Доска судьбы
Шрифт:
Впрочем, он не был бы одним из лучших магов клана, если бы не умел держать себя в руках. Отбросить эмоции и подумать…
Перед мысленным взором замелькали символы и формулы, маг занялся любимым делом, в воображении появились стройные ряды выводов и решений, цепочек и логических рядов…
А в это время за пленником следило создание, лишенное разума в привычном людям смысле. Полуразумное сознание с интересом следило за эти пленником… и внезапно Доску, а это была она, затрясло от смеха. Ну, каков наглец! Он не абы на что замахнулся, а пытался просчитать ее! Доску Судьбы! И… у этого наглеца это получается! Может немного топорно, может – не совсем теми путями, какие она уже видела не раз… но он – уже был ближе
А ведь парнишка не пытался мыслить категориями подвластными ему. Это был тот редкий тип разума, который способен видеть ЦЕЛЬНО. Он видел взаимосвязи и мог перестраиваться и постигать все, вне зависимости от того, подвластно оно ему, или так и останется бесполезными знаниями. Впрочем, он явно считает, что бесполезных знаний быть не может вообще.
О да, она не ошиблась… Велиару не хватает как раз этой парочки, чтобы его душа омолодилась, чтобы он не сгинул и не бросил ее, Доску, одну. Возможно, она сможет изменить судьбу своего хозяина, подтолкнуть его к новой основной четверке Игроков, двое из которых стояли у истоков Игры. Да, она бы хотела этого… Но услышат ли ее? Она постарается. Велиар никогда не был глух к ее советам, может услышит и теперь. Она посмотрит и будет ждать новых Игр. А эта – пока что одна из интереснейших.
Глава 20. Рассуждения и размышления.
Шестой ход
Над городом бушевала гроза. Ливень омывал опустевшие улицы, измученные последними событиями. Омывал он души и разумы жителей города, смертных и не очень… Дождь гулял по столице, заглядывал в окна, стучал в двери, пробегал по крышам и радостно прыгал по лужам. Дождю было весело.
На балконе элитного пентхауза одиноко стоял парень с волосами цвета искрящегося на солнце янтаря. Он стоял, опершись локтями на тонкие золоченые перила, и смотрел на буйство стихий. И в его глазах не плясали привычные искры озорства.
К парнишке в белой рубашке и брюках подошел енот и подергал за штанину. Такое состояние хозяина ему не нравилось.
– Чего тебе, лохматый? – Спросил Велиар, поднимая зверушку на руки. Тот фыркнул и попытался удрать. На удивление хозяин не стал со смехом его ловить, а отпустил. Зверек насторожился и поспешил ретироваться.
Вэл опять оперся на бортик и тихо проговорил:
– Я рад, что ты пришел, Базиль…
– Что-то не так? – Тихо и спокойно обронил Базиль. – Вы нетипично мрачны.
– Не знаю, друг мой… Наверно я просто старею. Что, не ожидал этого услышать от вечно играющего меня? Да, такое тоже бывает… Даже такой как я – может постареть… Знаешь, Базиль, я скучаю по тому времени, когда мы были детьми… два брата и сестра. По нашим забавам, играм… я ведь создал Игру для нас… четвертое место появилось, когда к нам присоединилась Смерть. А потом сначала повзрослела она, потом наш брат, да и сестре надоело Играть. – Парень невесело вздохнул. – Знаешь, почему я исчез? Для всех, даже для вернейших последователей? Я боялся повзрослеть, как брат. Сестра отзывалась своим последователям, ее культ жив до сих пор, а от моих последователей остался только Орден, и тот – чисто формально. Почему? Потому что даже Демиург может постареть и уйти. Наш брат ушел, Базиль. Разорвал саму свою суть на семь осколков и пустил их в мир, я видел того, кто собрал все семь. Через пару тысяч лет он может быть и поймет, что это за сила. Или его надо учить. Нормально учить, а нас не учил никто. Слышишь, Базиль? Никто. Для нас это естественно, как для людей – дышать. Мне достаточно только захотеть, и этот город, страна, материк, да вся планета – вымрут. Десятками тысяч лет я Играю, десятками тысяч лет я меняю судьбы мира. Да что я рассказываю… Помнишь, за что я выбрал именно тебя, друг мой? – Спросил неожиданно Демиург.
