Доспехи из чешуи дракона

Юрин Денис Юрьевич

Стая избавилась от недуга и, переждав катаклизмы в небесной выси, улетела. Меня в наказание оставили здесь и, решив хорошенько проучить за боли в опухших животах, заключили в тело человека. Вот так я с тех пор и живу, мучаясь и скитаясь. Я перепробовал все, побывал везде, даже там, где не ступала нога человека, и лишь лет пятьсот назад нашел способ бороться с вечной скукой однообразного бытия. Я живу жизнями других, я так развлекаюсь и пытаюсь примириться со злодейкой– судьбой, которую все равно не изменишь. Но довольно обо мне, не люблю я эту тему, давай-ка лучше о слизняках, или, точнее, брюшных паразитах.

Эта форма вспомогательной жизни возникла случайно и, в отличие от симбиотов, не играла никакой роли в возделывании «вселенских полей», но зато

они переняли от нас некоторые способности и пристрастие к человечине, на которой и были взращены. Омерзительные уродцы, побочный эффект развития вашего мира и нашего кишечника, шли своим путем, и шли намного медленней симбиотов. Когда у людей уже появились первые боги, твари еще были неразумными и прятались по лесам, болотам да пещерам, питаясь всякой живностью. Священники ошибаются, называя их нежитью, они живые, но только живут за счет смертей других. Они до сих пор остались паразитами, хоть и обрели разум. Кстати, Вилар не придумывает сам чудищ, он использует живую массу из черных луж, чтобы воссоздать древние формы своего вида. Такими уродливыми были паразиты на заре своей общности, пока еще не стали разумными существами. Их эволюция протекала спонтанно и во многом зависела от среды обитания и пищи, поэтому сейчас существует великое множество паразитирующих на человечестве форм: сохатки и оборотни, питавшиеся вперемешку людьми, травою и лесным зверьем; кабарсы – любители птиц, и потомки болотных пиявок – вампиры. Их не интересовали ни деньги, ни власть, ни подчинение людей, их интересовала лишь человечина, которую можно добыть, не сбиваясь в крупные стаи. В плане организации они больше походили на животных, пока среди них не появились лидеры. Я не оговорился, именно лидеры, дети неудачно скрестившихся с людьми симбиотов. Они получили способности своих предков, но дурные наклонности слабой человеческой натуры. Даже мне неизвестно, какой сумасшедший дурак решился на такой опасный эксперимент, как скрестить свое семя с паразитом, но эффект получился потрясающим: в мире появилось несколько существ подобных Вилару.

В целом же именно из-за них вы стали развиваться иначе, чем другие миры. Вы во многом отстали, а причина кроется в том, что, когда численность разумных паразитов, объединенных родственничками гробовщика, возросла, симбиоты отвлеклись от своей основной задачи ведения масс за собой по пути созидания и переключились на борьбу с враждебными для человека формами жизни. К примеру, Лотар. Он покинул дворец именно ради грядущей ночи. Я чувствую, он специально начал войну за спорные территории. Ведь там, на дикарских землях, вдали от шумных городов, у слуг Вилара были основные охотничьи угодья. Не зря Лотар переселился и сюда. Если бы на левом берегу Удмиры не вырос бы этот замок, то леса правобережья уже давно бы кишели массой всяких хищных существ. Идет война, малыш! Слуги Вилара приплыли сюда, чтобы покончить с твоим дядюшкой и ослабить силы докучающих им симбиотов ровно на треть, а Лотар думает, что он заманил Вилара в ловушку. Сиятельный граф рассчитывает на свое войско, да и насчет моей помощи планы строит…

– Разве он не прав, разве ты не поможешь? – на этот раз не перебил, а, терпеливо дождавшись, пока Шак замолчит, задал вопрос Кевий. – Неужто ты не поможешь избавить мир от чудовищ?

– А зачем? – совершенно неожиданно прозвучал для юноши ответ, облеченный в форму риторического вопроса. – Это не мой мир, не моя война. Что симбиоты, что паразиты, это формы жизни, которые существуют уже много веков. Не хочу брать на себя роль Провидения! Не мне решать, кто достоин жизни, а кто должен умереть!

– Но ведь рыцари графа Лотара на стороне человечества, они, как ты сам говорил, стремятся улучшить жизнь людей! – воскликнул пылкий юноша, несмотря на зрелость в некоторых вопросах, еще страдавший максимализмом.

