Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Кумиры всех поколений
Шрифт:
В середине 80-х Владимир Машков, после того как от него отмахнулись сразу несколько театральных вузов, не желавших видеть у себя «хулигана», в него внезапно поверил Олег Табаков. Так Машков оказался у него на курсе. Для Владимира это было огромным счастьем. К сожалению, примерно через год оно было омрачено двумя тяжелыми событиями - с разницей в полгода из жизни ушли родители Машкова.
К своему кинематографическому триумфу Машков шел с завидным упорством, невзирая ни на какие препятствия. Его бывшая жена Елена Шевченко рассказывала, что во всех его письмах к ней была обязательная приписка: «Я всегда буду первым!» И его пророчество сбылось. Неудачно дебютировав в кино в самом начале 90-х («Делай - раз!», 1990; «Любовь на острове смерти», 1991 - оба фильма снял
После двух этих работ Машков стал культовой фигурой в российском кинематографе, «секс-символом» новой волны со всей положенной атрибутикой: шикарным «Шевроле», дорогой одеждой, двухкомнатной квартирой в районе Мещанских улиц. В 1994 году с фильмом «Лимита» Машков побывал на кинофестивале в Каннах. Вот как он вспоминает об этом: «Настоящую славу я испытал один раз в жизни. В Каннах. У меня было шесть секунд славы. Назначен банкет в «Карлтоне», общий. Меня подвозит такси - черный лимузин. Я открываю дверцу... и о-бал-де-ваю! В моей жизни никогда такого не было. Снопы света, ликующие толпы! Я ме-е-едленно выхожу из машины, делаю три шага навстречу этому восторгу... Только что слезы не подступили, честное слово! Ну, думаю... И тут за моей спиной стремительно вырастает кто-то в желтой рубашечке. И быстро, пригнувшись, бежит в «Карлтон». И вся толпа ему вслед: а-а-а! Это был Микки Рурк. Они ждали его...»
Стоит отметить, что тогда же на Машкова обратили внимание и западные кинематографисты. Он получил два приглашения сниматься - от американцев и французов, однако ни одно из них по разным причинам так и не осуществилось.
Между тем успех ждал Машкова не только в кино, но и на сцене. В 1994 году он выпустил как режиссер в Театре-студии Олега Табакова (в просторечии именуемой «Табакеркой») два спектакля: «Страсти по Бумбарашу» и «Смертельный номер». Последний был почти единодушно признан гвоздем сезона.
В 1995 году Машкова ждал новый успех - он снялся в главной роли в картине Карена Шахназарова «Американская дочь». Это была лирическая комедия о том, как русский папа попытался похитить свою 11-летнюю дочь, живущую с матерью в Америке. Отмечу, что сюжет картины был навеян реальными событиями, которые имели место в жизни постановщика фильма - Шахназарова. Его бывшая жена Алена Зандер действительно уехала с дочерью в США, и он долгое время не мог увидеться с ребенком. Фильм был тепло принят публикой и удостоен нескольких призов: «Кинотавр-95», «Шанхай-95».
В том же году Машков поставил на сцене театра «Сатирикон» один из самых дорогостоящих спектаклей в России - «Трехгрошовую оперу» Б. Брехта (на нее ушло полмиллиона долларов). Критика встретила эту работу неоднозначно, некоторые даже Разглядели в ней «гимн нынешней братве». Кстати, представители последней одно время составляли если не значительную, то весьма внушительную часть публики, посещающей этот спектакль.
