Достаточно трёх. Ганзалеон в огне. Книга 5
Шрифт:
Утром я простился с сакиа, обнял девчонок, потрепал по вихрам мальчишек и ступил на трап, стараясь не оборачиваться. Мне хватило бы одного взгляда на Марику, чтобы плюнуть на дипломатию и остаться с ней, наблюдая, как растут крошки в животе, принимая участие в их появлении на свет.
– Отцы позаботятся о маме и о сестрёнках, - сжал моё плечо металлическими пальцами Намилл, отчего я почувствовал лёгкую боль. Он ещё не до конца освоил управление протезом, и частенько применял больше сил, чем требовалось.
– Я знаю, сын, -
В этот раз мы взяли две устрашающие птички и начали свой обход с ближайших соседей, показывая всем совместный интерес и тесное сотрудничество. В будущем, когда нам удастся разобраться в устройстве убойного лазера, такие штуки появятся у всех наших партнёров. Тогда ни один шпион альянса не позволит войти в чужую систему.
Я торопился, проводя на переговорах по несколько часов, а затем снова отправляясь в путь, загоняя команду, не давая себе отдыхать, работая круглые сутки. Меня толкало навязчивое желание вернуться к Мари и успеть к рождению детей. Мы неслись на пределе, стараясь прыгать при каждой возможности, не думая о перегрузках и не замечая кровь, текущую из ушей. Две недели. Целых две недели у нас ушло на соседей нашего блока, и теперь требовалось лететь очень далеко.
На каждой планете нас просили продемонстрировать возможности лазера и с неверием спрашивали про силу ганзалеонских детей. Я подтверждал слабые способности малышей и уверял, что у взрослых они в стократ сильнее. А на Милоте Ганзалеон оброс новой легендой, когда с помощью сыновей и других парней с татуировками предотвратили покушение на правителя Милота. Ребята вспыхнули разом во время официального приёма. Мы еле успели вывести из зала людей, как следом раздался взрыв, превратив мебель и стены в труху.
– Я поражаюсь тупости и глупости напавших на вас, - поделился мнением Мон, правитель Милота. – С такой расой надо дружить, а не пытаться облаять и остаться без зубов. Уверен, по возвращении на Ганзалеон, желающих пополнить ряды содружества станет в разы больше. Отсеивайте их лучше, чтобы не пропустить шакалов. Со своей стороны я дам характеристику каждой планеты нашей системы и соседних на двадцать световых дней.
Через четыре месяца мы неслись домой с чувством выполненного долга и с огромным желанием утонуть в объятиях родных. По моим подсчётам, у меня было ещё три недели до родов, но с тройняшками их можно было ожидать в любой момент.
Я успел. Взбегал по лестнице под мучительные стоны Мари и обеспокоенные голоса братьев. Влетев в спальню, поймал взгляд сакиа, наполненный нежностью и безграничной любовью. Я смотрел на неё так же, а ещё с огромной благодарностью за то, что она есть. Каждую дочь я принял в свои руки, восхищаясь их красотой, похожей на маму.
– Хорошо, что ты вернулся, - устало проговорила Марика, прежде чем скатиться в лечебный сон. Она выглядела сильно похудевшей,
– У малышки второе дыхание открылось, стоило увидеть тебя, - невесело посмотрел Тор, осторожно снимая грязную сорочку с сакиа. – Она больше суток от схваток выгибалась. Мы уже хотели помощь звать. Чуть с ума не сошли, смотрели, как Мари мучается, а сделать ничего не могли.
– Да и вообще, эта беременность тяжело проходила, - продолжил разговор Мак, перестилая бельё, пока я держал Мари на руках. – Ей не хватало тебя, энергии, сил. Последний месяц она почти не вставала с кровати, лежала, смотрела в стену и тосковала. Силой заставляли есть. Никаких эмоций с её стороны, даже во время занятий любовью, как бы мы не старались. Ощущение, что с твоим отлётом рубильник выключили.
– Почему не сообщили? – непонимающе уставился на братьев. – Связь плохая, но она была. Я бы развернул корабли и вернулся. Любой ганзалеонец понял бы меня и поддержал.
– Ради будущего, - с вызовом ответил Маклал. – Ты сам сказал, что мы платим свою цену за жизнь планеты. Ганзалеон больше, чем наш круг, больше, чем любой род. Он должен стать могущественным и непобедимым. Для этого ты оставил беременную сакиа сейчас, для этого мы оставляли её в прошлый раз. Это наш долг, и Мари смирилась с ним.
– Не такую жизнь мы обещали любимой, - развезло меня на сентименты. Слишком эмоциональными стали последние часы. Роды, первый крик крошек, новость о плохом самочувствие жены.
– Спасибо, что есть такая, - заметил Даторр, передавая мне самую беспокойную дочку, чмокающую в ожидании еды. Подложил её к груди и рот наполнился слюной. Не хорошо испытывать такие чувства, видя сосущую молоко кроху, но ничего поделать с собой не мог. Очень долго я не видел и брал Мари, и безумно соскучился по ней.
Разговор затих сам по себе, потому что мы с голодом и завистью зависли на налитой груди сакиа, вспоминая сладкий вкус молоко, сочащегося из сосков во время трения о язык. Последний раз, когда проделывали это, был давно, но память услужливо подкидывала картинки прошлого и фантомный привкус во рту. Вместе со слюнями пожаловал крепчайший стояк, оттягивающий ширинку и раздувающий яйца. Представил, как впиваюсь в мясистую плоть, захлёбываясь от удовольствия, подтягиваю на себя за упругие ягодицы, вдавливаю пальцы в мягкость и вхожу на всю длину в горячую влажность.
От напряжения свело зубы и заныло внизу живота. Еле дождался, пока Мари восстановится и проснётся, а девчонки заснут. Уже собрался овладеть своей малышкой, сорвал пуговицы с рубашки, распахивая её, и медленно, с хищной грацией, втягивая ноздрями воздух, приблизился к кровати.
Правда, воплотить мечты не удалось. Как только Мари призывно облизнула губы, потянулась ко мне, в дверь постучался Сатур и позвал нас в кабинет. Он был встревожен, тяжело дышал и всё время посматривал на вязь татуировок.