Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Кумиры всех поколений
Шрифт:
Серьезно похудеть Понаровской удалось только на первом курсе Ленинградской консерватории, куда она поступила в 1971 году. Однажды она пришла на прослушивание в известный ансамбль «Поющие гитары», ее взяли солисткой, но руководитель коллектива Анатолий Васильев печально произнес: «Поешь ты, конечно, очень славно, но смотреть на тебя невозможно». Эта фраза больно резанула по самолюбию певицы, и она решила во что бы то ни стало изменить свой внешний вид. С того дня она села на жесткую диету: утром чашка чая или кофе, потом через три часа 50 граммов сыра, одно яблоко, потом еще через три часа 100 граммов мяса, белка какого-нибудь, стакан
Весной 1972 года Понаровская вышла замуж - за клавишника «Поющих гитар» 26-летнего Григория Клеймица. Свадьбу молодые сыграли в доме у невесты - в коммунальной квартире из четырех комнат на Малой Посадской, 19. Однако этот брак продлился всего полтора года. Распался он по нескольким причинам: из-за несходства характеров супругов (Ирина с трудом переносила лень и нечистоплотность мужа) и измены мужа, который завел роман с соседкой. Стоит отметить, что примерно в это же время распался и брак родителей Ирины - Виталий Борисович полюбил другую женщину, она забеременела, и он ушел из семьи. После этого дочь долгое время будет считать его предателем и прервет с ним всякие отношения.
Первый творческий успех придет к Понаровской в 1972 году, когда она исполнит сольную партию Эвридики в первой советской зонг-опере А. Журбина «Орфей и Эвридика» (партию Орфея спел Альберт Ассадулин). А через три года она отправилась на международный шлягер-фестиваль «Дрезден-75» и вернулась оттуда с первой премией (исполнила песни «Люблю» композитора Я. Дубравина и «Садись в поезд моей мечты» на немецком языке). Однако возвращение оттуда едва не закончилось для певицы трагически.
И. Понаровская вспоминает: «У нашего самолета не выпускались шасси. Я вообще не люблю летать, я плохо себя чувствуй меня укачивает. И вот уже Москва под нами, уже объявили посадку, а мы все кружим и кружим, кружим и кружим.
И тут нам объявили, что не выпускаются шасси и мы будем пытаться их выпустить, пока не прогорит горючее. В самолете началась паника. Визг, рев, крики, многим людям стало плохо, А я, как ни странно, держалась. Это потом меня из самолета под руки выводили. А тогда я зубы стиснула, не плакала, не кричала, хотя, конечно, ужасно было страшно. Но страх был такой не бешеный, а... горький, что ли. Очень жалко было себя. У меня тогда еще не было собственной семьи, детей. Естественно, я думала и о родителях, о бабуле, но в основном о себе, о своей судьбе. Ужасно не хотелось умирать...
Но шасси все-таки выпустили. Все стали обниматься, целоваться. Кино...»
Через год после победы в Дрездене Понаровская взяла еще более серьезную награду - Гран-при на фестивале эстрадной песни в Сопоте за песню «Мольба» композитора А. Журбина и поэта И. Резника (в течение последних 9 лет советские исполнители безуспешно пытались получить эту награду). Говорят, что поляки буквально носили молодую певицу на руках: обложки газет и журналов пестрели ее фотографиями, а организаторы фестиваля предоставили ей «Мерседес», на котором красовалась надпись «Ирина Понаровская». На этом же фестивале почетной гостьей была еще одна советская певица - Алла Пугачева, с которой у Понаровской в те годы были прекрасные отношения. Они жили в одном «люксовом» номере гостиницы и весьма шумно отметили победу Понаровской (в качестве награды той вручили 25 тысяч злотых).
Между тем возвращение
Потом выяснилось, что тетка все-таки хорошая попалась. Она своего мужика спровадила и мне: «Ты чего ревешь-то?» Ну, я ей про Гран-при рассказывать не стала и только в ответ: «Дайте хоть помыться с дороги». Потом посидели, поболтали, успокоила она меня...»
Но не эта «теплая встреча» больно ударила по самолюбию певицы, а то, что руководство Ленконцерта даже не удосужилось поздравить ее с победой на Сопотском фестивале. Завистников у нее и тогда было в избытке.
Тем временем успех на двух международных фестивалях заставил обратить внимание на Понаровскую многих людей искусства, в том числе и кинематографистов. Известный режиссер с «Ленфильма», мастер детективного жанра Герберт Раппапорт предложил ей одну из главных ролей в детективе «Меня это не касается» (1976; последняя часть трилогии, в которой до этого вышли фильмы: «Два билета на дневной сеанс» и «Круг»). Картина с участием Понаровской была тепло принята публикой и собрала на своих сеансах 20 млн. зрителей.
В это же время другой известный режиссер - Леонид Квинихидзе (снял «Соломенную шляпку», «Небесные ласточки» и другие фильмы) предложил Понаровской одну из главных ролей в музыкальном телефильме «Орех Кракатук». Премьера фильма состоялась на Центральном телевидении 1 января 1977 года. Стоит отметить, что именно с Квинихидзе народная молва связала второе замужество певицы. Однако официальной женой этого человека Понаровская никогда не была. Но некий мужчина в ее жизни в те годы все-таки был. У них был красивый роман, который закончился сразу после того, как Ирина узнала правду - ее возлюбленный женат и у него родился ребенок.
В середине 70-х годов Понаровская покинула ансамбль «Поющие гитары», переехала в Москву и стала солисткой джазового оркестра Олега Лундстрема. Однако проработала в нем недолго: платили в нем мало и певице порой даже не хватало денег, чтобы оплатить снимаемую квартиру, что вынуждало ее ночевать чуть ли не на улице - на вокзале. Не могла она себе позволить и лишний раз съездить в Ленинград к родственникам. Поэтому она бросила малооплачиваемый джаз и ушла на эстраду. Начала гастролировать по стране, и ее популярность у слушателей росла с каждым днем. И хотя шлягеров в ее репертуаре практически не было, имя ее было достаточно раскручено благодаря участию в самых популярных телепередачах: «Утренней почте», «Голубом огоньке», «Артлото», «Музыкальном киоске», «Вокруг смеха» и др. Однако в ноябре 1979 года с певицей случилось несчастье.
Неприятности начались еще летом во время гастролей певицы в Иркутске. Она внезапно почувствовала сильное переутомление и была вынуждена лечь в местную физиотерапевтическую клинику. Первое, с чего начали лечение врачи, было девятидневное голодание. На третий день Ирине сделали чистку печени, избавив все желчные протоки от холестериновых пробок. После этого у нее нормализовалось давление (в клинику она поступила невротиком с очень низким давлением), а через несколько дней ее выписали. Но история на этом не закончилась.