Базиль промолчал. Его пугало такое настроение Велиара. Представляете, что может натворить Демиург, если он не в духе?
Велиар не ждал ответа. Помолчав минуту, он продолжил сам.
– Я помню… помню твое Посвящение в Командоры… я принимал его. Ты ЗНАЛ, кто перед тобой. И ты не испугался. Ты не рухнул на колени. Да, ты преклонил колено, но без самоуничижения. Всем видом, взглядом ты давал понять – я сюзерен, а ты – вассал. Но ты не раб. Меня это заинтересовало. А потом я прочел в твоих глазах, в душе – вызов. Ты бросал мне, мне – твоему богу – вызов. Дерзость, за которую многие бы тебя наказали… а я прочел в твоей душе предложение сыграть. Ты тогда не знал, что я Игрок, что я – создатель и хозяин Доски Судьбы… И ты бросил кости. Ты знаешь, Базиль, что я никогда не боюсь сыграть, хотя и знаю, что выигравший может просто и буднично приказать мне умереть… и я умру. Я пленник Доски, и я знал, что так будет, когда создавал ее. Мне нравилось Играть с тобой, ты получал удовольствие от Игры, не меньше, чем я. Как же я веселился, когда ты меня обошел, я умею проигрывать, это даже интереснее, чем побеждать, хотя я никогда не поддаюсь… Когда Доска исполнила твое желание, в шоке был даже я… и вот уже седьмое столетие ты мой верный спутник… – Велиар проводил взглядом молнию, расколовшую небеса, и поразившую шпиль на одном из домов. – Скажи, ты не устал от этого, мой джокер?
– Нет. – Базиль подошел к парапету и тоже оперся руками о бортик. Раз уж господин настолько отвлекся от привычной маски, можно позволить себе редкое нарушение этикета. – Я не устал быть твоим джокером. А ты устал? Неужели Игрок устал Играть?
– Не знаю. Пожалуй, нет. Просто я оборачиваюсь назад, и вижу, что мне всегда было все равно, что будет с игроками. Умрут ли они? Пожелают ли чего-то плохого? Я помню, как Мистраль с моей помощью обманул закон мироздания – если у Изначального родится дитя, Изначальный должен умереть. Он выиграл и – не умер… Но такова сила Доски. Даже мы, Демиурги, не можем противиться ей…
– Что же гложет тебя, мой сюзерен?
– Наверно, я просто старею… и однажды придет мое время покинуть этот мир… – Невесело сказал Вэл.
– Это просто дождь… – Базиль отошел, пошел к двери. – Но с этой девочкой, внучкой Лисы Алисы, потомственной Вьенте, ты Играешь с редким наслаждением… может она и есть ключ к омоложению твоей древней души?
Сказав то, что счел нужным, Базиль покинул пентхаус.
– Кто знает… – Со странной, несвойственной ему, саркастической усмешкой отозвался Вэл. – Может ты и прав, мой Джокер…
Ната вернулась в башню к Деметре почти перед самым закатом. Весь день она просидела у Доски. Даже зная то, что вмешиваться в происходящее ей нельзя, даже зная о том, что она ничем Демиану не поможет и даже его не услышит, ей все равно было гораздо легче, когда она находилась на чердаке, рядом с Доской.
Перед закатом она вернулась в особняк на тот случай, если что-то случится. Для Деметры ход был закончен, поэтому Ночь могла безбоязненно защищать свою подругу и одну из самых важных вампиресс для Демиана. Что из этого было более весомым, Ната не знала. Кроме того, и защищать кого-то вот так – ей тоже было в новинку.
Легонько проведя кончиками пальцев по щеке Деметры, Ната глухо пробормотала:
– Что же вы с нами делаете то, близняшки?
Велиар, вынырнувший на миг из стены, беззвучно вздохнул... и пропал. Он переходил в сон провидицы. Как игрок – имел полное на это право.
Сон у Деми, в который попал демиург, был необычен для среднестатистического вампира. В бездне, без начала и конца, без края и горизонта, просто в черной пустой бездне висели качели.
И на качелях сидела девушка. Опираясь спиной на плотную цепь, она что-то тихонько мурлыкала себе под нос, делая наброски в небольшом альбоме...