В 1997 году Машков сыграл главную роль - Толяна - в фильме Павла Чухрая «Вор». На этот раз актеру пришлось предстать в образе профессионального «домушника», у которого был реальный прототип. Дело в том, что в начале 60-х некий вор ходил по квартирам москвичей в военной одежде, с мальчиком и как бы с женой. Снимал комнату, но сразу не платил и не прописывался. Потом покупал всем жильцам билеты в цирк, в кино и т. д. и, пока они отсутствовали, грабил их квартиры. Вот такого человека пришлось сыграть в картине Машкову. Фильм вышел на широкий экран в октябре 1997 года и имел огромный успех у зрителей и критики, причем не только на родине (три приза на фестивале «Киношок» в Анапе), но и за рубежом: на 54-м Венецианском фестивале он был удостоен сразу трех наград. В 1998 году он выдвигался и на «Оскара» как лучший зарубежный фильм, однако проиграл голландской
Касаясь работы Машкова в этом фильме, критик Е. Ямпольская пишет: «Когда пишут о «Воре», а пишут о нем очень много, неизменно отмечают две замечательные актерские работы: Владимира Машкова и Миши Филипчука. Если быть совсем точными, надо говорить не об актерских работах, а о присутствии в кадре двух потрясающе интересных людей. Машков явно не хочет сдавать позиции отечественного секс-символа. Да и что тут спорить: хорош. Литой, смуглый, с обветренными чувственными губами и совершенно бессовестным взглядом. И идет ему все, что должно, в нашем понимании, идти настоящему мужчине: тугая гимнастерка, татуировка над левой лопаткой, майка на голое тело, приблатненная гундосость... Чувствуется, что Машков сам балдеет от своей суровой, мужественной простоты. То, что он демонстрирует в «Воре», - это не игра, а наигрыш. Но суперэффектный. Забыть невозможно на протяжении нескольких дней...»
В октябре того же года Машков снялся еще в одной картине - в фильме «Сочинение ко Дню Победы у Сергея Урсуляка». Однако на этот раз это была роль второго плана - блудный сын одного из героев.
Параллельно с этой работой Машков снимал и собственное кино - фильм «Сирота казанская» по сценарию Олега Антонова. Отмечу, что ради съемок этого фильма Машков отказался от выгодного предложения - ставить оперу «Жизнь за царя» в берлинском театре. «Сирота» - это камерное кино об одинокой сельской учительнице Насте, у которой в новогоднюю ночь внезапно объявляются сразу несколько отцов. Роль Насти Машков отдал своей бывшей жене Елене Шевченко, а сам сыграл эпизодическую роль грузина-ларечника. В других ролях снялись: Николай Фоменко, Олег Табаков, Валентин Гафт, Лев Дуров. Фильм по своим затратам получился недорогой: всего лишь 100 тысяч долларов (на «Вора» было затрачено 2, 5 млн. долларов).
Не менее удачно в творческом плане складывается для Машкова и первая половина 1998 года. В середине апреля на широкий экран вышел очередной фильм с его участием - «Две луны, три солнца» Романа Балаяна. На этот раз Машков сыграл роль благополучного ученого-археолога Алексея, который волею судьбы должен мстить за своего погибшего в Чечне брата-чеченца. Отмечу, что сам Балаян хотел снимать в этой роли другую российскую звезду - Олега Меньшикова, однако продюсер фильма из компании «НТВ-Профит» потребовал снимать Машкова. А на роль любимой девушки героя была утверждена его рывшая супруга - Елена Шевченко.
Р. Балаян рассказывает: «На том, чтобы отдать роль Елене Шевченко, очень настаивала сценаристка. Но я посмотрел ее работы по видео, и она мне страшно не понравилась. Как я и планировал, роль получила Евгения Добровольская. И вдруг мне звонит Шевченко и просит меня «посмотреть» ее. Я не мог отказать женщине и из вежливости пригласил на репетицию. Так сложились обстоятельства, что мне пришлось отдать ей эту роль. Позвонил Машкову и предупредил, что ему придется играть «в любовь» с бывшей женой. Он ответил, что претензий не имеет».
Одновременно с работой в этом фильме Машков снимался еще в двух: у Александра Прошкина в «Российском бунте» он сыграл Пугачева и у Дениса Евстигнеева в «Маме» - одного из братьев Овечкиных (в 1988 году они захватили самолет). Согласимся, неожиданные роли в творческой биографии этого талантливого актера.
Столь активное участие Машкова сразу в нескольких проектах известных режиссеров вызвало неоднозначную реакцию критики. Например, Арсений Суховерхов в «Московском комсомольце» так отозвался на этот счет: «Сейчас какой более-менее заметный российский кинопроект ни возьми - везде сплошной Машков. По крайней мере, «НТВ-Профит» уже превратила его в свое боевое знамя - чуть ли не все картины здесь в последнее время делаются под Машкова. Ладно - во Франции Делон с Бельмондо по миллиону ролей в кино переиграли. Ну так там какие объемы кинопроизводства! А при наших нынешних полутора заметных картинах в сезон столь чрезмерное пристрастие кинопроизводителей к актерским талантам г-на Машкова пахнет серьезным продюсерским просчетом. Не перекормили бы несчастную публику...»