. Я остановился в футе от нее и упал бы вперед, не поймай меня Мёрфи за шиворот и не дерни назад.
Мы попятились обратно в зал. Холодная серая завеса медленно, но уверенно двигалась вперед, расползаясь во все стороны.
— Все сходится, — пробормотал я и потащил Мёрфи в узкий проход между полками с автомобильными запчастями. — Сюда, быстро!
— А что там? — спросила Мёрфи.
— Укромное место. Мне нужно выстроить защиту от этого тумана, — мы добежали до конца прохода, где было чуть просторнее, и я кивнул Мёрфи. — Здесь. Стой на месте, ближе ко мне!
Она послушалась, но я видел, как продолжают дрожать ее руки.
— Зачем?
Я оглянулся. Туман добрался до дальнего конца прохода и медленно полз к нам.
— Я очерчу вокруг нас магическую черту. Круг не пропустит к нам туман. Только не заступи за него — ни единой частью тела.
— Гарри, — голос Мёрфи сделался напряженнее, выше. — Гарри, эта штука приближается.
Я встряхнул солонки и принялся сыпать соль узкой полоской по кругу — диаметром примерно фута три. Описав круг, я замкнул его небольшим усилием воли, и вокруг нас с легким хлопком возник невидимый барьер. Я распрямился и, затаив дыхание, принялся ждать, пока туман коснется его. Ждать пришлось недолго — не больше пары секунд.
Туман накатил на барьер и принялся обтекать его с двух сторон, словно тот был сделан из прозрачного плексигласа. Мы с Мёрфи перевели дух.
— Уау, — прошептала она. — Это что-то вроде силового барьера, да?
— Защищает только от магических энергий, — ответил я, хмуро озираясь по сторонам. — Если сюда явится кто-нибудь с пистолетом, нам придется хреново.
— И что нам делать?
— Мне кажется, я смогу защититься — застать нас врасплох им пока не удалось. — Но мне нужно наложить на тебя чары.
— Чего-чего?
— Ну, чары — кратковременное заклятие, — я ощупал рубаху и нашел потрепанный край с торчавшей из него ниткой. — Еще мне нужны твои волосы, — я потянул
Мёрфи подозрительно нахмурилась, но все же сняла кепку и бесцеремонно выдернула несколько золотых волосков. Я взял их у нее и сплел вместе с ниткой.
— Дай мне левую руку.
Она послушно протянула мне руку. Пальцы ее дрожали так сильно, что я ощущал это, даже не коснувшись их.
— Мёрф, — сказал я. Она опасливо озиралась по сторонам. — Кэррин.
Она подняла на меня взгляд. Сейчас она еще сильнее казалась маленькой девочкой.
— Помнишь, что я говорил тебе вчера? — спросил я. — Ты была ранена. Но все пройдет. Все будет хорошо.
Она крепко зажмурилась.
— Мне страшно. До тошноты страшно.
— Все пройдет.
— А если нет?
Я сжал ее пальцы.
— Тогда я лично буду дразнить тебя до самого гроба, — пообещал я. — Я буду называть тебя трусливой девчонкой перед всеми, кого ты знаешь и не знаешь. Буду лепить тебе на машину глупые записки, и прятаться на стоянке у Управления, и свистеть, и улюлюкать. Каждый. День.
Мёрфи захлебнулась. Она открыла глаза — в них злость мешалась с весельем.
— Ты только не забывай: пистолет-то у меня.
— Вот и хорошо. Не размахивай руками, ладно? — дрожь не прекратилась, но сделалась заметно слабее. Я намотал ей на палец сплетенную с волосками нить.
Мёрфи, держа пистолет наготове, вглядывалась в туман.
— Что ты делаешь?
— Такие заклятья, как этот туман, чертовски липкие, — пояснил я. — Они касаются тебя, забираются внутрь. Поэтому я строю тебе защиту. Левая половина тела принимает энергию. Вот я и блокирую ее от проникновения в нее тумана. Вяжу узелок на палец, чтобы ты не забывала этого.
Я завязал нить узлом, но не затягивал его. Потом достал из кармана перочинный нож и наколол лезвием подушечку большого пальца на правой руке. Потом покосился на Мёрфи, пытаясь высвободить мысли из-под начинавшего уже понемногу сказываться заклятья.
Она ответила мне неуверенным взглядом.
— Я никогда не видела. Чтобы ты делал это. Прежде.
— Все в порядке, — заверил я ее и на опасно долгую секунду встретился с ней взглядом. — Не бойся. Я знаю, что делаю.
Уголок ее губ скривился в подобии улыбки, и глаза ее заискрились на мгновение. Она кивнула и снова принялась вглядываться в клубящийся туман.
Я зажмурился на мгновение и сконцентрировался для заклинания. Это оказалось нетрудно: мы и так находились внутри круга. Воздух сгустился вокруг моей кожи, поставив дыбом волоски на руках.
— Memoratum, — шепнул я, капнул на узел кровью с пальца и затянул его. — Defendre memorarius.
Энергия устремилась от меня в заклятие, свилась вихрем вокруг нити и растеклась по телу Мёрфи. Рука ее покрылась на мгновение гусиной кожей, и у нее перехватило дыхание. Она негромко охнула. Я посмотрел на нее с опаской.