Доставка

Мара Вайт

Ну, по крайней мере, «они» неопасные. Ее мог забрать кто угодно и продать на черном

рынке. Безымянные, безликие похитители младенцев - не обязательно ее приемные родители.

Но это не займет много времени, прежде чем машина начнет строить предположения, кем

были «они», по крайней мере, во имя более зрелищного телевидения. Пробы для анализа ДНК

были правильным решением, но чтобы понять правдивость его заявления вам нужно просто

посмотреть на его лицо. Вот почему СМИ так быстро

ответили на его обращение. Вот почему

рабочая группа родителей Бризы связалась с Мози менее чем через двадцать четыре часа.

Новостные шоу выставляли в эфирное время фотографию, разделенную посередине, Мози

был на одной стороне, а Бриза на другой. Не обязательно дожидаться результатов

генетических анализов, чтобы увидеть брата и сестру, бок о бок, рожденных одной матерью и

вероятнее да, чем нет, рожденных от одного отца. Они больше чем разделенные брат и сестра

– они легко могли бы быть близнецами.

Когда Мози убежден в чем-то - ему нравится идти до конца. Он не срезает углы и не

принимает «нет» в качестве ответа. Я узнала об этом давно, когда мои родители были

выселены из дома. Мози на задании - это сила, с которой нельзя не считаться. Я стою в тени, несмотря на то, что он настаивал, чтобы я стояла рядом. Я не хочу запутать историю, я либо

отказываю ему, либо поднимаю лишний шум. Но у Ланы есть другие причины оставаться на

заднем фоне.

Причина первая: это момент Мози. Он всю свою жизнь ждал его. Они забрали у него

Бризу, настойчиво отрицая их связь. Это Мози, тот, кто снова возобновляет ее. Публично, эмоционально, даже с научной точки зрения, он отрицает их право давать характеристику ему

и его семье. Причина вторая: Лана не готова к появлению на публике, как бывший социальный

работник Мози, которая теперь является его любовницей. Это стыдно. Это до сих пор кажется

неправильным. Я не хочу вступать в ряды плохих парней, пока в этом не будет необходимости.

Он держит себя так возвышенно, что я не могу не чувствовать гордость. Несмотря на

репортеров и желание новостных каналов сделать из этого сенсацию, Мози решает вопросы

касательно данной ситуации, как он решает все остальное - с изяществом. Именно поэтому

он показывает не только зрелость, но также образованность, что очень далеко от его

реальности. Он необыкновенный человек. Но я и так знала об этом.

– У меня появилось пятьдесят тысяч новых подписчиков в Инстаграме меньше чем за

один день, - говорю я Мози за чашечкой кофе в соседнем кафе Sanborns, когда просматриваю

свой телефон. Мы не ушли далеко от палаток прессы, которые они возвели у стены.
– Я даже

не хочу спрашивать, сколько подписчиков появилось у тебя. Это все слишком. Я бы никогда не

подумала,

что все будет вот так, когда мы найдем ее.

Мози с тревогой попивает свой кофе и гладит мою ногу под столом. Он говорит:

– Реальный вопрос в том, сколько подписчиков сейчас у Алексея? Он, должно быть,

сходит с ума.

– Он в порядке. Я написала ему, держа его в курсе этого шоу ненормальных. Ему

нравиться быть известным из-за связи с нами. До тех пор пока его никто не беспокоит лично -

он будет в порядке.

– Лана, я так чертовски рад, что ты здесь со мной, - говорит Мози с серьезным лицом.

Он берет обе мои руки в свои руки и снова говорит, - Так чертовски рад. Я не знаю, чтобы я

делал без тебя.

Вероятнее всего, он бы трахался. Не могу поверить, что мы так и не смогли заняться

сексом. Кто знает, когда это произойдет, после того, как мы во все это ввязались.

– Прости, что я не захотела позировать для фотографий. Это как подпитывать

безумство. Вещи такого плана пугают меня.

– Лана, просто предупреждаю тебя. Это все равно выплывет. Они фотографируют не

зависимо, хочешь ты этого или нет. Это только вопрос времени, пока не всплывет твое фото.

– Ты говоришь обо мне, как о шпионке.

– Они узнают, кто ты такая и затем они начнут глубоко копать, сделают это целью,

будут раскручивать это и попытаются использовать, пытаясь сделать из этого историю, даже

если для этого нет никаких оснований.

– Это не такая уж проблема, - говорю я, большим пальцем снова и снова прокручивая

одно из его серебряных колец.
– Не то чтобы они могли уволить меня с моей не работы, которой у меня даже нет.
– Хотя, по прибытию в Мексику, я употребила целую кучу

наркотиков. Мне придется заново строить новую карьеру. Они никогда не позволят мне быть

социальным работником.

Мози смотрит на меня глазами, полными сострадания. У меня такое чувство, что он

хочет сообщить мне что-то важное. Я чувствую любовь, исходящую от него и

просачивающуюся через трещины огражденных мною частей.

– Я хочу, чтобы ты знала, я всегда буду помнить все, чем ты пожертвовала ради меня.

Никто и никогда так хорошо не заботился обо мне.

– Мо, ты говоришь так, словно собираешься умереть. Перестань быть таким мрачным!

– говорю я, макая последний кусочек блинчика в какой-то сироп и поднося его ко рту.
– Мы