Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов
Шрифт:
Должно признаться, что теперешнее ея положеніе хотя нсколько ей не выгодно, но тмъ побда будетъ для нея славне.
Присовокупимъ, что одного опыта было бы недовольно: для чегожъ? Поелику женское сердце въ одно время можетъ быть каменнымъ, а въ другое восковымъ. Я испыталъ то нсколько разъ, да и ты безъ сумннія въ томъ удостовренъ. Женщины, скажешь ты, не худо бы препровождали свое время, еслибъ вс люди старались подвергать ихъ опытамъ. Но, Белфордъ, не одинъ я такъ думаю. Хотя я своеволецъ, но не люблю своевольства въ другомъ, выключая тебя и твоихъ товарищей. Наконецъ выведи сіе нравоученіе изъ скучнаго моего изслдованія.,,Плутовочки, которыя не имютъ желанія
Ты у меня спросишь, что учинитъ тогда красавица, если она будетъ побждена? Что ты хочешь? будучи единожды покорена, какъ ты знаешь, она навсегда таковою останется. Ето второе правило нашихъ своевольцевъ. Какой источникъ удовольствія для врага брака, жить съ такою достойною двицею, какъ Кларисса безъ сего неудобнаго обряда которой принуждаетъ женщинъ перемнять дйствительно свое имя, и которой приноситъ столь много другихъ причинъ къ неудовольствію.
Но есть ли Кларисса пребудетъ всегда неколебима, если Кларисса со славою выдержитъ такое искушеніе.
Что же! я тогда сочетаюсь съ нею бракомъ, не сомнвайся о томъ. Я буду прославлять мою судьбу, давшую мн такую женщину, которую почитать буду Ангеломъ.
Но не возненавидитъ ли она меня? Можетъ быть не откажетъ ли она мн..… Нтъ, нтъ, Белфордъ. Въ нашихъ теперешнихъ обстоятельствахъ, я нимало сего не опасаюсь. Ненавидть меня! Для чего бы она ненавидла такого человка, которой посл опыту еще боле ее любить будетъ! Присовокупи къ тому, что я имю право настоять во мщеніи. Мое намреніе не оправдано ли ею самою? Не объявила ли она, что хочетъ ожидать для нашего брака истинныхъ доказательствъ моего исправленія?
Окончимъ сіе важное и продолжительное письмо. Ты, какъ я думаю стараешься о пользахъ красавицы, поелику я не безъизвстенъ, что мой высокопочтенной дядя просилъ тебя употребить къ тому то вліяніе, которое, какъ онъ думаетъ, ты надо мною имешь, дабы принудить меня преклонить главу подъ иго брака, не позволишь ли ты мн покуситься, если я возмогу, привести ее въ число смертныхъ; постараться, истинно ли непоколебима она въ толь цвтущей молодости, съ толикими прелестями, и въ толь совершенномъ здравіи, и не причастна ли естественнымъ слабостямъ?
Я хочу начать сіе дло при первомъ случа. Я стану примчать надъ всми ея шагами; я каждую минуту примчать то буду, дабы поймать въ сти то, что хочу, тмъ боле, что она не щадитъ меня нимало, что она употребляетъ въ свою пользу все то, что ей ни представляется для моего мученія, и что впрочемъ она меня не почитаетъ, и не надется никогда видть меня честнымъ. Если Кларисса есть женщина, если Кларисса меня любитъ; то я ее поймаю хотя единожды въ проступк. Любовь измняетъ тмъ, которые ею заражены. Когда любовь внутри, а Ловеласъ извн: то она будетъ боле еще, нежели женщина, или я стану гораздо мене человка, если не останусь побдителемъ.
Теперь, Белфордъ, ты извстенъ о моихъ намреніяхъ, Кларисса моя, она еще боле пренадлежать мн будетъ. Хотя бы бракъ состоялъ и въ моей власти, но кто же меня станетъ хулить за стараніе, если я не могу быть иначе ея побдителемъ? Если я не успю въ моемъ предпріятіи; то ея слава получитъ отъ того новой блескъ, и моя довренность впредь будетъ совершенне. Тогда то она будетъ достойна, чтобъ я пожертвозалъ ей моею вольностію, и чтобъ весь ея полъ оказывалъ ей величайшія почести.
