Доставка
Шрифт:
здесь. Зачем Клаудия поменяла пол, если ее по-прежнему тянет наряжаться как женщина?
– Мы все разные, - говорит Томми, подходя поближе чтобы услышать последние
сплетни.
Я тянусь за своей сумкой, которую бросила рядом с собой и выуживаю свой телефон,
протягивая его Томми. Он просматривает фотографии, присвистывая, словно они впечатлили
его.
– Посмотри на это, Рокко. Лана нашла себе настоящего художника. Неудивительно, что
она
Рокко хватает телефон и изучает творение Мози, которое я сфотографировала.
– Святое дерьмо, милочка. Это действительно потрясающе. Ты такая инженю, что
влюбилась в его талант и его идеалы. Как это оптимистично.
– Но это именно так, - говорю я, забирая телефон.
– Я на семь, почти на восемь лет
старше его. И что наиболее важно, я была его социальным работником. Я замутила с ним, когда была его социальным работником. Я уполномоченное подотчетное лицо. Если бы я
стала свидетелем, что кто-то с моими обязательствами сделал то, что сделала я, я была бы
обязана доложить об этом.
Рокко кладет свою руку мне на плечо и притягивает меня в свои мокрые объятия.
– Но это кажется правильным, а иначе ты не была бы здесь и не искала бы его.
– Правительство платило мне, чтобы я пыталась помочь ему, а не за попытку трахнуть
его. Меня никогда не отталкивали те действия, по причине которых он попал в неприятности.
Несмотря ни на что я восхищалась его упорством. Я ужасный работник и я ужасный человек.
Томми открывает свой журнал и достает упаковку маленьких желтеньких таблеток. Он
берет несколько в свою ладонь и затем закидывает их в рот с небольшим количеством
коктейля цвета спелой вишни.
– Что это? Ты жуешь их?
– Скитлс, - говорит он, выдавливая две штучки мне в руку.
– Они заставят тебя
почувствовать себя лучше.
– Я раньше пробовала Скитлс. Это не Скитлс, - говорю я, разжевывая таблетки, до
мелкой крошки, которая растворятся на моем языке. Я ложусь на спину на цементное
покрытие и закрываю глаза от солнца.
– У этого парня, что нет телефона? Он что монах?
Я резко сажусь и у меня кружится голова. Несколько секунд мне кажется, что я упаду
лицом вниз в бассейн.
– Раньше он говорил по Скайпу с моим братом! Но это было сто лет назад, - добавляю
я.
– Никто никогда не меняет адрес в Скайпе. По крайней мере, ты должна хотя бы
попробовать.
– Я много раз менял свой адрес, - говорит Томми, поднимаясь и неторопливо
направляясь обратно к своему зонтику.
Два часа спустя, я сижу перед зеркалом в комнате моих соседей, пока
над моими волосами, пытаясь сделать что-то в стиле «Бриджит Бардо». Меня по
сумасшедшему разнесло от розовых напитков и Скитлс, а Рокко пошел принести Бог знает
какое незаконное вещество, чтобы они оба могли наглотаться. Эти оба под кайфом все
выходные. Я стараюсь изо всех сил соответствовать их возвышенному состоянию.
Со своего телефона я около сорока раз попыталась найти Мози по его старому адресу в
Скайпе. Я попробовала еще раз, молясь на черный экран с аватаркой без имени. Томми
выхватывает телефон с моих колен и бросает его на кровать позади себя.
– Мне плевать если он сам Микеланджело. Твое угрюмое настроение убивает мой
настрой. Я пытаюсь сделать тебя гламурной, но твое сердитое лицо сводит на нет все мои
старания.
– Я думала, ты сказал, что мы идем на пенную вечеринку. Разве мы не промокнем и не
сведем на нет, так или иначе, все твои старания?
Томми освежает мой напиток и бросает два кубика льда в стакан вместе с чистой
пластиковой трубочкой.
– Важно, в каком виде ты появишься, моя дорогая, даже если ты в пустую потратишь
время.
– Я уже в пустую трачу время, - говорю я, глотая слова. Я никогда не употребляла так
много наркотических средств. У меня даже никогда не было желания сделать это. Что если я
выйду из-под контроля на крутой нисходящей траектории? Что если эти последние несколько
дней являются сигналом начала конца, моим погружением в безумие, моим возможным
падением? Мой разум запрыгивает вперед, видя меня бродягой на улицах Тихуаны. Без
работы. Без возможности сбежать из моего собственного ада, который я создала.
Попрошайкой на перекрестках у светофора, как та мать с тремя детьми.
– Я сегодня никуда не пойду. Я собираюсь выспаться и притвориться, что этого
никогда не было.
– Даже не смей говорить это!
– говорит Томми, ударяя меня по плечу задней стороной
плоской щетки.
– завтра мы уезжаем. Это наша последняя ночь вместе!
Словно мы уже сто лет как дружим. Словно мы когда-нибудь еще встретимся. Я уже
собираюсь сказать ему, что им будет веселее без меня, когда дверь гостиничного номера
распахивается и в проеме прямо позади него появляются Рокко и Коко до зубов
обмундированные во все клубные регалии.
– Улыбнись, дорогуша! Я купил свежие пончики!
И, конечно же, я сдалась, потому что мои друзья такие жизнерадостные и искренне