Доступ к телу
Шрифт:
Все трое, усыпленные водкой в микроавтобусе, после пробуждения обнаружили себя не в камере с запахом параши и потных тел, а в великолепных апартаментах. Если уголовники и видели в жизни нечто подобное, то только в связи со своей профессиональной деятельностью, на короткие мгновения, отпущенные им фортуной для грабежа.
Голубые пижамы в мелкий цветочек, хрустящее крахмальное белье, тишина и свежий воздух – контраст с тесной камерой запредельный. Надо обладать весьма устойчивой психикой, чтобы сохранить рассудок и спокойствие.
Покинув опочивальни, Лыкарин, Косых и Водиняпин, не сговариваясь, сошлись в гостиной.
Закончив обмен мнениями, Лыкарин внимательно оглядел решетки на окнах, после чего предложил друзьям изучить хоромы. По пути в столовую джентльмены осмотрели огромный холл, два туалета и ванну-джакузи, в которую втроем и помочились. На обеденном столе их дожидался конверт, адресованный Федору Иннокентьевичу Лыкарину. Водиняпин заметил конверт первым, но не понял, кто такой Федор Иннокентьевич, поскольку привык при обращении к корешу использовать кличку:
– Лык, смотри, тут малява какому-то Федору Лыкарину.
Адресат покрутил конверт в руках и после недолгих размышлений воскликнул:
– Сукой буду, мне! – Он осторожно извлек из конверта листок с текстом и зачитал вслух: «Уважаемый Федор Иннокентьевич, простите за вынужденное ограничение свободы для вас и ваших друзей. До некоторых пор парадная дверь квартиры останется запертой. В вашем распоряжении холодильник с продуктами, телевизор и все имеющиеся удобства. Захотите переодеться – ваши новые вещи у каждого в спальне. Детали наших отношений при личной встрече. Отдыхайте и чувствуйте себя, как дома». Внизу послания стояла подпись «Профессор А. И. Бородин».
Закончив чтение, Лыкарин передал листок Косых, который еще раз просмотрел текст и, в свою очередь, предложил его вниманию Водиняпина. Когда все три джентльмена ознакомились с посланием профессора подробно, они решили, не мешкая, проверить его правдивость. Особенно в той его части, что касалась содержимого холодильника.
Поначалу друзья испытали некоторое разочарование – крепче пива алкоголя в нем не хранилось, зато все полки оказались забиты продуктами – сыры, колбасы, копчености. Все свежее, в ярких запечатанных упаковках. Лыкарин первым сменил гнев на милость. Сверкнув золотом коронки, он скривился в улыбке и вытянул сразу пять банок пива. Косых и Водиняпин последовали его примеру. Утолив жажду, друзья начали вываливать на стол закуски и тут же набросились на них. Ели молча. После тюремного меню разнообразные деликатесы мутили сознание, и друзья заглатывали их не от чувства голода, а от инстинктивного желания набить брюхо впрок. Первым отвалился от стола Лыкарин. Громко рыгнув, он оглядел пространство столовой, еще не сообразив, чего ищет. А искал он табак.
– Мужики, курева нигде не видели?
Косых отрицательно мотнул головой, и тут же сам понял – пришло время затянуться. То же почувствовал и Водиняпин.
– Не может быть, чтобы на такой хазе не найти ни одной пачки махры?! Где-нибудь да завалялась. – Недолго думая, Водиняпин выдвинул ящик буфета, и челюсть у него отвисла:
– Братаны, зелень!
Косых и Лыкарин заглянули в ящик и замерли. Две пачки долларов в банковской упаковке тянули тысяч на двадцать.
– Бля,
– Ты чего, Лык? – возмутился Косых.
– Не наши, хули варежку разевать?
Косых, оставаясь в изумлении, вспомнил о близких отношениях с мамой друга, но закончил мысль вполне цензурным вопросом:
– Ты, Лык, случайно, не того?
Поскольку Лыкарин не отвечал, в разговор вступил Водиняпин:
– Лык, не упускай фарта. Берем капусту, колупнем решетки на окнах, и привет профессору. Девки, водяра, кураж. Мы же вроде на воле, а воли не видали!
Но и этот довод на Лыкарина не подействовал.
– Мужики, хватит базарить. Вам надо – берите. А я не могу.
Водиняпин тут же выдвинул ящик, но денег и он не взял. То же произошло и с Косых. Джентльмены ошалело взирали друг на друга.
– Мы, бля, воры или кастраты монастырские? – воззвал к профессиональной чести коллег Водиняпин.
– Мужики, но это ведь не наши бабки? – резонно возразил Лыкарин: – Вы чего? Пришли, пожрали и физданули? Нет, так нельзя.
Косых неожиданно заплакал:
– Братва, у нас крыша едет?
Водиняпин рванул на себе пижаму:
– Блядь, этот фраер ученый, специально сюда зелень наложил, чтоб мы в осадок выпали?! Да его, падлу, надо на рога ставить!
Федор Иннокентьевич оставался спокоен:
– Послушайте, братаны, давайте не будем зря кипешить. Есть у мужика бабло, вот и держит в буфете. Хули на него бочку катить? Он нас с кичи снял, на свою хазу пустил. Придет побазарить, скажем, неправ.
– С чего ты взял, что он придет? А что если сюда лягаши нагрянут, и нас опять в обезьянник?
Лыкарин поднял записку профессора и потряс ею перед друзьями:
– Маляву изучили? Он же черным по белому рисует «до личной встречи». Лучше пошли, прикид примерим, а то мы как придурки, в цветочек. Заодно поглядим, что за сменку профессор нам приготовил. – И не дожидаясь друзей, вернулся к себе в спальню.
В шкафу висел прекрасный светло-серый костюм, а внизу под ним красовались великолепные новые штиблеты. Белоснежная сорочка и галстук висели рядом с костюмом. Лыкарин снял костюм с плечиков и почувствовал, что в карманах пиджака что-то есть. Запустил руку и достал из одного пачку сигарет «Мальборо» и зажигалку, из другого – бумажник. В нем оказались пять тысяч рублей, десятью купюрами, по пять сотен каждая. В отдельном карманчике хранились визитки. Обладатель обновки вынул одну и с удивлением прочитал:
«Федор Иннокентьевич Лыкарин. Сотрудник Института экспериментальной генетики. Руководитель группы испытателей».
Сон аспирантов оказался долгим. Они проспали в лаборатории почти сутки и проснулись от телефонного звонка. Дружников открыл глаза первым, но с места не сдвинулся. Он слышал, как лаборант Шаньков снял трубку и тихо сказал: «Не волнуйтесь, Александр Ильич, они в порядке – дышат ровно, пульс хороший. Фоню и Нору я покормил. Дождусь, когда мужики проснутся, и пойду домой. А как у вас?» Потом помолчал и уже совсем другим тоном воскликнул: «Поздравляю! И Кате передайте, что я от вас торчу!» Положив трубку, заглянул в кабинет и на цыпочках подошел к спящим.