Можешь
Да не обнаружится тобою моя тайна, хотя и во сн. Никто не сомнвается, чтобъ она не была моею женою. Она будетъ таковою, когда я теб дамъ слово. Въ ожиданіи того, я стану притворяться въ исправленіи себя, и если я могу привезть красавицу въ Лондонъ; то кто ни есть изъ нашихъ любимцевъ избавитъ меня отъ сего принужденія. Я уже сказалъ все.
Письмо CVIII.
[въ отвтъ на письма писанныя 8 и 14]
Умрь свое безпокойствіе. Дражайшая моя пріятельница о небольшихъ распряхъ, возстающихъ между моею матерью и мною. Я тебя увряю, что мы не мене отъ того другъ друга любить будемъ. Еслибъ моя матушка не употребляла меня единственно для оказанія своего гнва, то надлежало бы ей обратить оный на кого ни есть другаго; и не весьма ли я странная двица? Лиши насъ сего случая, но вмсто того получимъ мы множество иныхъ. Ты часто отъ меня слыхала что ето старинная между нами привычка, и ты конечно сіе узнала отъ самой меня; ибо когда ты была съ нами; то имла искуство содержать насъ въ совершенномъ согласіи. По истинн, я всегда тебя боле страшилась, нежели ее; но любовь сопровождаетъ сей страхъ. Твои укоризны изъявляютъ наставленіе и кротость, кои необходимо производятъ впечатлніе въ великодушномъ свойств. Образецъ моей матушки весьма различенъ:,,Я то хочу. Я приказываю: слышишь ты? Не лучше ли я знаю, что для тебя приличне? Я не могу терпть, чтобъ меня не слушали.,, Какъ же можно двиц хоть нсколько свдущей, безпрестанно слышать такія слова, и не быть мдлительною въ повиновеніи?
Не совтуй мн, дражайшая моя, повиноваться моей матушк, когда она мн запрещаетъ имть съ тобою переписку. Сіе запрещеніе несправедливо, и я уврена, что сіе не произходитъ отъ собственнаго ея разсужденія. Старой твой дядюшка, коего посщенія стали гораздо чаще, нежели прежде; будучи понуждаемъ къ тому твоимъ братомъ и сестрою, составляетъ единый предмтъ онаго. Въ такомъ разстояніи, въ какомъ они отъ тебя находятся, уста матушки моей составляютъ какъ бы слуховую трубу, посредствомъ коей слышны ихъ слова. Еще повторяю, что сіе запрещеніе не можетъ произойти отъ собственнаго ея чувствія. Но когда бы оно и отъ нее произходило; то какая можетъ быть опасность для двицы будучи въ моихъ лтахъ, писать къ особ своего пола? Старайся избгать печали и безпокойствія могущихъ теб причинить великое пораженіе, дражайшая моя пріятельница, и навести мчтательныя прискорбія. Если ты имешь охоту писать, я имю равномрную же, и во всхъ случаяхъ буду къ теб писать не взирая на вс ихъ жалобы. Не наполняй своихъ писемъ никакими укоризнами ни обвиненіями относительно къ самой себ. Ето несправедливо. Я чистосердечно бы желала, чтобъ твоя Анна Гове, которая находится въ дом своей матери, была бы хотя въ половину толико добродушна, какъ Кларисса Гарловъ, которая изгнана изъ дому своего родителя.
Я ничего не скажу о твоемъ письм къ Белл, пока не увижу слдствій онаго. Ты надешься говоришь, ты, несмотря на мои сомннія, что теб пришлютъ деньги и твое платье. Хотя съ великимъ сожалніемъ, но увдомляю тебя, что когда по причин твоего письма собрался совтъ; то твоя матушка была одна, которая изьявила свое мнніе въ твою пользу и услышала такія опроверженія, которыхъ преодолть была не въ состояніи. И такъ я неотмнно требую, чтобъ ты приняла мои представленія, и изъяснила бы мн о всемъ томъ, чего впрочемъ у тебя недостаетъ, дабы я теб могла оное переслать.