Достояние леди
Шрифт:
Мисси улыбнулась. Всего несколько дней назад перспектива выйти за миллионера казалась ей вполне реальной, а теперь… Теперь она просто перестала думать об этом.
Придя наутро в салон мадам Элизы, Мисси с трудом узнала это место: посредине большого зала возвышался длинный подиум—должно быть, бригада плотников работала всю ночь. В углу небольшой оркестр наигрывал мелодии из последних бродвейских шоу. По всей площади зала были расставлены сотни стульев. Уборщицы начищали до блеска подсвечники и торшеры. Вскоре рабочие покрыли подиум бархатным ковром пурпурного цвета, а на дверях раздевалки, из которой будут выходить манекенщицы, появились фиолетовые
В самой раздевалке царила суета. Портнихи и ассистентки вносили последние поправки в наряды, сапожники выслушивали жалобы манекенщиц на слишком тесные туфельки, а перед огромным зеркалом стоял усатый парикмахер и размышлял, что еще можно сделать с прическами этих богинь…
Когда настала очередь Верити, мадам Элиза подошла к парикмахеру и строгим голосом потребовала:
– Пожалуйста, не трогайте ее волосы!
– Извините, мадам, – пытался возразить мастер, – но мне кажется, что можно немножко подровнять спереди… И потом, вот здесь, на височках… Я укоротил бы всего несколько волосков.
– Несколько волосков? Ну что ж, несколько волосков можете. Но не больше! Вы только посмотрите, какие у нее красивые волосы… цвета конского каштана, длинные, шелковистые…
Все было готово к показу: платья, шляпки, туфельки. На полках были аккуратно разложены перчатки, меха, шелковые чулки и длинные-предлинные нити искусственного жемчуга – мадам Элиза считала, что в этом сезоне искусственный жемчуг должен стать неотъемлемым аксессуаром каждого праздничного наряда.
Ровно в три часа дня огромные двойные двери салона распахнулись настежь, и Элиза бросилась встречать гостей. Отодвинув фиолетовую занавеску, Верити наблюдала за публикой, занимавшей места вокруг подиума. Здесь собрался почти весь нью-йоркский свет. К удивлению Верити, присутствовали не только женщины, но и мужчины– они оживленно беседовали между собой, поглядывая на дам. При виде роскошных нарядов собравшихся Верити с удивлением подумала: зачем этим дамам новые платья? Но здесь она вспомнила, что клиенты мадам Элизы не могли позволить себе одеваться по прошлогодней моде.
Девушка обернулась на часы: через десять минут ей предстояло выйти на подиум. Она уселась перед зеркалом, и молодая гримерша взялась за дело: она напудрила ее и нарумянила лицо, подвела губы любимой помадой мадам Элизы…
– Боже мой, – прошептала Мисси, глядя в зеркало, – я чувствую себя актрисой…
– А ты и есть самая настоящая актриса, – улыбнулась гримерша. – Вылитая звезда экрана. Ты только полюбуйся на себя. Нравится?
Мисси промолчала. Она твердо знала лишь одно – эта роскошно одетая молодая дама в жемчугах не имеет ничего общего с той Мисси О'Брайен, которую знала вся Ривингтон-стрит.
Из-за занавески раздался мелодичный звук серебряного колокольчика – мадам Элиза поднялась на подиум и, поприветствовав гостей, сообщила, что через несколько секунд им предстоит увидеть ее последние модели.
– Если кого-то из вас, уважаемые дамы и господа, особенно интересуют некоторые образцы, – добавила мадам, – я и мои очаровательные манекенщицы готовы устроить частные просмотры. А теперь, господа, прошу внимания, мы начинаем.
Оркестр заиграл мелодию Гершвина, и на подиум вышла Минерва – на ней было серо-голубое вечернее платье, такого же цвета чулки и туфли и длинный тонкий шарф с цветочным узором. Зал разразился аплодисментами.
Вслед за Минервой вышла Миранда в светло-сиреневом наряде, за ней – Минетта в бледно-розовом. Нежный цвет
Настала очередь Мисси. Она появилась на подиуме в кремовом дорожном костюме из твида. Шляпа с мягкими полями была кокетливо опущена на один глаз, на шее висело с полдюжины ниток жемчуга. С первым же шагом она ощутила какой-то животный страх: сотни глаз следили за каждым ее движением. Колени ее задрожали– Мисси в один миг забыла обо всем, чему так долго учила ее мадам. Как хотелось ей броситься назад, в раздевалку. Мисси замерла. Она стояла как вкопанная на пурпурном ковре и не решалась двинуться. Возвращавшаяся после своего выхода Минерва кинула не нее презрительный взгляд—зрители в недоумении ждали, что же будет дальше. И тут Мисси подумала: ведь все эти богатые дамы, собравшиеся сегодня в салоне Элизы, так похожи на княгиню Аннушку. Им ведь никакого дела не было до нее, Мисси-Верити, они просто пришли посмотреть на новые модели одежды.
Неожиданно Мисси почувствовала, что бояться нечего– она широко улыбнулась и сделала несколько шагов по бархатной дорожке. Исчезли куда-то страхи и опасения, она чувствовала себя легко и естественно, не думая ни о походке, ни о наклоне головы. Через каждые пять-шесть шагов она останавливалась, легко поворачивалась, демонстрируя публике фасон рукава, покрой юбки, форму шляпы… Дойдя до края подиума, она остановилась на какую-то секунду, изящно развернулась кругом и быстрым шагом вернулась в раздевалку.
За спиной Мисси услышала сдержанные хлопки аплодисментов– наверное, мадам будет недовольна, но что поделать – она просто не могла ходить так, как это делали другие манекенщицы.
Мимо проскользнула Минерва в золотом кружевном платье, с медными бусами на шее.
– Я же тебе говорила, – бросила она с высокомерным видом. – Не выйдет из гадкого утенка прекрасного лебедя.
Публика встретила Минерву бурной овацией.
Мисси надо было срочно переодеваться для следующего выхода. Надев с помощью портнихи платье из фиолетового шифона, она протянула руку к полке, на которой лежали серебряные лайковые туфельки. К ее ужасу, полка оказалась пуста. В панике принялась она шарить по всем остальным полкам, недоумевая, что же могло произойти.
Наконец Мисси увидела свои туфельки – они лежали в углу раздевалки, на полу; тоненькие ремешки, на которых они держались – порваны. Мисси нагнулась и подняла одну из туфелек: нет ремешки были не порваны, а аккуратно отрезаны! Она вспомнила улыбочку Минервы– неужели она могла решиться на такую подлость? Мисси в панике обвела взглядом раздевалку: портные куда-то исчезли, девушек-служанок тоже не было на месте– они подавали гостям чай с пирожными. Возле занавеса, отделявшего помещение от салона, стояли в ожидании выхода Минетта и Миранда, но Мисси прекрасно понимала, что ждать от них помощи – бесполезно.
В отчаянии она швырнула туфельку на пол – это была последняя капля. Мисси поняла: это конец. Со слезами на глазах она взглянула на свое отражение в зеркале: если бы не эти испорченные туфельки, она была бы неотразима в этом фиолетовом платье… И тут она вспомнила Азали и Розу – двух самых близких людей. Они, наверное, переживают за нее, надеются на ее успех. Эта мысль вселила в Мисси смелость и решительность.
– Будь что будет! – подумала она. – Папа ведь всегда говорил: «Если испробованы все варианты, а ничего не получается, придумай что-нибудь новое».