Достаточно шрамов
Шрифт:
– Я слушаю, сэр.
– Поскольку именно от тебя зависит, станет Северус травить себя или нет, я хочу, чтобы ты... не давал ему поводов принимать зелье. Ты понимаешь меня?
Дамблдор склонился к Гарри, избегая, однако, смотреть ему в глаза.
– Да, сэр.
– покраснел Гарри: директор буквально приказывал ему не отказывать Снейпу. Что происходит?
– В свою очередь я полагаю, что завтра Визенгамот не заметит, что во время заключения Контракта свидетели находились во Франции, и никак не могли присутствовать на площади Гриммо.
Гарри похолодел: это было ужасно. Как они не
– Я согласен.
– быстро ответил Гарри.
– Вы хотите клятву?
– Нет, что ты, мальчик мой, мне достаточно твоего слова. Но, я вижу, что ты еще что-то хочешь спросить?
Решив не искушать судьбу, Гарри отрицательно помотал головой. Дамблдор двинулся к двери, но, взявшись за ручку, остановился и обернулся к нему.
– Нет, Гарри, наши отношения прекратились в день окончания Контракта. Северус остался в Хогвардсе, но не остался со мной. К сожалению.
Гарри пораженно смотрел на директора:
– Вы все еще любите его?
– Я бы не назвал это так, Гарри. Северус дорог мне, не более. Но привычка заботиться о нем осталась. Надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть о моей откровенности?
Быстро взглянув Гарри в глаза, Дамблдор вышел.
Ошеломленный Гарри перевел дух, не до конца веря в то, что этот разговор ему не приснился.
27 глава
Весь вечер Гарри провел, как на иголках. Снейпа все не было, но и браслет не нагревался. А если он уже сварил зелье и принял его? Гарри честно признался себе, что не хочет этого. Ему было приятно внимание Северуса, и забота, с которой он относился к Гарри и его желаниям. Гарри в который раз обещал себе быть внимательным и послушным, и не позволять своему чувству противоречия портить им жизнь. Ведь и Снейп не железный, сколько еще раз ему придется хвататься за браслет, уговаривая его, как глупого ребенка? О том, что Снейп в отчаянии может применить свою власть, Гарри старался даже не думать: после такого они оба не смогут себе этого простить.
Дверь открылась, и Снейп вошел, остановившись на пороге и окидывая взглядом комнату. Не глядя на сидящего в кресле Гарри, он достал палочку, проверил помещение на посторонние заклинания и только после этого заговорил:
– Ну, и как прошла беседа с директором? Много нового узнали?
Похоже Снейп был обеспокоен и скрывал свое раздражение, и Гарри вздохнул с облегчением: эмоции были на месте, вот, только все ли?
– О чем ты?
– Полагаю, директор в красках расписал годы моего ученичества?
– Ничего подобного. Он, похоже, и не планировал ничего рассказывать, пока я сам не спросил.
– Вот как? И что же вас так интересовало? Сколько раз в день директор звал меня? Или еще более интимные подробности?
– Снейп приблизился к креслу, и Гарри понял, что он взбешен.
– Может быть вас интересует, что я чувствовал при этом? Спросите меня, Поттер, я отвечу! Ни Темный Лорд, ни наш директор не гнушались избавляться от напряжения известным вам способом, и это было одинаково неприятно, разве что Альбус предпочитал обходиться без Круцио. Я думаю, их обоих весьма забавлял тот факт, что у них есть общий раб, причем забавлял настолько, что возродившись,
Снейп навис над креслом, глядя на Гарри горящими ненавистью глазами.
– Не надо, Северус! Пожалуйста, не надо!
– Гарри протянул руку и робко погладил бледное искаженное гневом лицо.
Снейп замолчал и прикрыл глаза, видимо, пытаясь взять себя в руки.
– Скажи, когда ты сердишься, браслет тоже нагревается, или ты просто соскучился за день?
Снейп усмехнулся, не открывая глаз:
– Нагревается... Он ото всего нагревается.
– Значит, ты еще не пил зелье?
– Спасибо, Альбус!
– Снейп отчетливо скрипнул зубами и выпрямился.
– Не беспокойся, сейчас выпью.
– Не нужно!
– Нет? Неужели наш герой решил снова пожертвовать собой и облагодетельствовать несчастного меня? Мерлин, сохрани! Я ведь могу умереть от счастья, Поттер.
– Если ты думаешь, что я не сказал директору, куда ему пойти, из любви и уважения, то ты ошибаешься: насколько я понял, нынешний мой статус не позволяет грубить главе Визенгамота, но ты, на правах бывшего коллеги, можешь передать ему мое мнение: мне наплевать, с кем, как и почему ты встречался до меня, но если он снова начнет строить тебе свои голубые старческие глазки, я напрягу Гермиону, и она придумает такое проклятье, что нашему дорогому директору не помогут никакие афродизиаки.
Гарри остановился и перевел дух. Снейп изумленно смотрел на него, забыв о злости:
– Поттер... Ты ревнуешь меня к Альбусу?!
– Ничего подобного!
– буркнул Гарри, отворачиваясь.
– А как это, по-твоему, называется?
– Он меня достал.
– Он сделал что?
– Ну, так Дадли говорил... Довел, разозлил...
– Ясно. И чем, скажи на милость, директор так тебя «достал»?
– Своей заботой. Но я благодарен ему за то, что он рассказал мне про зелье... Ты больше не собираешься сегодня никуда уходить?
– Нет.
– Замечательно. Тогда зачем тебе его пить?
– Разве ты не хочешь нормально выспаться?
– Хочу.
– Тогда...
– Почему бы нам не выспаться вместе?
– Поттер, я совершенно не нуждаюсь в подобных жертвах...
– А я - нуждаюсь! Я скучал. И, если ты не слишком устал, не мог бы ты слегка пожертвовать собой? Совсем немного?
– Что ж так скромно, Поттер?
Браслет медленно теплел, пока Северус рассматривал раздевающегося Гарри.
– Боюсь: мой Мастер не терпит наглости.
– Знаешь, как это называется?
– Как?
– Гарри потянулся и начал расстегивать мантию Снейпа.
– Провокация. Ты меня провоцируешь, Поттер.
– Ага.
– согласился Гарри, за мантию притягивая стоящего Снейпа к себе и кладя руки на пояс его брюк.
– А ты все никак не провоцируешься.
– Не пожалеешь?
– Ты серьезно?
– Ну, тогда - мои правила. Согласен?
– Чего ты хочешь?
Снейп рассмеялся:
– А ты умнеешь. Раньше ты соглашался, ни о чем не спрашивая.