Доспех духа. Том 10
Шрифт:
— Что он делает? — спросил Абхай Чаран. — Я не вижу.
— Непонятно, — ответил Карл Мирбах, тоже вглядываясь в ту сторону.
Кузьма, устав ждать, что предпримет его оппонент, направился к нему навстречу, сложив руки за спиной, как любил делать мудрец Ма.
— Он не может пошевелиться? — спросил Качи Бакар. — Это какие-то невидимые тиски?
— Что-то вроде, — ответил мудрец Ма, догадавшись, что происходит. На лице немолодого китайца появилась улыбка. — Не знал, что так можно. Кузьма действительно невероятен. Он смотрит на силу совсем не так, как мы, старики.
— А мне всё ещё непонятно, — сказал перуанец.
—
— Точно! — оживился Качи Бакар. — Я слышал об этом. Сложная техника?
— Нет, нужна лишь практика.
— Почему он не отпускает меч? — последовал ещё один вопрос, но уже от Абхай Чарана.
Ответ на него мудрец Ма дать не успел, хотя хорошо понимал причину. Когда ты полагаешься на умение, на твой взгляд непобедимое и самое сильное, сложно признаться самому себе в том, что оно внезапно перестало работать.
Великим мастерам показалось, что англичанин низко кивнул или попытался поклониться, но в этот момент его голова упала с плеч. Сразу за этим повалилось и тело, лишённое силы. Накопленная энергия начала вырываться из-под контроля, но очень быстро растворилась или была поглощена. Кинетическое поле, накрывшее полигон, начало медленно таять.
— Пугающая сила, — негромко сказал мудрец Ма на китайском.
Глядя на тело англичанина, я вздохнул с облегчением. Не скажу, что было слишком просто, но поединок прошёл именно так, как и планировал. Лишь за секунду до того, как я снёс ему голову, Браун понял, где ошибся. Дай ему ещё немного времени, и он, возможно, успел бы использовать что-нибудь из техник, не связанных с холодным оружием. Но даже так, исход был очевиден. На фоне покойного Бойера он был слабаком, слишком топорно использующим силу, и это вызывало неприятное чувство разочарования. Американец умел летать, крушить барьеры необузданной силой, создавать неосязаемый меч, который я бы ни за что не смог поймать в подобную ловушку. А Браун даже не обладал серьёзными навыками защиты или умениями манипулировать огромным потоком энергии, но при этом был слишком заносчив. И лучше бы он пришёл в тот день ко мне, а не к Геннадию Сергеевичу.
Я посмотрел на великих мастеров, так и стоявших на краю полигона. Вряд ли кто-нибудь из них смог бы защититься от внезапного и коварного удара, который достался Геннадию Сергеевичу. И это следовало исправить, чтобы не появился ещё один такой же, как Браун. С этой мыслью я решительно направился к ним.
— Мистер Матчин, это было превосходно! — встретил меня перуанский великий мастер. — И очень показательно.
— Мне просто повезло, — привычно ответил я.
— Это ведь умение Лу Ханя? — спросил Абхай Чаран, немного удивив проницательностью.
— Его доработанная версия, работающая через кинетическое поле, — я кивнул. — Говорил же, что оружие великому мастеру не нужно. В серьёзном бою оно будет только мешать и позволит противнику зацепиться за тебя.
— В любом случае подобное оружие опасно, и мы его недооценивали, — сказал индус. — Я хочу попросить, чтобы ты не делал подобного впредь.
— Да ладно Вам, — отмахнулся я. — Застать врасплох можно сотней разных способов. А зная, какой недостаток несут в себе мечи и прочее холодное оружие, я бы специально раздавал его своим врагам.
— Хотим! — обрадовался Качи Бакар, немного отодвигая индуса, чтобы не наседал на меня. — Это было бы очень кстати.
— Только я прошу, скажите английской стороне, что он сам… — я показал в сторону полигона.
— Конечно, сам, — кивнул перуанец. — Мы все видели. Он был смелым мужчиной, мне жаль его. Как только вернусь домой, лично напишу письмо с соболезнованием его семье.
— Претендент из Англии переоценил свои силы, — добавил мудрец Ма таким печальным тоном, что я едва не поверил. — Плохо подготовился, действовал безрассудно и сам себе отрубил голову. Печальный конец. Великих мастеров мало, и потеря перспективного новичка огорчает.
— Это большая трагедия для всех нас, — сказал Карл Мирбах. — Я помогу написать отчёт о произошедшем.
— Мы никогда не были в хороших отношениях с Англией, — неохотно произнёс Абхай Чаран. — Но мистера Брауна мне жаль. Через несколько лет из него вышел бы хороший великий мастер. Виной всему спешка, приведшая к большой трагедии…
Лица немолодых мужчин отразили скорбь и сожаление. Я даже подумал, что нас снимает скрытая камера. Им с таким умением можно на похоронах выступать, озолотились бы.
— Меч нужен будет, чтобы освоить умение? — первым не выдержал Качи Бакар, показывая в сторону обезглавленного тела. Он азартно потёр ладони, а мировая энергия ци вокруг него заклубилась, отражая внутреннее волнение.
— Нет, обойдёмся, — я продемонстрировал боевой стержень. — Англичанин честно купил этот меч, пусть он с ним и остаётся. А то обвинят ещё и в присвоении дорогих артефактов. Давайте только в тепло вернёмся, а то на улице холодает.
На то, чтобы освоить умение удерживать оружие противника, великим мастерам понадобилось около часа. Точнее, суть они ухватили минут за двадцать, чем немало удивили, а остальное время тренировались, по очереди пытаясь удержать боевой стержень в моей руке. И если Абхай Чаран хмурился, всё ещё считая, что оборот подобного оружия нужно ограничить, то уже через час выглядел просто задумчивым и вполне довольным результатом.
Об англичанине за час никто не вспомнил. Только когда великие мастера освоили умение, они уделили этому вопросу немного времени. Карл Мирбах, как и обещал, написал короткий отчёт о том, что претендент не рассчитал силы и не смог совладать с мировой энергией, обезглавив себя собственным же мечом. Затем каждый из присутствующих подписался под документом, на чём собрание и Большой экзамен можно было считать оконченными. По рации из комнаты на втором этаже я связался с военными, объявив о результатах, и осталось только дождаться транспортных вертолётов.
Первым покидал полигон араб, вертолёт за которым примчался буквально через десять минут. Он подошёл, чтобы попрощаться.
— Спасибо, — он пожал мне руку. Ладонь у него оказалась необычно горячей. — Мой младший внук учится в МИБИ, в твоей группе. И говорит об учителе только хорошее. Он уже может победить любых сверстников в учебном поединке, что радует моё сердце. Я передам через него небольшой подарок, в знак признательности.
— Это лишнее…
— Не нужно скромности, — сказал он. — До скорой встречи, мистер Матчин.