Достоин любви?
Шрифт:
Рэйчел тяжело вздохнула.
— Что тебе нужно?
— Посмотри на себя. О, Боже мой, ты только посмотри на себя! — Раскатистый смех Лидии прозвучал до ужаса фальшиво. — Неужели ты думала, что сумеешь скрыть свою истинную сущность?
— Зачем ты…
— Ты думала, это черное платье может кого-нибудь одурачить? Что в этом доме есть хоть одна душа, которая не знает, что ты собой представляешь?
— Лидия, к чему все это? — бесстрастно спросила Рэйчел. — Зачем ты пришла?
— Нет, зачем ты сюда пришла? — взвизгнула Лидия, повысив
— Ты прекрасно знаешь, почему мне пришлось сюда приехать. Не по своей воле. Меня выслали из Дорсета, когда я не смогла найти работу.
— Тебя надо было сослать на галеры. Такую, как ты, надо было посадить на корабль и отправить прямо в ад!
Рэйчел устало закрыла глаза.
— Этот разговор не имеет смысла.
— Ты видела меня на суде? Каждую минуту я молилась, чтобы тебя повесили. Ты меня видела?
— Я тебя видела.
— Когда огласили приговор и оказалось, что это каторжные работы, я потеряла веру в Бога. Но потом я передумала! Тебя повесить — это было бы слишком просто!
— Лидия, ради всего святого!
Рэйчел пришлось отступить подальше. От ее бывшей подруги волнами исходили подлинное бешенство и ненависть.
— У тебя всегда было полно кавалеров! Все они бегали за тобой, все причитали: «Рэйчел такая хорошенькая, Рэйчел такая умная!» — Ее зубы обнажились в уродливом и безумном оскале. — Знаешь, что делало меня счастливой все эти годы? Мысль о том, что ты заперта в одиночной камере. День за днем, месяц за месяцем, год за годом. Заперта в клетке.
— Довольно, Лидия, я прошу тебя уйти.
— Каждую ночь я засыпала, представляя тебя в твоей клетке. Я притворялась, что я — это ты. Будто я лежу на тюремной койке, а не в своей постели. Я узнала, каков распорядок в Дартмуре. Мне все известно о молчании и о наказаниях. Я даже знаю, что ты ела, во что одевалась.
Прекрасно понимая, что разубеждать Лидию бесполезно, Рэйчел все же сказала напряженным и тихим голосом:
— Послушай меня. Я не убивала твоего отца.
Оскаленные зубы Лидии с лязгом сомкнулись.
— Ты его убила. Расчетливо и хладнокровно.
— Нет. Я лишь нашла его тело… В то утро… мы собирались уехать в свадебное путешествие, но он был мертв. Он был уже мертв.
— Не дотрагивайся до меня! — завопила Лидия, ударив протянутую руку Рэйчел. — Ты его завлекла, совратила, а потом убила! А он был такой хороший, такой добрый и ласковый! А из-за тебя…
Ее пронзительный голос захлебнулся.
— Нет, он не был добрым, он…
— Врешь!
Лидия размахнулась и ударила Рэйчел по лицу, прежде чем та успела отпрянуть. Стараясь унять дрожь, Рэйчел прижала ладонь к горящей щеке. Удар пришелся и по глазу, из него невольно потекли слезы.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— Знаю! Знаю! Один раз ты его оклеветала, но больше не выйдет, не надейся! Я тебя задушу, но не позволю позорить его имя!
За спиной у Лидии Рэйчел увидела в дверях Себастьяна. На мгновение он застыл,
Но она не успела напасть на Рэйчел. Себастьян обхватил ее за талию и вздернул вверх, так что ноги у нее оторвались от пола. Она отчаянно боролась, брыкалась, сыпала проклятиями, заходясь криком, как ребенок в истерике, извиваясь и дергаясь из стороны в сторону. Но он держал ее мертвой хваткой, и она вдруг обессилела, повисла у него на руках, словно тряпичная кукла.
Себастьян осторожно поставил ее на ноги. Рэйчел чувствовала себя не в силах говорить; когда он бросил на нее вопросительный взгляд, она лишь покачала головой, давая ему понять, что не пострадала.
В коридоре послышался шум возбужденных голосов и топот ног. Растерянная, раскрасневшаяся Сьюзен влетела в комнату и неловко замешкалась на пороге. Какая-то пожилая женщина протиснулась мимо нее и подбежала к Лидии. Десять лет назад ее волосы были каштановыми, теперь они поседели, но Рэйчел ее узнала.
— Лидия! О Господи, Боже милостивый… Что произошло?
Себастьян бросил на женщину испепеляющий взгляд.
— Кто вы такая, черт побери?
— Лорд д’Обрэ, я от всего сердца прошу у вас прощения! Я Маргарет Армстронг. Лидия — моя племянница. — С этими словами она обняла Лидию за плечи, приговаривая: — Боже, Боже.
Лидия все еще тяжело дышала, с ненавистью пожирая взглядом Рэйчел.
Себастьян встал между ними, заслонив собой Рэйчел.
— Советую вам отвезти вашу племянницу домой, миссис Армстронг. Немедленно.
— Да-да, конечно. Я глубоко сожалею, милорд, поверьте, но… дело в том, что Лидия нездорова. Прошу вас еще раз, простите меня за это бесцеремонное вторжение и… за все случившееся…
— Это не у меня вам следует просить прощения, — холодно перебил ее Себастьян, — а у миссис Уэйд.
Лидия уже направилась к двери, но, заслышав эти слова, повернулась, как волчок.
— Просить у нее прощения? У этой шлюхи? — Она была готова к новому нападению, и лишь присутствие Себастьяна, как стеной заслонявшего от нее Рэйчел, удержало ее на месте. Когда он угрожающе шагнул к ней, она зарычала, но попятилась, бормоча невнятные угрозы.
— Лидия, ради всего святого, идем со мной, — умоляюще прошептала миссис Армстронг и потянула ее за руку.
Лидия наконец повиновалась и последовала за своей тетушкой. Себастьян вышел за ними в холл, задержавшись в дверях, чтобы бросить еще один взгляд на Рэйчел. Все это время она опиралась на подоконник, едва не падая с ног, но теперь отошла на середину комнаты, чтобы показать ему, что с ней все в порядке. Он окинул ее непроницаемым взглядом и, повернувшись, вышел следом за Лидией и ее теткой.