Доставь или умри
Шрифт:
— Что будем делать? — Спросил Роан, наклоняясь к защитнику и держась за дерево.
— Пока ждать.
— Ждать чего? Скоро ночь!
— Риск и скорость. — Вздохнул Эллион. — Для нас это одно и то же, по крайней мере сейчас.
Тишь на четвереньках, пачкая ветхие штаны землёй и остатками прошлогодних листьев, подползла под левую руку. Легла рядом, смотря то на лицо курьера, то на дорогу, то на Старшую луну. Рот приоткрыла и если скосить взгляд виден обрезок языка. Эллион ощутил, как по спине пробегает дрожь.
Он видел множество изуродованных людей, некоторых уродовал и калечил сам.
Сердце учащает бег, а пальцы против воли сжимаются в кулак.
Какую тайну она могла выболтать? Однако, если ей известно что-то важное, то почему не тронули руки? Девочка уже почти обучилась языку жестов, а в храме Илмира легко освоит письмо. Отрезанный язык не защитит никакую тайну...
На дороге началась суматоха. Группа вооружённых людей остановила повозку, убив коня и возницу. С холма сложно разглядеть, но с козел упал мужчина со стрелой в горле. Эллион сдавил корень до белых костяшек, прикусил губу. Трое забрались в повозку, скрылись за плотной тканью. Через минуту на дорогу вышвырнули мужчину.
Тело упало на древний камень, как поломанная кукла. Сверху рухнул труп юнца, а рядом ещё живая девушка. Даже отсюда виден блеск каштановых волос и порванное платье.
— Сволочи... — Процедил Роан, хватаясь за меч, но не сдвигаясь с места. Тишь предусмотрительно ухватила за лодыжку и сдавила, яростно качая головой. — Посередь дня! Разбойники совсем обнаглели!
— Это не разбойники. — Глухо ответил Эллион, глядя и стараясь рассмотреть лица напавших.
Приметные черты, элементы одежды, даже походку и жесты. Это пригодится, если столкнётся с ними на людной улице. Главарь это, судя по движениям и постоянно распахнутом в крике рту, лысый с серьгой в ухе.
— Тогда кто? — Спросил Роан, подёргивая ногой, почти готовый сорваться в бег и потащить Тишь за собой.
— Охотники. А этим беднягам не повезло быть похожими на нас.
Эллион обернулся на «груз» и заглянул в глаза. Да, в парнишке многое переменилось. Пролитая кровь меняет людей. А он ещё и уверовал в собственные силы. Черта хорошая, но не сейчас. Появилась мысль вырубить парня и просто переждать.
— Но они ведь совсем не похожи!
— Мужчина, парень и девчонка. Этого достаточно.
За время разговора луны сместились. Тишь притихла, а Эллион почувствовал лёгкое покалывание на макушке и предплечьях. Колдовское время наступает, подготовка к Танцу. Самому опасному из всех, в самом опасном регионе. Эллион прикусил губу, перевёл взгляд на дорогу. Изменение ощутили многие, кто-то начал настёгивать лошадей. Охотники запрыгивают в повозку, а тела бросили на дороге.
Те что поспокойней проезжают мимо, качают головами. Пара доброхотов оттащила мертвецом на обочину. Но скорее чтобы не мешались под колёсами и не пугали лошадей.
Эллион сглотнул, бросил взгляд на луны. До Танца ещё есть несколько часов, но до города примерно столько же.
— План такой. — Выдохнул курьер, поднимаясь на колени. — Ждём два часа и выдвигаемся на дорогу.
— Зачем? Может, лучше
— Они здесь не появятся. А то, что будет... лучше нам это вообще не видеть.
Курьер спрятался за дерево, опустился на землю и прикрыл глаза. Усилием воли замедлил дыхание и погрузился в зыбкое подобие сна, стремясь восстановить хоть каплю сил перед отчаянным рывком.
Сбербанк: 4274 3200 6585 4914ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034
Глава 32
Время тянется, как густая смола, в которой застывают страхи. Роан, сцепив челюсти, наблюдает то за дорогой, то за подготовкой к Танцу. Старшая сегодня крупнее обычного, а диск из серебряного стал красноватым. Тишь сидит на корне за деревом, перебирает травинки, нервно растирает меж пальцев. Курьер прильнул к земле и осматривает склон с лесом. Брови сдвинуты к переносице, а на лбу собрались глубокие морщины. На виске пульсирует вена.
Сбежать втроём по крутому склону, прорваться через чащу к дороге и не сбавлять темпа до самого города. Если повезёт, то смогут запрыгнуть в запоздалую телегу или повозку. Сложно, но вполне реально. А вот что делать в городе?
Эллион прикусил губу. Эта мысль пришла слишком поздно. Ведь за крепостными стенами скапливаются все враги. А он, как мышь, бежит в распахнутую пасть хищника.
Курьер мотнул головой, зажмурился и распахнул глаза. Под стенами есть укрытия для путников, не самые надёжные, но всяко лучше, чем без них.
На дороге народ истаивает, на глазах илмирита богатая карета развернулась и помчалась обратно. Видимо, до благородного дошло, что до Танца не успеть добраться до цели. На обочину потянулись мужчины, до этого сидевшие в придорожных кустах. Принялись седлать коней. Среди них мелькнула знакомая фигура и Эллион заскрипел зубами. Ринзан!
Братец взобрался на коня, огляделся и, будто насмехаясь, козырнул в сторону курьера. Засмеялся и погнал коня к городу, нахлёстывая плёткой.
Луны сближаются с ускорением, обращённые к земле стороны вращаются по часовой, у Младшей и против, у Старшей. Роану они напоминают два брошенных навстречу снежка, что вот-вот столкнутся и разобьются, или сольются в один большой. По хребту пробегает нервная дрожь, как и каждый раз во время такого Танца. Мерзкий страх, что вот сейчас сёстры столкнутся и миру придёт конец, как и говорится в древних легендах.
Эллион бросил взгляд на небо, поморщился и махнул над плечом.
— Пошли!
Тишь сорвалась с места, как белка, побежала рядом с ним, опередив Роана. Густой вечерний воздух превратился в плотный и злой ветер, что хватает за волосы и тянет назад. Лес впереди разрастается и увеличивается, захватывает мир. Дорога исчезла, остались только деревья, сумрак и грохот крови в висках.
Слетев с холма Эллион перешёл на спокойный бег с широкими, прыгучим шагом. Так меньше шансов запнуться о корень. Выбежал на звериную тропу и огляделся. Роан мчится держа ножны в левой руке, похвальное решение. Тишь стоит рядом и задумчиво смотрит на спутника.