– Уже давно нет, – уверенно заявил Шак, – их захлестнула агония борьбы. Во имя благих целей они вредят не меньше, чем пожирающие людей твари. Рыцари твоего дядюшки уже сейчас идут по пути насилия и коварства и не свернут с него, даже когда последний из их врагов испустит предсмертный крик. Они придумают себе нового противника и будут тешиться дальше, обрекая на смерть ради их развлечения тысячи невинных людей. Ведь все равно, от чего умереть: от яда или

от неумело приготовленного противоядия! Тебе нет разницы, сожрет ли тебя в лесу волк или одичавшая собака! Проклят не только я, но весь ваш мир, в котором царит беспорядок, в котором чересчур многое приобрело иные цели и смысл. Мне не хочется разбираться, что лучше: доброе Зло или злое Добро. Я уже много раз уничтожал и тех и других, но не из-за какой-то там великой идеи, а просто потому, что глупцы мешались у меня под ногами.

– Так как же ты поступишь? Что будешь делать, когда стемнеет и твари полезут на стены? – спросил юноша далеко не из праздного интереса: ведь от решения древнего существа зависела и его собственная жизнь.

– Послушаем, что нам скажет Лотар, – ответил Шак, вставая с сена и отряхиваясь. – Надеюсь, ты составишь мне компанию и прогуляешься до покоев своего великого дядюшки?

– Что-то мне расхотелось его видеть, – произнес юноша с интонацией: «Подсказал бы лучше, как отсюда удрать подальше!»

– Надеюсь, мне не придется заставлять тебя идти со мной? – повторил почти тот же вопрос дракон и, зная, что ответ будет «Не придется», направился к двери. – В конце концов, тебе ведь интересно узнать, кто ты: божество или просто сиятельный граф?

* * *

За интересной беседой время течет незаметно. Юный граф был поражен, что, когда они покинули сарай, солнце уже миновало зенит и прошло больше половины пути к горизонту. Они проговорили несколько часов, минимум шесть, которые пролетели как шесть кратких мгновений.

На этот раз стражники хоть и посмотрели на Кевия недобрым взглядом, но пинать его сапогами не решились. Юноша шел рядом с рыцарем, о котором уже трижды спрашивал появлявшийся возле ворот и почему-то нервничающий Жаро. Даже командир охраны не знал причину беспокойства старшего рыцаря, но искренне надеялся, что чужаки когда-нибудь наговорятся и покинут проклятый сарай, в котором они засели задолго до полудня.

Верхняя часть замка еще больше напоминала центр процветающего города. Прекрасная площадь с парками и тремя фонтанами; красивые дома, в которых жили рыцари и гости замка; несколько шикарных заведений с цветными витражами, верандами и табличками на нескольких языках – все это напоминало какую-то сказку, какой-то иллюзорный, призрачный мир, который вот-вот рассеется и превратится в дым. На фоне поражающего взор великолепия особо выделялся огромный дворец, представлявший собой гармоничную композицию из множества существовавших в ту пору на Континенте стилей: игривого виверийского, возвышенного позднеэльфийского, сурового герканского и, конечно же, напыщенно-помпезного восточно-имперского. Архитектор приложил немало усилий, чтобы взять из каждого направления только лучшее и не испортить общую картину при сведении воедино, казалось бы, совершенно не сочетающихся друг с другом цветов, форм и линий.

– Скажи, а твой дядюшка в королевстве случайно не казной заведовал? После его ухода ревизия не обнаружила солидной недостачи? – пошутил Шак, но юноша не оценил юмора собеседника.

– Нет, он старался не занимать официальные посты, но имел большое влияние, – вполне серьезно ответил озирающийся по сторонам юноша.

– Не таращься так, а если уж глазенки и вылупляешь, то будь внимателен, думай, куда смотришь, – тихо прошептал на ухо Кевию Шак. – Пока ты со мной, тебя никто не тронет, но симбиоты не любят всякую низкородную грязь, носи она хоть королевскую корону. Не забывай, куда ты попал и кто тебя окружает.

– А зачем…зачем им все это: гостиницы, ресторации, парки, фонтаны? Зачем такая красота? – не обратив внимания на предупреждение Шака, продолжал озираться по сторонам юноша.

– Божества привыкли жить в прекрасных садах и лишь изредка посещать грешную землю, например, когда захочется потехи или отыскать десяток новых девиц, – усмехнулся дракон, в отличие от паренька, впервые попавшего в замок дядюшки, прекрасно знавший обычаи и нравы касты избранных существ. – К тому же Братство Лотара всего лишь одно из трех объединений симбиотов. Иногда к ним прибывают гости, иногда замок посещают те члены Братства, кто вынужден отбывать свой срок среди людей и вершить большую политику. У них другая жизнь, и время течет по-иному. Лет двадцать-тридцать при каком-нибудь из дворов министром или советником побыл, потом лет десять попутешествовал, а затем сюда, на полувековой покой…