Достойный наследник
Шрифт:
«Ладно. Тогда сегодня меня не дергай».
«Хм… Ох уж эта человеческая сексуальность…»
«Заткнись».
«Приятно отдохнуть». – И дракон исчез из его головы.
Он схватил полотенце и, вытираясь, позвал:
– Андреа!
– Да?
– Ты еще не оделась?
– Нет…
– А спешишь одеться?
– Н-ну… нет. – Ответ прозвучал кокетливо. – А что?
– Я освободил день.
– День?
– Ты же сказала, я заслужил лечение.
– Сказала, – вздохнула
Он услышал, как она хихикнула.
Глава 4: ПРИЮТ
Собираясь заводить потомство, стоит помнить, что добродетель по наследству не передается.
Несколько раз этим утром Уолтер Словотский замечал дальний блеск стекол подзорной трубы. Чему и удивляться: уже сколько дней параллельно их каравану движется всадник. Чем ближе они к Приюту – тем пристальней внимание к ним.
Он кивнул сам себе и поскакал дальше, с гордостью отметив, что никто больше ничего не заметил. С невидимостью у наблюдателей Приюта наблюдаются трудности,
И все же к тому времени, когда Уолтер, Ахира и их гномий отряд добрались до кромки хребта, откуда открывался вид на долину, которую эльфы звали Варнат, Уолтер чувствовал себя так, будто подвергся обыску.
Хватило бы и простого «стоять на месте», ребята.
Не то чтобы Уолтер был против хитростей – он и сам предпочитал именно их, – но не всегда же они нужны, право слово. Сейчас часовым не худо бы и показаться.
Будь это его шоу…
Но шоу уже не его. Даже в той мере, в какой было, когда он замещал Карла – в те давние дни, когда они водили летучий отряд.
Уолтер не скучал по тем дням. Питались они тогда всухомятку – чтобы рабовладельцы не заметили кухонного костра, спали вполглаза – всем ясно, что будет с тем, кто уснет крепко. То были времена напряженных дней и окутанных страхом ночей – и постоянных надежд, молитв, чтобы следующий рухнувший наземь, пробитый арбалетным болтом воин был просто следующим воином, а не любимым сыночком Эммы Словотской.
Нет, он не скучал по битвам.
Однако было в тех днях нечто, чего в последних годах просто не было. Нечто неуловимое.
Быть может, дело в том, что, когда ты рядом со всеми, и сердце бьется сильней, подумал Уолтер. Быть может – дело именно в этом.
«Ну ты и дурень», – сказал он себе. Есть такое старое китайское проклятие: «Чтоб ты жил в интересное время». Да, но в конце-то концов, поспешность суждений – свойство дураков.
Он сразу почувствовал себя лучше: Уолтер Словотский не станет выглядеть дураком – даже перед самим собой.
– Американцы говорят: «Те, кто беседует сам с собой, туги на ухо», – заметил Ахира, и Уолтер понял, что говорил хоть и тихо, но вслух.
Ударив коня пятками, он пустил его быстрой рысью и тихонько улыбнулся себе
– Вредное ты существо, Уолтер Словотский, – проговорил скакавший рядом Ахира. Под ним – единственным из гномов – была нормальная лошадь, хотя сказать, что он и его серый мерин хорошо уживаются, было затруднительно.
Но опять же – это Ахира. Он всегда выбирал серого мерина, с которым плохо справлялся. Его перебранки с конем были так же от него неотделимы, как лязг старой кольчуги и большая двойная секира, прикрепленная у седла.
Ничто никогда не остается прежним; в былые времена Ахира носил другой, меньший топор, который привязывал ремешками к своей невероятно широкой груди. Он сменил тот топор на больший, размером едва ли не с него самого.
– Эй, Уолтер, да неужто же… – На грубоватом лице гнома проступила сперва озадаченность, потом – широкая улыбка. – Да, точно! Ур-ра-а-а!…
– Ты что?
– У таможни – смотри! – Выругавшись, гном погнал коня галопом.
Большая бревенчатая хижина – таможня Приюта – для Словотского была пока что лишь расплывчатым пятнышком у самого горизонта, но Ахира наверняка что-то там углядел. Ясно, волноваться не о чем, иначе гном непременно поднял бы тревогу, и все же…
Привстав в седле, Словотский окликнул гнома, что правил открытой повозкой.
– Эй, Геверен! – Ударение у него попало на первый слог, – Я собираюсь догнать Ахиру. Можете отдохнуть малое время, если нужно…
– Короткий привал, – кивнул Геверен и расплылся в щербатой улыбке. – Совсем крошечный.
Шуточки Уолтера на тему «малости» совершенно не задевали гномов; они считали, что их рост – правильный, а вот люди слишком вытянуты вверх – не так, как эльфы, конечно, но все-таки.
– … но ты остаешься за старшего, – закончил Уолтер и добавил, вспомнив, что эти гномы прежде в Приюте не бывали: – Приготовьтесь к строгому досмотру, и чтобы без обид – я не хочу узнать, что вы причинили таможенникам какой-нибудь ущерб.
Гном засмеялся, кивнул и махнул рукой; Уолтер пустил лошадь вслед Ахире.
Ко времени, когда Уолтерова кобыла разогналась до галопа, они подскакали почти к самой таможне. Ахира, казалось, борется с каким-то парнем; другой, с кремневым ружьем на изготовку, наблюдал за ними.
Остановив на скаку коня и выхватив пистолет, Словотский спрыгнул с седла – и увидел, что Ахира тискает высокого, как взрослый, мальчишку лет пятнадцати-шестнадцати; тот растерянно хлопал гнома по спине.
– Черт побери – Джейсон Куллинан! – Словотский убрал палец с курка, отметив, что стражник хоть и расслабился, но не намного, и опустил карабин, только когда из домика таможни донеслось странно знакомое стрекотание.